Лучшее за год: Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк - Сборник

Им открыл мистер Кзито, помощник Теслы. Поздоровавшись с гостями, он пригласил их в лабораторию.

Это было обширное, скудно освещенное помещение – пустая скорлупа здания с голыми балками и потолком в тридцати футах над головой. Повсюду виднелись динамо-машины, трансформаторы, переключатели, замысловатые сплетения медных проводов…

Никола Тесла обернулся навстречу вошедшим. Сэм Клеменс сразу отметил, что со времени их последней встречи он сильно исхудал. Тесла всегда отличался стройностью, но теперь былое изящество переросло в прямо-таки пугающую худобу. «Живу на хлебе и воде, да только хлеба нет, – бывало, говаривали землекопы. – Прям и строен, как стрелки в шесть часов!»

Впрочем, он был по-прежнему очень хорош собой. Как раз от такой красоты и сбиваются с ритма женские сердца… Подумав об этом, Сэм украдкой покосился на Сару Бернар.

– Ах, мистер Твен, – сказал Тесла с улыбкой. – Как славно, что вы смогли меня навестить!

– Просто Сэм, – поправил Клеменс старого друга.

– И несравненная мадемуазель Бернар… – Тесла низко поклонился актрисе, после чего приветствовал ее столь стремительным водопадом французских слов, что Сэм просто не успел ничего разобрать. А изобретатель обратился сразу к обоим: – Это воистину радость и честь для меня – удостоиться посещения светил сцены и пера. Замечу, что журналисты в мою лабораторию не допускаются, но для вас, мистер Твен, я с удовольствием делаю исключение!

– Я тоже рад видеть тебя, Ник, – сказал Сэм. Для него это был своего рода ритуал. Если Тесла пожелает непременно звать его «мистером Твеном», так и шут с ним, пусть зовет, а он все равно будет обращаться к нему «Ник». – Я, кстати, пришел просто как частное лицо, а не как журналист. Я, знаешь ли, больше не сотрудничаю в газетенках. Не денежное это занятие!

– А мисс Бернар?

– Я пришла просто повидать вас, мистер Тесла. Повидать вас и насладиться вашим обществом и беседой!

И она улыбнулась изобретателю. Сегодня она была облачена в самый простой костюм, а из украшений надела лишь скромное серебряное ожерелье, пренебрегая даже серьгами. Подобный наряд должен был прийтись по вкусу Тесле, презиравшему серьги и пышные женские платья.

Тесла на миг замешкался, потом сказал:

– Вы очаровательны, как всегда.

– Итак, Ник, что ты думаешь о мистере Брайане? – идя следом за ним внутрь лаборатории, спросил Сэм. – Ну и трескучий же говорун, верно?

– Трескучий говорун? – Тесла даже придержал шаг, обдумывая его слова. – Можно и так сказать… Тем не менее у него душа поэта.

– Ничего себе! – рассмеялся Клеменс. – Душа поэта! Ну ты, однако, загнул!

– Он человек мира, – сказал Тесла и покачал головой. – Не науки… – И покосился на Клеменса: – А вы? Сами-то вы что думаете о мистере Брайане?

– Я? Ты же, наверное, помнишь: я в целом политиков не особенно жалую. Всевышний создал сперва головастиков, потом политиков, и они получились практически одинаково скользкими и безмозглыми, сразу и не отличишь! Вот только головастик в один прекрасный день может стать симпатичной лягушкой, а политик… политик никем уже не станет. – Он умолк и изобразил глубокую задумчивость. – Впрочем, лично мне мистер Брайан до сих пор еще не лгал, к тому же, судя по всему, он стоит за маленького человека против разбойников и грабителей, что правят страной на сегодняшний день… Так что, по мне, он всяко уж не хуже других. Однако, будь он здесь, в этой комнате, я бы все равно повнимательней присматривал за своим кошельком!

– Вы все такой же циник, мистер Твен.

Сэм кивнул.

– Не могу же я разочаровывать свою аудиторию!

– Желаете посмотреть лабораторию?

Сэм развел руками.

– А зачем же я сюда пришел?

– Конечно, желаем! – сказала мисс Бернар. – Я сгораю от нетерпения!

– Один момент… – улыбнулся Тесла.

Потянувшись куда-то в потемки, он быстро щелкнул тремя выключателями. Раздалось едва уловимое гудение, и от длинных стеклянных трубок, расположенных там и сям по лаборатории, начало распространяться сияние. Одни трубки светились чисто белым, другие лиловатым, третьи – розовым светом. Некоторые были закручены в хитрые спирали и завитушки. Тесла взял одну из трубок, лежавшую на скамейке, и поднял над головой. Розовый свет внутри разгорелся ярче, переливаясь вокруг ладони изобретателя.

Сэм вполне отдавал себе отчет, что Тесла выпендривается. Лампы Эдисона нуждались в проводах, лампы Теслы – нет. Сэм, впрочем, уже видел когда-то светильники Теслы, наполненные разреженным газом, и теперь следил больше за выражением восторга на лице мисс Бернар. Еще он думал о том, что люминесцентные лампы Теслы – это, как ни крути, нечто выдающееся. И гамма цветов у них гораздо более приятная, чем резкая желтизна лампочек Эдисона. Оставалось выяснить, можно ли придавать трубкам Теслы любую форму, какую душа запросит. Можно ли, к примеру, заказать стеклодуву трубки в виде букв, из которых потом удастся составить слова? Вот это было бы да! Взять и соорудить светящуюся ярко-красную или фиолетовую вывеску. Захотел – и получилось «Обедайте у Джо». Или «Голосуйте за Брайана»…

«Вот то-то и оно, – невольно подумалось Клеменсу. – А ведь именно так они и поступят. И тем самым начисто испортят всю магию. Так что лучше мне оставить при себе эту идею…»

Тесла вручил ему одну из ламп – крохотную, помещавшуюся на ладони.

– Хитрая штучка, – повертев в руках, сказал Клеменс. – Для чего она?

– Неужели не достаточно того, что она просто есть? – улыбнулся Тесла. – Впрочем, смотрите…

Подобные лампочки были во множестве укреплены на деревянном щите, образуя прямоугольную решетку. Тесла повернул верньер трансформатора, и половина лампочек ожила, наливаясь густым кровавым багрянцем.

– Смотрите! – велел Тесла.

Он приглушил свет ламп, повернул другой реостат, и вторая половина лампочек засветилась изумрудной зеленью.

– Миленько, – сказал Сэм.

– Погодите. – Тесла взялся за оба реостата одновременно, так что вспыхнул весь щит… но не зеленовато-красным и не красновато-зеленым – хлынул свет лимонно-желтого тона!

– Ух ты! – вырвалось у Сэма Клеменса. Он невольно шагнул вперед, чтобы присмотреться поближе. И точно: вблизи было отчетливо видно, что часть лампочек горела красным, а другая – зеленым, но стоило чуть отдалиться, и свет смешивался, окрашиваясь желтым. – С ума сойти! – восхищенно прокомментировал Сэм. – Такого я еще не видел!

– Смотрите дальше. – Тесла перешел к целой панели ползунковых регуляторов, его тонкие пальцы забегали по ним, как по клавиатуре органа. Разноцветные огни заплясали, по щиту пронеслись желтые и красные тени, потом изогнутые кривые… расширяющийся прямоугольник… бегущие диагональные полосы. Угасал красный цвет, и его место занимал зеленый. В целом пляска огней производила эффект наподобие гипнотического. Вот световая точка превратилась в ромб, внутри его возник еще один, потом еще и еще… Ромбы расширялись, достигали края щита и исчезали, сменяя друг друга.