Да здравствует Император - Роман Гончий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
(Лайла) — Только этого нам не хватало. Как только крыло будет восстановлено позаботься о том, чтобы никто не прикасался к технологиям, которые нам были переданы с Земли. Они слишком опасны, чтобы изучаться в стенах дворца.
(Учёный) — Хорошо. Я сообщу коллегии и мы вывезем всё в другие лаборатории в конце столице.
(Лайла) — Жертвы есть?
(Учёный) — Да. Пятеро из моей группы скончались на месте. Ещё несколько умерли до того, как им смогли оказать помощь. Об остальных ещё ничего не известно.
(Лайла) — Много лет у нас не было летальных случаев в стенах дворца. Но с приходом Земли пришла и не разлучная с нею смерть. Если что-то ещё выяснится сообщи мне или кому-то из стражей.
(Ученый) — Как прикажите.
Лайла дождалась, когда учёный и весь остальной персонал покинут научное крыло, чтобы самой перевести дух и отойти от произошедшего. Начальница охраны опёрлась на одну из стен и медленно сползла в низ. "Нужно что-то делать с Майлзом. Пока этот пироманьяк находится в данных стенах, никому не будет покоя. Уже умерло достаточно, нужно что-то придумать или отослать его по дальше, желательно обратно домой. Осталось придумать, как уговорить Каталину. Она не отпустит его, не смотря ни на что".
В это время Майлз сидел за личным столом своей матери в покоях, беспокоясь за её состоянием, которое уже пришло в норму. Майлз рассматривал старые подаренные отцом фотографии, на которых они с Каталиной были счастливы вместе. На одной их них он заметил себя будучи юным и не понимающим всю боль существования. На фотографии он улыбался и был действительно счастлив от того, что пребывает в Мире корабле. Майлз стал вспоминать, как ему нравилось кристально чистое небо и воздух, которым было одно удовольствие дышать. Однако воспоминания быстро поглотила жестокая реальность и настоящее восприятие действительности. Больше столетия лучи солнца не касались его изуродованного огнём тела, а дыхание по большей части приносит неудобства из-за многочисленных изменений в дыхательной системе, которая пострадала сильнее всего. "Когда-то я верил, что жизнь самое святое, что нам дано свыше. Но лишь прожив достаточно и пережив ужасы, которые она нам преподносит, я понял, что жизнь это лишь безграничное страдание, которое кончится лишь тогда, когда мы встретимся с нашим спасением в лице смерти" сказал про себя Блейз.
(Каталина) — У меня нет её фотографий. Было слишком больно смотреть на них и осознавать, что мы больше с ней увидим.
(Майлз) — Почему не убрали фотографии со мной? Я понимаю, что технически я живой, но тот, кто изображён на них, давно уже мёртв.
(Каталина) — Я так не считала и никогда не буду считать. Пускай, я больше не увижу тебя без железа, но это не значит, что я не люблю тебя также.
(Майлз) — Я знаю мама. Поэтому я стараюсь свыкнуться с порядками, которые установлены в этом мире. Но мне даётся это очень сложно. Я привык к тому, что меня никто не ограничивает и мои изыскания не требуют контроля или их пересматривая из-за нехватки компонентов. Я правда не причастен к взрыву и жертвам.
(Каталина) — Я знаю, просто много совпадений, которые нельзя проигнорировать, зная твою натуру. Как же я глупо поступила, когда ринулась на твои поиски.
(Майлз) — Да. Весьма опрометчиво и сверх глупо. Никакая температура не может навредить мне, а взрыв такой силы не смог бы и поцарапать меня. Одни из немногих плюсов того, что я нахожусь в вечной тюрьме.
Каталина попыталась встать, но сил было не так уж и много, чтобы продолжить свои дела во дворце, которых накопилась достаточно, за время её отсутствия. Майлз уложил мать на место и вколол один из своих шприцев ей в ногу, чтобы та проспала ближайшие сутки и полностью оправилась от стресса и других проблем. Через пару часов в покои нагрянула Лайла и извинившись за свои обвинения в адрес принца, осталась рядом с сестрой. Майлз подключился к главному блоку управления матери и получив всю необходимую информацию, покинул покои, чтобы заняться ненавистными для него императорскими делами. "Жаль, что Аз не со мной. Мы бы управились за пару часов, а так придётся своими силами урегулировать проблемы. Прискорбно, что у них нет плоти. Я бы сжёг их и дело с концом". Майлз решил разобраться с некоторыми проблемами, которые не требуют его личного присутствия наедине. Лучше обеденного зала, в котором собираются все претенденты на престол, на данный момент места не было. Однако на половине пути, принца остановил один из ближайших и доверенных людей императрицы, который жаждал с ней встречи.
(Залик) — Прошу прощения принц Майлз, но вы не знаете, где я могу найти императрицу?
(Майлз) — В данный момент она в своих покоях, но в ближайшее время она не очнётся. Ей нужен покой. Если у вас есть что сказать, скажите это мне.
(Залик) — Только не это, у нас не предвиденные трудности. В скором времени на территории дворца сядет челнок с имперской четой наших старых союзников, с которым в данный момент у нас весьма напряженные отношения. Если императрица Каталина не сможет встретить их, придётся вам.
(Майлз) — Хм. Я не думаю, что это хорошая идея. У меня горячий нрав и весьма скверный характер. Из-за моих действий Мир корабль подвергся опасности, не хочу повторить это вновь.
(Залик) — Не у вас одного такой характер. Думаю вам будет, чего обсудить с принцессой. Ждите во дворе дворца, челнок скоро сядет.
Майлз, как и велел ближайший сторонник матери, вышел во двор замка и с недоверием смотрел в небо, но следа челнока даже не виднелось. Несмотря на то, что на орбите Мира корабля уже достаточно долго находился огромный флагман, который был совершенно не знаком повелителю огня. От скуки и долгого ожидания Майлз вновь нацепил на правую руку свой огнемёт и целясь в небо, представлял, как огонь поглощает всё на своём пути.
Через несколько минут ожидания челнок, созданный на основе незнакомых технологий всё же приземлился во дворе дворца. В скором времени из него вышло несколько наёмников, которые принадлежат фракции, не входящей в состав тех, которые имеют договорённости с империумом человечества. Заметив повелителя огня, один из
