Военные мемуары - Единство 1942-1944 - Шарль Голль

Мой собеседник довольно слабо отстаивал позицию, занятую английским правительством, и у меня сложилось впечатление, что принятие столь грубых мер в отношении нас инспирировано Черчиллем, а не английским министерством иностранных дел.

Вот причины, которыми, на мой взгляд, продиктована английская позиция.

1. Тревога, внушаемая Англии реакцией арабского мира. Тут английская политика играет с огнем... Английское правительство... могло бы просто отмежеваться от нас... Однако вместо того, чтобы ограничиться заботами о сохранении своего престижа, оно полагало, что представился случай приумножить его за наш счет.

2. Английское правительство сомневалось в том, что Эллё действовал без инструкций. Оно считало, что безрассудный сигнал был подан Комитетом и, в особенности, де Голлем...

Та настойчивость, с которой сэр Орми Сарджент излагал мне это обстоятельство... со всей очевидностью означает, что английское правительство ошибалось относительно происхождения кризиса и что сэр Орми Сарджент сожалеет о том, что эта ошибка повлекла за собой столь грубые и поспешные меры...

3. Личное предубеждение Черчилля и широких слоев английского общественного мнения против генерала де Голля сыграло значительную роль. Многие из английских руководящих деятелей пришли к выводу, что генерал де Голль "не является другом Англии". Полагая, что он лично причастен к инцидентам в Ливане, они не видели необходимости проявить к нему снисхождение.

4. Английское правительство и, в особенности, Черчилль еще не признали изменений, произведенных недавно генералом де Голлем в составе Комитета освобождения...

В общем англичане проявили грубость, поспешность и недальновидность.

Сэр Орми Сарджент и сэр Уильям Стрэнг, которым я это объяснил без обиняков, отдают себе в этом отчет.

Как тот, так и другой проявили горячее желание, чтобы инцидент и его последствия были ликвидированы и чтобы франко-английские отношения вновь приняли свой обычный характер союза, на который не может оказать серьезного влияния соперничество в Леванте и который остается одним из основных стремлений Англии.

Я надеюсь, что те крайности, на которые пошло английское общественное мнение в момент острого кризиса, в конце концов повлекут за собой благоприятную для нас реакцию. Я уже наблюдаю первый признак такого изменения. Многие признают, что англичане "зашли слишком далеко". Уже сейчас проявляется какое-то замешательство. Можно надеяться, что завтра оно примет форму и сожаления, может быть даже раскаяния.

Постараюсь извлечь из всего этого известную пользу для нашей политики...

Беседа генерала де Голля с Вышинским 23 ноября 1943

(Записка составлена канцелярией генерала де Голля)

I. Вышинский указывает, что он будет представлять свое правительство в Средиземноморской комиссии. Последняя будет именоваться "Консультативным советом по вопросам Италии".

"Важно, - говорит Вышинский, - чтобы Комиссия возможно скорее направилась в Италию. Перед нею стоят две цели. Ближайшая цель: проведение в жизнь условий перемирия. Но в широком плане она должна подготовить создание в Италии демократического режима, способного включить Италию в войну против Германии и повести страну к мирной жизни. Поэтому надо изучить различные политические течения, разделяющие итальянский народ, выявить возможности создания итальянского правительства, достойного называться правительством".

В ответ генерал де Голль излагает нашу политику в итальянском вопросе.

Невзирая на трудности и несчастия, постигшие Францию, между обоими народами, по его мнению, не существует какой бы то ни было глубокой вражды. Однако в Италии уже давно имеется антифранцузское направление, породившее серьезные разногласия. Это направление, возглавляемое Криспи, в свое время одержало верх, но в дальнейшем ослабло в связи с германской угрозой. Оно снова стало проявляться со времени Первой мировой войны и перед появлением фашизма и усилилось при Муссолини, который видел в ненависти к Франции трамплин для того, чтобы толкнуть итальянский народ на путь воинственной и захватнической политики. Обстоятельства, при которых началась война между Италией и Францией, общеизвестны. Все же этот антагонизм объясняется не столько глубокой враждой, сколько неправильной политикой Италии, которая и привела ее к катастрофе.

Что касается будущего, то генерал де Голль не считает, что Италия должна быть сокрушена. Наоборот, нужно и наказывать и исправлять, чтобы заложить основы доброго согласия. Поэтому для нас необходимо, чтобы в Италии было создано демократическое правительство. С итальянским народным правительством мы сможем поладить. Но правительство маршала Бадольо не является правительством Италии. Мы можем его терпеть, исходя из временной необходимости, но, по нашему мнению, это не то правительство, которое должно оставаться в Италии.

Вышинский выражает свое согласие.

II. Генерал де Голль объясняет нынешнее положение Комитета национального освобождения. Оно продолжает оставаться трудным. Французы ни в какой мере не оспаривают его значения. Трудности проистекают из-за вмешательства некоторых иностранных держав. Откуда идет разлад? Комитет считает обязательным условием установления национальной власти ее полную независимость, в то время как некоторые державы с этим не соглашаются. Обстановка в Северной Африке, где мы перемешаны с иностранными силами, создает, конечно, дополнительную трудность для достижения полной независимости. Но Комитет не считает, что в этих условиях независимость становится менее необходимой для осуществления национальной власти. Все обвинения, высказанные в адрес Комитета, проистекают именно отсюда. Они преследуют цель оправдать иностранное вмешательство, с которым мы не можем согласиться.

Вышинский выражает надежду, что Россия не фигурирует в числе тех иностранных держав, которые имел в виду генерал. И действительно, разве своим признанием Комитета Россия не доказала желания уважать его независимость?

Генерал де Голль соглашается с этим и добавляет: "Мы не живем с Россией "вперемежку", а ведь это-то и порождает трения и вмешательство".

III. Генерал де Голль переходит к теме отношений между Соединенными Штатами и Советским Союзом. Он напоминает, что во время пребывания Корделла Хэлла в Алжире он говорил ему, что ни одна держава не желает установления хороших отношений между СССР и США так, как мы. Ведь Франция одновременно является европейской и мировой державой. В качестве европейской державы она стремится к согласию с Россией. В той мере, в какой она является мировой державой, она должна иметь хорошие отношения с Соединенными Штатами. Поэтому мы считали бы нетерпимой враждебность в отношениях между этими двумя странами.