Северное сияние моего сердца - Вуди Добковиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Надеясь на удачу, парень уже был готов поставить подпись во всех необходимых документах, чтобы после их заверить и придать огласке.
— Отказываюсь.
Ответ ее был резким и твердым. Ни единой эмоции.
— Excuse me?*
— Я говорю, что отказываюсь.
— Причина.
— Если на моих землях исчезнет русский язык, то имя Россия потеряет свою значимость. Это культура моих людей, и я не желаю, чтобы их ее лишили.
— Это глупо, Рос. Ты же понимаешь, английский знают чуть ли не на всей планете.
— И все же русский — это мой язык и культура. Я не буду его менять.
Это начинало злить США. С ее стороны, упрямо настаивать на сохранении русского языка, абсолютно бессмысленно.
— Но русский практически нигде не применяют!
— А вот это неправда! Многие иностранцы неплохо говорят на моем языке! Даже твои люди!
— Но использовать английский намного практичнее, чем трудный русский!
— Мой язык — моя культура. Ты можешь менять валюту, экономику, политику, но не прижившиеся ценности моих людей! Я говорю, нет. Это последнее слово!
Теперь в ярости не только Штаты, но и русская. Какой уже по счету день они спорят? Третий? Пятый? Оба сбились со счета.
— Если ты поставила точку в разговоре, то это не значит, что я поступлю также. Мы должны выбрать что-то одно! Или русский, или английский. И я настаиваю на моем языке!
— А мне плевать! Русский был, есть и будет!
— Россия, не будь глупой! Ты своими действиями лишаешь людей лучшей жизни!
— Под лучшей жизнью ты подразумеваешь жизнь на твоей территории?
— Я говорил не об этом.
— А о чем? Просвети меня!
— Перестань. — Устало сказал американец, проведя рукой по светлым волосам. — Я понимаю, ты все еще не простила меня. Но Рос, не стоит из-за своих эмоций все рушить.
Он даже не понял, что своими словами пробудил внутри россиянки настоящий ураган. Лицо ее покраснело от злости, а руки со всей силы сжались в кулаки.
— Рушишь все ты. И только ты.
— Россия….
— Заткнись. — Прошипела она, стукнув кулаком по столу. — Я не согласна с этим предложением. Русский язык будет и это не обсуждается! И я не желаю более поднимать этот разговор!
Последнее слово было за ней. Собрав документы в папку, девушка подскочила с места и торопливым шагом вышла из зала, громко хлопнув дверью. Тяжело выдохнув, парень откинулся на спинку стула, пытаясь взять под контроль свои эмоции. Он сорвался. Опять. И виновник этого, а точнее виновница — Россия.
Ее всю колотило. Она не желала даже слышать о США. Он ее обманул на островах, бросил. А русская не прощает вранья. Но сердце продолжало ныть, отдавая тупой болью, когда ей приходилось на него кричать. Она по-прежнему любит Штаты, хочет, чтобы все наладилось. Однако его эгоизм и желание перестроить все под свою гребенку окончательно вывело ее из себя.
Россиянка отдала ему все. Часть управления ее землями, ее сердце, ее душу и невинность. А он даже не хочет просто с ней согласиться! Просто оставить в покое ее культуру. От этого на душе скребли кошки. Неужели их брак не продержится долго?
Громкий звонок на телефоне достал девушку из неведомого темного уголка ее мыслей. Она даже не заметила, как добралась до своей спальни, где уже который день скрывалась от американца. Поспешно взяв в трясущиеся, после бурного спора, руки мобильник, Россия увидела номер своей младшей сестры, Беларуси. Конечно, она рада ее звонку, но с отвратительным настроением хорошего разговора не получится.
— Да?
Русская всегда успокаивалась, слушая веселый озорной голосок сестры, однако в этот раз в трубке раздались тихие всхлипы и шмыганье носом.
— Россия… — заикаясь, произнесла белоруска, вытирая рукой, бегущие по щекам слезы.
— Господи. Бел, что случилось?!
В последний раз она слышала плач младшей на вечеринке Эстонии в честь их помолвки. Что же с ней произошло, что она опять дала волю слезам? Неужели с Германией что-то случилось?
— Росси, я не знаю, что мне делать…
— Сис. Тише. Постарайся взять себя в руки хоть на пару минут. И объясни, наконец, от чего ты плачешь.
Но та лишь с новой силой зарыдала, не сдерживая больше себя.
— Да, что же случилось?!
— Германия мне изменяет! — громко сказала Беларусь, размазывая слезы по лицу носовым платком.
Не ожидала россиянка такого. Ей казалось, что немец ни за что в жизни не расстанется со своей возлюбленной. Он всегда был ей верен и предан.
— Беларусь, ты уверена?
— Да!
— Точно? Может ты ошиблась?
— Я не слепая и не глухая!
— Тогда с чего такие доводы?
Немного успокоившись и высморкав нос, белоруска возвратилась к их разговору.
— Он стал меня избегать. Гер ведет себя отстраненно и скрытно. Мы стали совсем редко видеться. А в конце прошлой недели, когда я приехал к нему домой, ему на телефон пришло сообщение от какой-то женщины.
— Может, это его коллега?
- “Гер, душка, все уже готово. Поспеши, пожалуйста. И помни. Твоя девушка ничего не должна знать”. — Процитировала младшая и вновь заплакала.
Не день, а “сказка”. То ссоры, то измены. Санта Барбара отдыхает.
— Может, тебе не стоит спешить с выводами? Бел, в это трудно поверить….
— Как и мне! — воскликнула та, продолжая реветь. — Но я не смогла с ним быть. Собрала вещи и уехала!
— Боже! И где ты сейчас?
— Подъезжаю к твоей резиденции.
Тихо выругавшись себе под нос, Россия подскочила с кресла, спеша на встречу к сестре.
— Я сейчас к тебе спущусь! Пока не выйду из дома, сиди в машине.
Согласно промямлив, Беларусь выключила телефон.
Русская неслась по коридору, не глядя на обескураженные лица своих подчиненных. Ее глаза отдавали холодом, а лицо стало мрачнее, чем было до этого. Не хватало, чтобы в их семье оказалось очередное разбитое сердце. Белоруска слишком ранима. Измена повлияет на нее намного сильнее, чем когда-то на Украину.
— Russia, what happened? Where are you going?* — заметил ее американец, пытаясь остановить.
Увидев его обеспокоенность, россиянка забыла об их ссоре в зале заседаний.
— Бел приехала. Надо встретить! — Громко произнесла она, продолжая идти.
Девушка потом объяснит ему все, сейчас важна ее младшая.
— Беларусь! Ты ужасно выглядишь. — Помогла старшая выйти сестре из машины. — Пойдем скорее. Игорь! Занесите чемодан в комнату на втором этаже. Вы знаете где.
В таком ужасном состоянии Россия никогда не видела Беларусь. Глаза
