Эмигрант - Алла Щедрина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ларсен подошел к мужчине, повел руками вдоль его тела.
– Что за Н'еве? – машинально поинтересовалась Арика.
– Начальник внешней службы безопасности. Возможно, он меня арестует – не знаю…
– За что?
– Я взял на себя убийства Окуса и всех остальных.
Арика подобралась:
– Что‑о?
– Есть такое правило – человек, находящийся в Подчинении, может отвечать за своего хозяина.
На этот раз Арика даже спрашивать ничего не стала, только уставилась на Жорота тяжелым, угрюмым взглядом. Он спокойно продолжил:
– Заклинание Подчинения основано на том, что коль один человек спас жизнь другому, то спасенный поступает в полное и безоговорочное распоряжение спасителю до выплаты своего долга.
– С‑скотина, – пробормотала сквозь зубы женщина. И яростно вытолкнула, – нашел чем считаться!
– Дело не в «считаться». Если Окуса убил я, то это внутреннее дело Клана, тогда даже законы, по которым меня будут судить, мягче…
– Плевала! Чего ради ты должен отвечать за меня? Я не ребенок и не слабоумная, так какого?!
– Арика…
– Нет, сейчас ты меня послушай! Когда заявится твой Н'еве, я скажу правду, и отвечать буду – сама! Ясно?!
Лицо колдуна вдруг исказилось от ярости, он вскочил, в два шага оказался рядом с женщиной, вцепился ей в плечи:
– Я втянул тебя в это дерьмо, тебя избили, изнасиловали, но ты все же вытащила меня, и теперь будешь отвечать за убийство этих подонков?! Ты соображаешь, что говоришь?!! Ты не оставляешь мне даже крупицы чести, самоуважения, да мне только и остается, что горло себе перерезать!
Арика потрясенно уставилась на мужчину – она никогда не видела его в таком состоянии. Но как бы взбешен он ни был…
– Значит, твоя честь – превыше всего, а я просто должна подчиняться твоим… самоотверженным извращениям? – почти шепотом, с ледяным выражением лица спросила женщина.
– Арика, – вдруг вмешался Ларсен. – Простите, я не сразу разобрался, что к чему. Но вы тоже не совсем понимаете. Сейчас не вы подчиняетесь Жороту. Боюсь, с точностью до наоборот…
– А мне оно надо? – яростно повернулась к целителю женщина.
– Дело не в том, надо вам это или нет. Это данность, от вас не зависящая. И… может, все же разберетесь сначала, а потом станете скандалить? К вашему сведению, Жорот сейчас на грани болевого шока потому, что спорит с вами. Вам так хочется его пытать?
– Что‑о?!
– Все нормально, – сказал колдун. – Ты не ставила прямых приказов, поэтому ничего страшного…
– Ну да, поэтому ты терпишь, а не орешь и не катаешься по полу, – вздохнул Ларсен. – Но лучше уж объяснить человеку все.
Арика испуганно посмотрела на колдуна:
– Тебе правда больно?
– Уже нет. Это одно из условий Подчинения – если я с тобой спорю или не выполняю твои приказы, чувствую боль.
Женщина судорожно глотнула, осознавая информацию. Ни фига себе, поспорили!
– Что ж ты раньше… Ладно. Что еще входит в это Подчинение?
– Добрый вечер, господа! – сколько времени стоял в дверях беловолосый мужчина в черно‑сером костюме неизвестно – никто не заметил, как он появился.
Когда мужчина приблизился, Арика увидела, что белыми у него были не только волосы, но и брови, да и кожа выглядела светлой не только из‑за контраста с темной тканью одежды, а зрачки отсвечивали ярко‑алым. Альбинос. Чистейшей воды.
– Меня зовут Н'еве.
Арика пробормотала свое имя и бросила тревожный взгляд на Жорота. Ладно. Пусть пока будет так, как он хочет. Он сильно подставился с этим Подчинением, а если она будет продолжать настаивать на своем, то получится, сделал это зря. К тому же, если приговор окажется слишком серьезным, она все равно добьется его пересмотра – еще не хватало!
Альбинос подошел к колдуну, бесцеремонно приподнял его подбородок, вгляделся в ошейник. Вздохнул и сообщил:
– Сажать под арест тебя – смысла нет. Ларсен, вы согласитесь, чтобы Жорот пожил у вас с неделю?
– Конечно, – отозвался целитель.
– Договорились. О времени разбирательства я сообщу. Всего хорошего. Можете продолжать свой ликбез, – ехидно добавил мужчина уже на выходе.
Ларсен взглянул на колдуна, тот пожал плечами.
– Я с тобой закончил, – сообщил целитель. – Иди приведи себя в порядок, что ли. Арика, давайте я все же вами займусь.
Женщина покосилась на парня, неохотно кивнула.
Ларсен возился с ней гораздо дольше, чем с колдуном. Зато когда закончил, у нее не только исчезли все ранки и ссадины, но и жуткая худоба уменьшилась – впечатление было, что с момента ее «перерасхода» прошло уже три‑четыре дня.
– Пока хватит, – наконец сообщил Ларсен.
– Почему «пока»? Вообще хватит. Спасибо.
– Посмотрим. Простите еще раз за грубость…
Арика покачала головой:
– Я уже поняла – теперь все знакомые Жорота на меня кидаться станут.
– Если вы не будете демонстрировать кольцо, то нет. Разве узнают каким‑то другим путем. Поскольку предположить, что он взял Подчинение сам… Знаете, «невозможно» – это самое мягкое, что приходит в голову. Да и убеждать постороннего человека в подобном тоже придется весьма долго. Я – эмпат, только поэтому увидел, что вы оба не лжете. И то, пока в голове уложилось, – он растерянно развел руками. – Вообще, согласно местной этике установление Подчинения к другу недопустимо. А подставить таким способом врага считается высшим пилотажем. Это чтоб вы немного поняли, что к чему… Но Жорот прав – если бы обвинили вас, шансов на оптимальный исход было бы гораздо меньше.
– А убрать Подчинение никак нельзя?
– Пока само не уйдет – нет, – покачал Ларсен головой. – Как насчет обеда?
– Можно я тоже сначала себя в порядок приведу?
– Да, конечно.
Ларсен проводил Арику до ванной. Когда она вышла, ее у дверей дожидался Роджер – в качестве проводника до столовой.
За столом сидели мужчины и две незнакомых женщины. Одна совсем молодая, лет восемнадцати, не больше, с нежным лицом и внимательными глазами. Другая постарше, около двадцати пяти, похоже, находилась за столом только физически – взгляд отсутствующий, временами ее руки промахивались мимо тарелки, впрочем, никаких отрицательных эмоций это не вызывало – она чуть больше внимания уделяла окружающему и исправлялась, без всякого раздражения.
– Знакомьтесь. Это Арика, а это моя жена – кивок в сторону молодой – Ренита и дочь – второй – Вересса.
Арика вежливо поздоровалась, подумав, что все у этих магов не как у людей – она бы скорее подумала, что наоборот. Ренита приветствовала женщину мягкой улыбкой и кивком, Вересса на какое‑то время сосредоточила на ней свое внимание, пробормотала что‑то вроде «приятного дня» и вновь погрузилась в себя.
– Вер! – окликнула Ренина. – Доешь ты нормально, в конце концов! Потом повторять будешь.
– Не мешай, – отсутствующим тоном отозвалась та. Зацепилась глазами за понимающую улыбку Арики, взгляд на какой‑то момент стал вполне человеческим, по губам скользнула усмешка. Но миг спустя Вересса вновь «уплыла».
Арика тоже ела немного – обычно она выходила из своих «перерасходов» очень медленно. И сейчас, несмотря на то, что Ларсен ее привел в порядок, сильно обжираться не решалась.
Она не слышала, о чем шел разговор за столом, воспринимая его, как фон. Сама же мрачно размышляла об этом проклятом заклинании, установленном Жоротом.
Арика носила щиты, ограждающие ее от чужой боли, уже больше четверти века. И по типу своей магии слишком часто сталкивалась с болью, чтобы не желать подобной практики никому. И тут выясняется, что просто в разговоре – ведь у них почти каждый разговор был спором – Жорот будет ощущать боль. И с приказами этими… Насколько проще с Роджером – они договорились, что приказами будут считаться лишь те фразы, которые Арика обозначала, как приказ. Что она делала, кстати, крайне редко. А в остальном предоставила роботу свободу действий, что было, с ее точки зрения, единственно разумным вариантом поведения. Но Роджер‑то мог сам устанавливать границы подчинения, а Жорот, похоже, нет. И что теперь, каждую фразу обдумывать? Не факт, что получится. А расплачиваться за ее несдержанность будет колдун. Болью. Ее передернуло. Нет, так не пойдет.
Наверняка этого можно как‑то избежать, например, если ставить безличные вопросы… Или хотя бы попробовать. Но для этого придется контролировать болевые импульсы, чтобы точно знать, когда они идут, а когда нет. Значит, надо настроить канал, чтобы она ощущала боль колдуна. Именно его, а не всех окружающих в радиусе полуквартала. И не при прикосновении – это‑то заклинание она знала хорошо, а на расстоянии. Кажется, что‑то подобное было… Да. Гхота рассказывала. Правда, она использовала его во время пыток. Но суть‑то не в этом…
Арика задумалась, вспоминая, что ей точно говорила Гхота. Воссоздавая сначала тему разговора, потом последовательность действий, которые маг Умения заставила повторить Арику дважды. Просто на всякий случай… Прикосновение к руке заставило Арику очнуться. Она посмотрела пустым взглядом на Роджера, кивнула:
