Эмигрант - Алла Щедрина

– Все нормально.

И услышала смешок Ренины.

– Прямо сестры родные!

Скользнула взглядом по жене целителя, машинально улыбнулась и кивнула, прокручивая в уме еще раз последовательность заклинания. Сосредоточилась, протягивая ниточки и проверяя их направленными импульсами. Вроде должно работать… Оценивающе покосилась на Жорота. Сказать ему, что ли, этакое что‑нибудь, чтобы проверить? Хотя ладно, долго ждать все равно не придется.

– Жорот, на твоем месте я бы поостерегся, – заметил Ларсен, перехватив взгляд Арики. – Когда в последний раз Вересса так смотрела на Рема, он чуть не месяц не мог от ее заклинания избавиться.

– И что за заклинание было? – полюбопытствовал Жорот.

– У него черты лица начинали разъезжаться, как только он пытался очередной девчонке лапшу на уши повесить, – отозвалась Вересса. – Нос в одну сторону, глаза – в другую… А со старыми он перессорился, так что целый месяц страдал, бедненький… Я пошла готовиться. Всего хорошего, – и исчезла.

– У нее экзамен через четыре дня, – пояснила Ренина.

– Какой? – поинтересовался Жорот.

– Целительство, – ответила та. – Папина дочка.

– Не совсем, – возразил Ларсен. – У Верессы первая специализация – маг‑косметолог. А вот Рем скопировал направления Ренины полностью. Он сейчас на практике, вернется только к осени.

– Моим пока рано определяться, – отозвался Жорот. – Им пятнадцать, близнецы. А Атане вообще девять.

Арика чуть не поперхнулась, уставившись на колдуна. «Моим»?! Нормально. А он оговорки, похоже, даже не заметил.

– Я уже и забыла, какие они в этом возрасте, – задумчиво сказала Ренина.

– Не‑ет. Вспоминать не будем! – усмехнулся Ларсен.

Наконец целитель показал Жороту, Арике и Роджеру гостевые спальни и исчез по своим делам. Женщина, оглядев светлую, вполне классическую спальню, поморщившись, спросила у колдуна:

– Я обязательно должна здесь находиться? Лучше уж домой на ночь…

– Вот домой не стоит, – возразил Жорот. – Окус мог наставить там ловушек. Потерпи до завтра – я схожу, проверю все как следует. Или так срочно надо?

– Нет, не особенно, – согласилась Арика.

И вернулась к теме, о которой, по‑хорошему, вообще ничего знать не хотела. Устроилась поудобней на кровати, подтянув ноги к груди, мрачно поинтересовалась:

– Так что там с Подчинением? Его точно нельзя убрать?

Колдун устроился рядом – но не на стуле, а прямо на полу, опершись плечом о кровать – покачал головой:

– Заклинание необратимое и однонаправленное.

Арика покосилась на мужчину и предложила:

– Садись рядом. Что ты на полу забыл?

– Мне удобно.

– Как хочешь. Кстати, я не пойму, у меня согласие на установление этого самого подчинения спрашивать не надо? – язвительно поинтересовалась женщина.

– Надо. Я воспользовался тем, что ты взяла у меня метку.

– Попробовала твою кровь? Это считается формальным согласием?

– Не совсем. Смешение твоей и моей крови.

Арика машинально облизнула залеченные губы. Быстро спросила:

– А можно отказаться от Подчинения, если кровь смешалась?

– Конечно. Есть формула отказа. Но это делается до установления, сейчас уже поздно.

Она ощутила волну раздражения. Скотина. Дает справку с милой невозмутимостью – естественно, сейчас можно, когда уже ничего не изменишь! Врезать бы ему как следует за такую подставу!..

И вдруг голова Жорота дернулась, как от удара, из ноздрей побежали струйки крови. Она тоже ощутила боль – ничего себе, Окус и то мягче бил – непроизвольно схватилась за лицо, выругалась. Колдун, который достал платок, замер.

– Ты… что с тобой?

– То же, что с тобой, – буркнула Арика, кривясь от боли. – Только у тебя еще и кровь идет.

– Что значит…

– Кровь‑то останови, – мрачно попросила она.

Он послушно запрокинул голову, прижал платок к носу.

– Стукнула тебя тоже я? – уточнила женщина. – Только потому, что подумала?

– Не успел предупредить, – глухо отозвался Жорот. – А…

– Я создала между нами направленный канал – хочу знать, когда тебе больно, а когда нет… А что? – не отказала себе в удовольствии невинно поинтересоваться она.

Колдун напряженно попросил:

– Убери. Пожалуйста.

– Обмен? – она кивнула на ошейник.

– Но я не могу…

– Я тоже, – отрезала Арика.

– Пожалуйста, – настаивал мужчина. – В этом нет смысла…

Арика ощутила болевой импульс – вполне терпимый, кстати. И возразила:

– Еще как есть! И вообще, это не обсуждается. Так же как твое установление этого проклятого Подчинения.

Злорадно полюбовалась на выражение лица Жорота: не одной же ей получать «приятные» сюрпризы! И вновь перешла к делу:

– Что еще входит в это твое заклинание?

– Я не могу тебе лгать.

– Именно мне? А вообще – можешь?

– Да.

– Ограничение тоже болевое?

– Нет. Просто язык не повернется.

– Вот уж когда идиомы приобретают реальное значение… Еще?

– Если ты умрешь, а заклинание подчинения не будет разорвано, я тоже протяну не больше нескольких недель.

– Но я же могу после смерти этого тела получить новое…

– Не знаю. Не могу сказать, на привязке к личности или к физическому телу держится это условие.

– Экспериментировать не будем, – резюмировала женщина. – Еще?

– На территории Клана я – вещь, принадлежащая тебе.

– То есть раб? – мрачно уточнила женщина, которая получила еще одно объяснение реакции Ларсена.

– Со всеми вытекающими имущественными и прочими последствиями. Дома – не знаю. Можно проконсультироваться у юристов.

– Болевое ограничение на это условие есть?

– Нет.

– А какое‑нибудь другое?

– По‑моему, нет. Просто в Клане так принято.

– Игнорируем, – она запнулась – сейчас‑то они были в Клане. И неизвестно когда смогут отсюда выбраться. Проворчала: – насколько получится. На каких условиях ты избавишься от этой дряни?

– «Жизнь за жизнь» – ну, это и так ясно. Иногда знак исчезает без видимых причин. Точнее не скажу – не знаю.

Арика, помолчав, уточнила:

– Это все?

– Не совсем. На суде меня должен сопровождать кто‑нибудь «дееспособный».

– Я?

– Или Роджер.

Арика подумала и сообщила:

– Наверное, все‑таки я.

– Как скажешь. Только, Арика… Я хочу, чтобы ты поняла. С системой – любой системой – нельзя заключать договоров. Никаких. Все равно ты останешься в проигрыше.

– А яснее нельзя?

– Можно. Меня могут осудить – на что угодно. И могут тебя этим шантажировать. Если поддашься – попадем оба. Это не будет помощью мне, это будет… считай, что предательством.

Арику накрыла волна злости:

– Конечно, а бросить тебя подыхать в тюрьме предательством не будет!

И задохнулась от резко накатившей боли, с трудом восстановила дыхание, одновременно пытаясь успокоиться. Колдун сидел, даже не дрогнув, и женщина порадовалась, что установила канал – фиг бы она что сообразила с его чертовым стоицизмом! Но приятного мало… Она поинтересовалась:

– Ослабить, убрать эту гадость никак нельзя?

Жорот покачал головой:

– Я и так установки поставил на минимум. Кстати, если бы я не сохранил за собой честь, то подчинялся бы тебе полностью и безоговорочно. Даже спорить не смог бы – боль бы не дала.

– Какой садист установил эти придурочные правила?

– Не знаю. Это было давно, история не сохранила.

– Это был риторический вопрос, – проворчала Арика. – Ты мне лучше скажи, что тебе грозит за мои убийства? И за убийства Малэ и Павлы? Кстати, а Крост…

Жорот перебил ее:

– Насчет Окуса и его коллег – даже приблизительно сказать не могу.

– Почему?

– Мало информации. А гадать не люблю. Вопрос о последних троих вообще подниматься не станет. Это был поединок. Да, без формального вызова с их стороны, но они напали первыми, мы имели право защищаться. Хоть все трое и члены Совета, а Малэ вообще Глава… – Он безрадостно усмехнулся. – Хорошо мы с тобой Совет проредили, ничего не скажешь.

– А сколько человек в Совете?

– Двенадцать плюс Глава.

– Сейчас, скорее, минус, – хмыкнула Арика.

– Знаешь, шутить по этому поводу… неразумно. Формально мы неподсудны, реально же Совет сейчас имеет на нас большой зуб.

– А чем это нам грозит?

– На что фантазии у ребят хватит – неофициальными методами, – отозвался колдун. – Или вообще ничем. Смотря по сложившейся ситуации.

Арика сообразила, что колдун всего лишь просит ее придерживать язык. Да пожалуйста. Сложно, но вполне возможно.

– Что эта троица вообще от тебя хотела? Я так и не поняла.

Жорот пожал плечами:

– Они ж сказать не успели. Завтра у H'еве спрошу, он наверняка их Карты просмотрит. Меня больше интересует, на что они рассчитывали, когда напали – в твоем присутствии – всего лишь втроем. Малэ и Павла сильные маги, но после Клова, я их перекрываю…