Ученик убийцы. Королевский убийца (сборник) - Робин Хобб

– Принц Регал получил известие, что будущий король Верити мертв.

Она не повысила голоса, но ее услышали все. Веселье угасло, и с ним блеск триумфа. Она дала людям несколько мгновений, чтобы собраться с мыслями. Потом пустила свою лошадь шагом, и мы последовали за ней в Олений замок.

Мы свободно проехали через ворота. Солдаты, стоявшие на часах, проводили нас взглядами. Один из них быстро отсалютовал королеве. Она этого не заметила. Баррич нахмурился сильнее, но ничего не сказал.

Во дворе замка на первый взгляд все было как всегда. Конюшие подошли, чтобы принять лошадей, в то время как остальные слуги сновали вокруг, занятые своими делами. Почему-то именно эта обыденность камнем ударила по моим нервам. Верити мертв. Разве жизнь после этого может идти своим чередом? Баррич помог Кетриккен спешиться, и она попала прямо в объятия своих леди. Я заметил выражение лица Фоксглоу, когда придворные леди уводили королеву. Они говорили о том, какой усталой она выглядит, беспокоились, здорова ли она, и выражали ей сочувствие и соболезнования. Во взгляде капитана стражи королевы была ревность. Фоксглоу была всего лишь солдатом, присягнувшим защищать свою королеву. Сейчас она не могла последовать за Кетриккен в замок, как бы ни любила ее. Теперь королева была под опекой придворных дам. Но я знал, что с этой ночи не один Баррич будет стоять на страже у двери Кетриккен.

Заботливое бормотание дам по поводу самочувствия королевы означало, что слух о ее беременности уже долетел до Оленьего замка. Знает ли Регал? Я давно понял, что слухи поначалу циркулируют среди женщин и только потом становятся всеобщим достоянием. Внезапно мне очень захотелось узнать, сообщили ли Регалу, что Кетриккен вынашивает ребенка – наследника трона. Я отдал поводья Уголька Хендсу, поблагодарил его и обещал все рассказать позднее. Но когда я направился к замку, на плечо мне легла рука Баррича.

– На пару слов. Это срочно.

Иногда он обращался со мной как с законным принцем, а иногда хуже, чем с последним из конюшенных мальчиков. Эти слова не были просьбой. Хендс с кислой улыбкой вернул мне поводья Уголька и исчез. Я пошел за Барричем, который вел в конюшню Крепыша. Ей было нетрудно найти пустое стойло рядом с местом Уголька. Свободных стойл было слишком много. Мы оба начали чистить лошадей. Меня охватило давно забытое чувство умиротворения, которое я испытывал всегда, когда ухаживал за своей лошадью, а рядом работал Баррич. В нашей части конюшни было довольно тихо, но он ждал, пока поблизости не станет совершенно пусто, чтобы спросить:

– Это правда?

– Я точно не знаю. Моя связь с ним потеряна. Она была слабой еще до того, как мы отправились в Ладную Бухту, и мне всегда трудно поддерживать связь с Верити, когда начинается бой. Он говорит, что, возводя такие высокие стены, чтобы не пропустить к себе тех, кто вокруг меня, я отгораживаюсь и от него.

– Я ничего этого не понимаю, хотя слышал о таких затруднениях. Ты уверен, что потерял его именно в бою?

Я рассказал о своих неопределенных ощущениях во время битвы и о подозрении, что Верити был атакован в то же самое время. Баррич нетерпеливо кивнул.

– Но не можешь ли ты связаться с ним теперь, когда все спокойно? Восстановить связь?

Я подождал мгновение, пока не прошел приступ отчаяния.

– Нет, не могу. Я не настолько владею Силой.

Баррич нахмурился.

– Смотри-ка. Мы знаем, что в последнее время сообщения доходили с пятого на десятое. Почему мы должны верить, что весть о смерти Верити не выдумка?

– Я полагаю, и не должны верить. Хотя трудно себе представить, чтобы даже Регал был способен сказать, что Верити мертв, когда это не так.

– Нет ничего, на что он не был бы способен, – тихо сказал Баррич.

Я выпрямился, оторвавшись от чистки копыт Уголька. Баррич стоял, прислонившись к двери в стойло Крепыша, и смотрел в пространство. Белая прядь в его волосах была напоминанием о том, каким безжалостным может быть Регал. Он приказал убить Баррича так небрежно, как человек прихлопывает надоевшую муху. По-видимому, Регала нисколько не заботил тот факт, что Баррич все-таки остался жив. Он не боялся мести главного конюшего или бастарда.

– Так. А что он скажет, когда Верити вернется? – спросил я.

– После коронации Регал позаботится о том, чтобы Верити никогда не вернулся. Человек, сидящий на троне Шести Герцогств, может найти способ разделаться с неудобными людьми.

Баррич упорно прятал от меня глаза, и я попытался пропустить этот укол мимо ушей. Он сказал правду. Когда Регал придет к власти, я не сомневался, что найдутся убийцы, готовые исполнить его приказ. Возможно, они уже существуют. От этой мысли меня охватил озноб.

– Если мы хотим удостовериться, что Верити все еще жив, нужно послать кого-нибудь найти его и вернуться с вестями о нем, – сказал я Барричу. – Это единственное, что мы можем сделать.

– Даже если допустить, что гонец каким-то чудом останется в живых, это все равно отнимет слишком много времени. Когда Регал придет к власти, слова посланца ничего не будут значить для него. Да и сам посланец не посмеет произнести вслух свои новости. Нам нужно доказательство, что Верити жив, доказательство, которое примет король Шрюд, и необходимо получить его до того, как Регал придет к власти. А Регал не будет откладывать коронацию.

– Король Шрюд и будущий ребенок Кетриккен по-прежнему стоят между ним и троном, – возразил я.

– Уже доказано, что такое положение вредит здоровью даже взрослых, сильных мужчин. Я сомневаюсь, что его выдержит хилый старик или нерожденный младенец. – Баррич покачал головой. – Так. Ты не можешь связаться с ним Силой. Кто может?

– Кто-нибудь из членов круга.

– Ха! Я не верю ни одному из них.

– Возможно, король Шрюд, – с сомнением предположил я, – если он воспользуется моей Силой.

– Даже если твоя связь с Верити нарушена? – настойчиво спросил Баррич.

Я пожал плечами.

– Не знаю. Вот почему я сказал «возможно».

Он провел рукой по холеной шкуре Крепыша.

– Нужно попробовать, – сказал он решительно. – И чем скорее, тем лучше. Кетриккен не должна горевать и чахнуть без причины. Так она может потерять ребенка. – он вздохнул и посмотрел на меня. – Пойди и отдохни немного. Навести сегодня короля. Когда ты войдешь к нему, я прослежу, чтобы в королевских покоях не было лишних свидетелей того, что обнаружит король Шрюд.

– Баррич, – возразил я, – слишком много неопределенности. Я даже не знаю, будет ли король бодрствовать сегодня, сможет ли он работать Силой и согласится ли он, если я попрошу его. Если мы это сделаем, Регал и все остальные узнают, что я человек короля. И…

– Прости, мальчик, – резко, почти грубо заговорил Баррич. – Тут на карту поставлено нечто большее, чем твое благополучие. Не то чтобы мне было совсем на тебя наплевать. Но для тебя же будет безопаснее, если Регал узнает, что ты владеешь Силой, а все прочие – что Верити жив, нежели все будут считать, что Верити умер, а Регал решит избавиться от тебя. Этой ночью мы должны попытаться. Может быть, мы потерпим поражение, но попробовать надо.

– Надеюсь, ты сможешь раздобыть эльфийской коры, – проворчал я.

– Что, пристрастился к коре? Будь осторожен. – он ухмыльнулся. – Я достану, не сомневайся.

Я ответил ему улыбкой и ужаснулся самому себе. Я не верил, что Верити мертв. Вот в чем я признался себе этой улыбкой. Я верил, что мой будущий король жив, и собирался восстать против Регала и доказать, что это так. Единственное, на что я пошел бы с большей охотой, – это поединок с Регалом, и чтобы в моих руках был топор.

– Сделаешь мне одно одолжение? – спросил я Баррича.

– Что? – настороженно поинтересовался он.

– Постарайся беречь себя.

– Это – всегда пожалуйста. Лучше за собой последи.

Я кивнул и потом стоял молча, чувствуя себя очень странно. Через мгновение Баррич вздохнул и сказал:

– Ну что ж, пошли. Если мне случится увидеть Молли, ты бы хотел передать ей…

Я покачал головой.

– Только то, что скучаю без нее. Больше мне нечего сказать и нечего предложить ей.

Баррич посмотрел на меня. Странный взгляд. Сочувствие, но никаких ложных утешений.

– Я дам ей знать, – пообещал он.

Я вышел из конюшен, чувствуя себя повзрослевшим. Перестану ли я когда-нибудь оценивать себя по тому, как обращается со мной Баррич?

Я пошел прямо на кухню, надеясь раздобыть чего-нибудь поесть, а потом отдохнуть, как велел Баррич. Караульная была полна возвратившихся солдат, рассказывающих интереснейшие истории тем, кто оставался дома, и не забывающих одновременно уничтожать мясное рагу и хлеб. Я хотел взять еду и отнести ее в свою комнату. Но на кухне повсюду бурлили котлы, поднималось тесто и жарилось на вертелах мясо. Поварята сновали туда-сюда, что-то рубили и размешивали.

– Сегодня праздник? – глупо спросил я.

Повариха Сара повернулась ко мне.