Искушай меня в сумерках - Лиза Клейпас

Боль обожгла грудь Поппи, мешая дышать. – Какую причину он привел? – удалось ей спросить спустя несколько мгновений.

– Только то, что вы не подходите на роль невесты Бэйнинга.

– Если вы дадите ему время остыть... попытаетесь изменить его мнение... Я смогу подождать, Майкл. Я буду ждать столько, сколько потребуется.

Молодой человек покачал головой.

– Я не могу просить вас об этом. Решение отца было окончательным и бесповоротным. Чтобы переубедить его, потребуются годы, если не целая вечность. Вы заслужили право найти свое счастье.

Поппи пристально посмотрела на него. – Я смогу быть счастлива только с вами.

Майкл вскинул голову, его темные глаза сверкнули.

– Мне так жаль, Поппи. Простите, что дал вам повод надеяться, хотя все было безнадежно с самого начала. Мое единственное извинение в том, что я думал, что знаю собственного отца. Но оказалось, что совсем не знаю. Я всегда считал, что смогу убедить его принять женщину, которую я полюблю, что моих аргументов будет достаточно. И я... – его голос сорвался. Он громко взглотнул. – Я люблю вас. Я... Проклятье, я никогда не прощу его за это. – Отпустив ее руки, он достал из кармана пачку писем, перевязанных ленточкой. Все письма, которые она ему написала. – Я должен вернуть вам это.

– Я не стану возвращать ваши, – прошептала Поппи, беря письма дрожащей рукой. – Я хотела бы сохранить их у себя.

– Конечно, это ваше право.

– Майкл, – судорожно выдохнула она, – я люблю вас.

– Я... Я не могу дать вам повод надеяться.

Дрожа от отчаяния, они смотрели друг на друга, не в силах отвести глаз.

Давящую тишину нарушил рассудительный голос Амелии.

– Возражения виконта не должны вас останавливать, мистер Бэйнинг. Он не сможет помешать вам унаследовать титул и прилагаемое к нему имущество, так ведь?

– Да, но...

– Увезите мою сестру в Гретна Грин. О карете не беспокойтесь, мы позаботимся об этом. Приданое моей сестры достаточно велико, чтобы обеспечить приличный ежегодный доход вам обоим. Если этого будет недостаточно, мой муж увеличит сумму. – Амелия устремила на молодого человека твердый, требовательный взгляд. – Если вы любите мою сестру, мистер Бэйнинг, женитесь на ней. Хатауэи помогут вам, что бы ни случилось.

Никогда еще Поппи не испытывала такой всепоглощающей любви к сестре, как в этот миг. На ее губах появилась дрожащая улыбка, глаза, устремленные на Амелию, сияли.

Но улыбка погасла, стоило ей услышать вялый ответ Майкла.

– Титул и недвижимое имущество потом, конечно, перейдут ко мне, но пока жив мой отец, мне придется рассчитывать только на собственные средства, которые ничтожно малы. А жить, полагаясь на милость родственников жены, я не смогу.

– Это не милостыня, если речь идет о семье, – возразила Амелия.

– Вы не понимаете, для Бэйнингов это недопустимо, – покачал головой Майкл, – Это вопрос чести. Я – единственный сын, с самого рождения меня воспитывали с одной целью – чтобы я принял на себя ответственность за титул и состояние. Это все, что я умею. Я не смогу жить изгнанником, вне отцовского круга. Скандал и остракизм – не для меня. – Он понурил голову. – Великий Боже, я смертельно устал, изыскивая аргументы, пытаясь что-то доказать. Я ломал голову всю ночь.

Поппи видела нетерпение на лице сестры, и понимала, что та готова бороться за нее до конца. Но она перехватила взгляд Амелии и покачала головой, посылая молчаливый знак: "это бесполезно". Майкл уже все для себя решил. Он никогда не пойдет против воли отца. Дальнейшие уговоры только сделают его еще более несчастным.

Амелия сжала губы и отвернулась к окну.

– Простите, – сказал Майкл после длительной паузы, все еще удерживая ладони Поппи в своих руках. – Я не хотел вводить вас в заблуждение. Все, что я говорил вам о своих чувствах – каждое слово – правда. Я только сожалею, что впустую потратил ваше время. Бесценное время для девушки в вашем возрасте.

Поппи вздрогнула, хоть и понимала, что он не хотел задеть ее чувства.

Девушка в ее возрасте.

Двадцать три года. Третий сезон и все еще не замужем. Старая дева.

Осторожно она отняла у него свои руки.

– Я не потеряла ни одного мгновения, – смогла выговорить она. – Я рада, что узнала вас, мистер Бэйнинг. Пожалуйста, не жалейте ни о чем. Я не жалею.

– Поппи, – простонал он больным голосом, едва не разбившим ей сердце.

Девушка испугалась, что не выдержит и разрыдается.

– Пожалуйста, уходите.

– Если бы вы могли понять...

– Я понимаю. Понимаю. Со мной все будет хорошо... – Ее голос осекся и она сделала глубокий вздох. – Пожалуйста, уходите. Пожалуйста!

Она видела, как Амелия выступила вперед, и мягко, но настойчиво выпроводила Майкла, пока Поппи еще не потеряла контроль над собой. Милая Амелия, которая без колебаний справилась с мужчиной вдвое ее больше.

Наседка, отогнавшая корову, вспомнила Поппи, и нервно рассмеялась, в то время как из глаз ее уже полились горячие слезы.

Плотно закрыв за гостем дверь, Амелия вернулась к Поппи, и присев рядом с ней, крепко обняла за плечи. Глядя в заплаканные глаза сестры, дрожащим от переполнявших ее чувств голосом, она воскликнула:

– Ты... Ты настоящая леди, Поппи. И куда благороднее и добрее, чем он заслуживает. Я так горжусь тобой. Не знаю, понял ли он, как много потерял.

– Это не его вина, что все так сложилось.

Амелия вытащила из рукава носовой платок и протянула его Поппи. – Это спорно. Но я не собираюсь критиковать его, все равно это делу не поможет. Тем не менее, должна заметить... фраза "я не могу" слишком легко срывается с его губ.

– Он послушный сын, – сказала Поппи, вытирая слезы, но вскоре сдалась, и просто прижала платок к глазам.

– Что ж, хорошо. Но в следующий раз, думаю, тебе лучше остановить свой выбор на мужчине, который сам за себя решает.

Поппи покачала головой, все еще пряча лицо за носовым платком, – У меня больше никого не будет.

Она почувствовала, как руки сестры снова обняли ее.

– Будет. Обещаю тебе, обязательно будет. И он ждет тебя. И обязательно найдет тебя. И однажды Майкл Бэйнинг превратится в потускневшее воспоминание, не больше.

Поппи зарыдала еще сильнее, еще отчаяннее, так, что каждый всхлип стал отдаваться тупой болью в ребрах.

– О Боже, – с трудом глотая воздух, выдавила она. – Как это мучительно, Амелия. И кажется, этому никогда не будет конца.

Очень нежно Амелия прижала голову сестры к своему плечу и поцеловала в мокрую щеку. – Я знаю, – ответила она. – Когда-то я тоже через это проходила. И я помню, на что это было похоже. Сначала ты плачешь, потом начинаешь злиться, злость сменяется отчаянием, и на смену отчаянию снова приходит гнев. Но я знаю секрет, как излечиться от боли.