Больше чем люди - Теодор Старджон

- Держись подальше от меня, или я выбью тебе зубы камнем.

Он опустил руку так быстро, что я даже не увидел этого, и вырвал у меня камень. Я начал проклинать его, но он просто повернулся спиной и пошел по насыпи к рельсам. Повернувшись, сказал:

- Идешь?

Он за мной не гнался, поэтому я не стал убегать. Он не разговаривал со мной, поэтому я не спорил. Он не бил меня, и я не сердился. Просто пошел за ним. Он меня ждал. Положил на меня руку, и я плюнул на нее. Тогда он пошел по рельсам, скрываясь из виду. Я побрел за ним. Кровь начала двигаться в руках и ногах, и они превратились в четырех повисших дикобразов. Когда я поднялся на насыпь, человек стоял на ней и ждал меня.

Дорога здесь ровная, но когда я посмотрел вдоль нее, мне показалось, что она все круче и круче поднимается на холм, пока не нависает надо мной. А в следующее мгновение я уже лежал на спине и смотрел в холодное небо.

Человек подошел и сел на рельс рядом со мной. Он не притрагивался ко мне. Я несколько раз вздохнул и неожиданно почувствовал, что все будет в порядке, если я посплю с минуту, всего лишь с минуту. Я закрыл глаза. Человек сильно толкнул меня в ребра пальцем. Больно.

- Не спи, - сказал он.

Я посмотрел на него.

Он сказал:

- Ты замерз и ослаб от голода. Я хочу взять тебя в дом, согреть и накормить. Но до дома далеко, и ты не дойдешь. Если я тебя понесу, тебе будет все равно? Как если бы ты шел сам?

- А что ты сделаешь со мной в доме?

- Я тебе уже сказал.

- Хорошо, - согласился я.

Он поднял меня и понес. Если бы он сказал еще что-нибудь, я скорее согласился бы лежать на месте и замерзать до смерти. Но зачем я ему? Я ни на что не гожусь.

Я перестал гадать и задремал.

Проснулся я, когда он свернул с дороги и углубился в лес. Тропы не было, но он как будто знал, куда идет. В следующий раз я пришел в себя от скрипа. Он нес меня через замерзший пруд, и лед скрипел у него под ногами. Человек не торопился. Я посмотрел вниз и увидел белые трещины у него под ногами. Но он на них не обращал внимания. Я снова задремал.

Наконец он опустил меня. Мы пришли. И оказались в комнате. В ней было тепло. Он поставил меня на ноги, и я быстро огляделся. И прежде всего поискал дверь. Увидел и отскочил к ней, прижался спиной к стене рядом с выходом, на случай, если захочу убежать. Потом осмотрелся.

Комната большая. Одна стена из сплошного камня, остальные бревенчатые, щели между бревнами чем-то заткнуты. В стене, в углублении, огонь. Это не настоящий камин, просто углубление. На полке напротив старый автомобильный аккумулятор, и от него отходят два провода к желтоватым лампам. В комнате стол, несколько ящиков и трехногих стульев. В воздухе пахнет дымом и такой удивительно вкусной едой, что у меня во рту забил фонтан слюны.

Человек сказал:

- Что я принес, Бэби?

Комната оказалась полна детей. Вернее, их всего трое, но казалось гораздо больше. Девочка примерно моего возраста - восьми лет, я хочу сказать, - с голубой краской на щеке. Она держала мольберт и палитру со множеством красок, а также несколько кистей, которыми не пользовалась.

Размазывала краску руками. Маленькая, лет пяти, черная девочка смотрела на меня, широко раскрыв глаза. А в деревянной корзине, поставленной на козлы, так что получилось подобие колыбели, младенец. Мне показалось, что он трех-четырех месяцев отроду. Он делал то, что делают все дети: пускал слюну, пузыри, бесцельно махал руками и ногами.

Когда мужчина заговорил, девочка с мольбертом посмотрела сначала на меня, потом на младенца. Младенец продолжал пинаться и пускать слюни.

Девочка сказала:

- Его зовут Джерри. Он сердится.

- На что сердится? - спросил мужчина. Он смотрел на младенца.

- На все, - ответила девочка. - На все и на всех.

- Откуда он? Я сказал:

- Эй, в чем дело? - Но никто не обратил на это внимания. Мужчина продолжал задавать вопросы младенцу, а девочка отвечала. Ничего нелепей я никогда не видел.

- Он убежал из приюта, - сказала девочка. - Там его хорошо кормили, но никто с ним не слишивался. Так и сказала - "слишивался". Тогда я открыл дверь, ворвался холодный воздух.

- Ты обманул, - сказал я человеку, - ты из приюта.

- Закрой дверь, Джейни, - сказал мужчина. Девочка с мольбертом не шевельнулась, но дверь за мной захлопнулась. Я попытался открыть ее снова, она не поддавалась. Я нажал на нее с криком.

- Мне кажется, тебе нужно встать в угол, - сказал мужчина. - Поставь его в угол, Джейни.

Джейни посмотрела на меня. Один из трехногих стульев поплыл ко мне по воздуху. Повис перед мной и свернул в сторону. Подтолкнул меня своим плоским сидением. Я отпрыгнул, и он устремился за мной. Я отскочил в сторону, потом в угол. Стул летел за мной. Я попытался сбить его и только ушиб руку. Нырнул он тоже опустился. Я уперся в него руками и попытался перескочить, но он просто упал, и я с ним. Я встал и, дрожа, стоял в углу. Стул опустился на ножки и остался стоять передо мной. Мужчина сказал:

- Спасибо, Джейни. - Потом повернулся ко мне. - Стой спокойно, ты. Я займусь тобой позже. Не нужно пинаться и поднимать шум. - Потом обратился к младенцу:

- У него есть все, что нам нужно?

И снова ответила девочка. Она сказала:

- Конечно. Он тот самый.

- Что ж, - сказал мужчина. - Хорошо. - Он подошел ко мне. - Джерри, ты можешь здесь жить. Я не из приюта. И никогда не отдам тебя туда.

- Да, как же!

- Он тебя ненавидит, - сказала Джейни.

- Что мне с этим делать? - спросил он.

Джейни повернула голову и посмотрела на колыбель.

- Покорми его. - Мужчина кивнул и начал разжигать огонь.

Все это время маленькая негритянка стояла на месте, вытаращив большие глаза и глядя на меня. Джейни снова принялась рисовать, ребенок лежал, как всегда, поэтому я повернулся к негритянке. И выпалил:

- Что уставилась? Она улыбнулась мне.

- Джерри хо-хо, - сказала она и исчезла. То есть на самом деле исчезла, погасла, как свет, оставив на месте свою одежду. Ее маленькое платье взвилось в воздухе и упало грудой на то место, где она стояла. И все. Девочки не было.

- Джерри хи-хи, - услышал я. Поднял голову и увидел ее, совершенно голую, в узкой впадине в скальной стене у самого потолка. И как только я ее увидел, она снова исчезла.

- Джерри хо-хо, - сказала она. Теперь она сидела на верху груды ящиков, которую здесь использовали как полки, по другую сторону комнаты. - Джерри хи-хи! - Теперь она была под столом.

- Джерри хо-хо! - Она стояла со мной в углу, прижимая меня.

Я заорал, попытался отскочить от нее и ударился о стул.

Я испугался, снова прижался в угол, а девочка исчезла. Мужчина оглянулся через плечо, отвернувшись от огня.

- Перестаньте, дети, - сказал он. Наступила тишина. Девочка вышла из-за ряда ящиков. Подошла к своему платью и надела его.