Прости меня, Кэрол! - Фрида Митчелл

— За нас, за то, чтобы мы узнали друг друга немного лучше!

— Интересно, такой линии поведения ты придерживаешься со всеми своими женщинами?

Фужер замер на полпути, а глаза Роя обожгли ее негодующим взглядом:

— Что?!

— Я сказала…

— Я слышал, что ты сказала.

— Я просто спросила. Что, и спросить нельзя?

— Главное, как вовремя спросить!

Да, она любит эту крысу — так Сью его обозвала, не она. Любит очень сильно, но это не значит, что она покорно отправится на заклание, как безгласная овца! Кроме тела у нее есть еще и мозги. Кэрол ухитрилась сохранить абсолютно невинное выражение лица.

— Ну так что, со всеми или нет?

Рой смотрел на нее, явно не в силах понять, всерьез она говорит или гениально разыгрывает из себя дурочку, однако в конце концов мрачно изрек:

— Честно говоря, я надеюсь, что мне в жизни удавалось обходиться без всякой «линии поведения», Кэрол.

— Так мы тебе и поверили! Твой любимый метод — щелчок пальцами, после которого женщина уже должна быть готова к употреблению.

— Ты что, действительно считаешь, что я поставил отношения с женщинами на поток?

Зря она затеяла этот разговор. Сейчас ей совершенно не хочется слушать о его бывших пассиях, не хочется даже знать о них!

— Вообще-то я могу использовать обаяние, нежность и задушевные разговоры, чтобы добиться своего, но только когда цель этого стоит. — Он медленно отпил шампанское, не сводя с нее глаз.

— Не сомневаюсь в этом. — Кэрол с тревогой следила за тем, как он поставил свой фужер на стол и двинулся к ней.

— Позволь устроить маленькую демонстрацию…

Рой забрал из ее бесчувственных пальцев фужер и медленно привлек ее к себе. Кэрол почувствовала, как его губы и язык медленно скользят по ее губам, раздвигают их настойчиво, но нежно, проникая вглубь…

Он не был груб или настойчив, его губы ласкали, а не настаивали на ответе. Сильные пальцы легко касались ее горящей кожи, вначале рук, потом шеи, потом неожиданно его руки оказались у нее под блузкой, и вот тут все мышцы в ее теле начали плавиться.

Удовольствие было сильным, жар страсти охватывал уже все ее тело, и Кэрол беспомощно застонала, почувствовав, как его пальцы нежно касаются ее напряженных и твердых сосков, а губы скользят по шее, плечу, груди, все ниже и ниже.

Теперь она отвечала на его поцелуи яростно, жадно, то прижимаясь к нему всем телом, то выгибаясь в его сильных руках. Их бедра были тесно прижаты друг к другу, и жар его тела проникал в нее, заставляя забыть обо всем.

Видимо, они двигались, то есть наверняка двигались, потому что теперь Кэрол чувствовала спиной стену дома. Рой прижимал ее всем телом к этой самой стене, в то время как его жадные и нежные руки и рот продолжали совершать свои одурманивающие и чувственные вылазки.

Она чувствовала, как он возбужден, и это подстегивало ее собственное возбуждение, и вот она уже готова сдаться, забыть обо всем, упасть на эту грудь, почувствовать желанную тяжесть мужского горячего тела…

Он отступил на шаг и произнес спокойно и холодно:

— Ну, видишь, я же говорил: обаяние и нежность, ничего больше.

Ее трясло, сердце билось где-то в горле, но она нашла в себе силы ответить ему в тон:

— Не могу сказать, что высоко оценила твою демонстрацию, Рой. Пожалуйста, не пытайся провести ее еще раз.

В его глазах полыхнуло восхищение, а затем серебряный лед снова скрыл все эмоции, и Рой протянул ей недопитый бокал.

— Должен признаться, что это не вполне удачная демонстрация, Кэрол. Мне нужно было попытаться это сделать, чтобы сохранить себя. Все дело в том, что я схожу от тебя с ума и временами не могу это контролировать. Я дышу тобой, Кэрол.

— Я ничего тебе не обещала, Рой.

— Я знаю, кареглазая моя. Но тебе и не обязательно это делать. Твое тело все сказало за тебя, все, что мне нужно было знать.

— Как интересно!

Она холодно посмотрела на него, а он неожиданно весело рассмеялся.

— Ты достойный противник, мисс Стрэнд!

Противник! Смешно, но это слово ранило Кэрол. Для Роя это просто игра, борьба не всерьез. Они встретились через двенадцать лет, и он увидел, что смешная девочка-подросток выросла и превратилась в женщину. Она больше не ловит каждое его слово — так он думает — и не ходит за ним хвостиком. Хотя один Бог знает, чего ей это стоит. Немудрено, что мужское самолюбие взыграло и потребовало немедленного удовлетворения. Она ненавидит его, ненавидит и любит. Любит и ненавидит. И сходит с ума…

— Еще тост! За тебя, моя кареглазая, за твои золотые волосы, за твою нежную кожу! Однажды я буду любить тебя всю ночь, так, как ты этого заслуживаешь, но до тех пор я буду держаться от тебя подальше. — Он усмехнулся, а она вернула ему улыбку, совершенно неожиданно для себя. — За тебя, красавица!

Миссис Джонс позвала их к столу.

Ужин был великолепен, а Рой оказался прекрасным хозяином. Он был остроумен и внимателен, казалось, от его черного магнетизма не осталось и следа. Очень скоро Кэрол хохотала от души, чего и представить не могла несколько часов назад.

Она так и не могла позднее вспомнить, о чем они говорили, но так искренне и легко она не смеялась давным-давно.

Кофе с коньяком пили в гостиной, окна были открыты, и на столе рассеивала мягкий свет настольная лампа. Кэрол должна была признаться себе, что ждет только первого шага со стороны Роя, но этот шаг так и не последовал. Он вызвал ей такси, так как прилично выпил за ужином, и повел ее к машине, но единственное, чем они обменялись, был всего лишь дружеский поцелуй. В машине он сидел рядом с ней, обнимая ее за плечи, и она чувствовала тепло его тела, но они просто болтали всю дорогу, ничего больше. Возле ее дома он вышел из машины, чтобы довести ее до двери.

— Значит, так. Завтра поедем за город, пообедаем в одном чудном месте, ладно? Я заеду за тобой часа в три, так что утром можешь поработать. Ты же хотела этого, не так ли?

— Да, но мне нужен целый день!

Он покачал головой и приложил палец к ее полуоткрытым губам.

— Я иду на компромисс, заметь, и потому заеду в три, а не с утра.

Он наклонился и стремительно поцеловал ее в полуоткрытые губы, затем повернулся и пошел к такси.

Машина исчезла в ночи, а Кэрол все стояла, глядя куда-то вдаль перед собой. Потом она опомнилась и стала медленно подниматься по лестнице. В голове вновь и вновь возникали картины сегодняшнего вечера, она словно грезила наяву и сама не помнила, как наполнила ванну, как залезла в постель, как вытянулась под простынями.

Все было невероятно, слишком невероятно и опасно, чтобы в это можно было поверить, и Кэрол все глубже и глубже погружалась в эту трясину. Она нахмурилась и со всей силы ткнула подушку кулаком. Чем чаще она будет видеть Роя, тем сложнее ей будет освободиться от него.