Жестокая жара - Ричард Касл

— Очень остроумно, Рук. Прибереги эту шуточку для своей следующей статьи. Все, что я хочу знать, — это имя. — Никки огляделась, чтобы убедиться в том, что их никто не слышит. — Айронс, да? Это же очевидно.

— Ага, теперь и ты ударилась в теорию заговоров!

— Ну все, хватит. Поразвлекся, теперь выкладывай.

Он неторопливо погладил себя по подбородку, наслаждаясь возможностью ответить знаменитому детективу ее же собственной фразой.

— Я предпочитаю иметь дело с голыми фактами и не могу позволить себе полагаться на такую чушь, как интуиция.

— Ты давно не обливался горячим кофе?

— Это была Шерон Гинсбург.

Хит еще решала, что ей делать с этой информацией, когда капитан Айронс вызывал ее в свой кабинет, чтобы выяснить, как продвигается дело. Хит, зная, что капитан страдает рассеянным вниманием, упростила свой отчет и обрисовала последние достижения очень кратко, чтобы избежать отклонений от темы.

— Со вчерашнего дня, после того как я позвонила вам из Бостона и сообщила, что мы с Руком установили личность убитой и выяснили, что она была знакома с моей матерью, мы сосредоточились на прошлом Николь Бернарден.

— Вам там удалось попробовать морепродуктов?

— Прошу прощения, капитан?

Айронс откинулся на спинку кожаного кресла, и пружины застонали под его весом.

— Бог мой, я просто обожаю, как в Бостоне готовят суп из моллюсков. Когда приезжаешь в город, нужно обязательно зайти в тамошний «Лигэл Си Фудс».[50]

— Да, известное место, — отозвалась Никки, стараясь не выдавать своего раздражения от подобной реплики во время делового разговора, посвященного расследованию двойного убийства. — Итак, теперь, когда нам известно, что убитая — Николь Бернарден, перед нами открываются новые возможности. Криминалистам не удалось обнаружить в ее особняке ничего существенного, но мы можем изучить различные стороны ее жизни — финансовые, деловые и личные. Пока наши попытки не дали результатов, но…

— А Рук что-нибудь написал во время вашего романтического путешествия?

— Сэр?

— Новые статьи будут? — Айронс выпрямился в кресле под протестующий скрип механизма. — Просто на днях он обмолвился, что собирается написать продолжение, и я хотел узнать, это на самом деле правда или нет. — Возможно, внимание капитана было вовсе не таким уж рассеянным. Возможно, оно просто было сосредоточено на определенных вещах. — Вы читали статью в той газетенке, где упоминается мое имя?

— Да, читала. На самом деле, сэр…

— Вы должны показать ее Руку. Пусть увидит, что другие репортеры тоже напали на эту жилу.

От Никки не ускользнул тот факт, что главным в статье для Айронса было упоминание его имени.

— Рук не только читал эту статью, он знает, что утечка информации произошла в нашем участке. Источник работает в отделе убийств.

— Кто-то из наших разболтал все журналистам? — Айронс наклонил голову и взглянул через плечо Хит в большое окно, через которое был виден отдел. — Знаете, кто это?

Ради кого-то другого Никки промолчала бы.

— Это детектив Гинсбург, — сказала она.

— Шерон? Вы уверены?

— Да, сэр.

— Гм. Ну что ж, им же нужно было откуда-то взять это. — Он отпил кофе из кружки; сам факт утечки, видимо, мало волновал его. Никки убедилась в этом, когда он с громким бульканьем проглотил кофе и сказал: — Возможно, это и к лучшему.

— Я не могу с вами согласиться, капитан. — Хит не понравилось насмешливое выражение его лица, но она продолжала: — На данной стадии расследования нежелательно, чтобы результаты печатались в газетах; нам некогда разбираться с последствиями огласки. Газеты — это неплохо, но только после того, как мы сможем распутать все основные нити.

— Да? И какие у вас успехи на этом фронте, детектив? — Из-за этой улыбочки острота показалась Никки еще более глупой. Она была не просто неуместной, она демонстрировала ограниченность капитана.

— Как я вам только что говорила, пока расследование продвигается медленно. Но нужно смотреть на вещи здраво… — начала Никки, затем сделала паузу, вспомнив, что начальник участка был администратором. Его полицейская карьера разворачивалась не на улицах города, а в тихих офисах высотных зданий. Поэтому она слегка изменила фразу, приготовленную несколько минут назад. — …Для того чтобы добиться успеха, нужно запастись терпением и настойчивостью и помнить, что расследование еще только началось.

— Ха. Это дело буксует на месте уже десять лет, — он щелкнул по свернутому экземпляру «Ledger», так что газета скользнула по пустому письменному столу по направлению к Хит. — Эта журналистка права. След не просто остыл, он уже промерз. — Он поднялся, давая понять, что разговор окончен. — Выставим его на всеобщее обозрение и посмотрим, что нам даст небольшая огласка.

«А как же, — подумала Никки. — Например, тебе она даст пятнадцать минут славы».

Когда Никки проходила мимо Шерон Гинсбург, у той зазвонил мобильный телефон. Детектив ответила, что сейчас придет, поспешила в кабинет капитана и закрыла за собой дверь. Никки уселась за стол и взяла папку, но не смогла устоять перед искушением: развернулась в кресле и взглянула в сторону кабинета начальника. К ней подошли Тараканы.

— Просто хотим дать тебе знать, — начал Каньеро. — Николь Бернарден никогда не заявляла в полицию о преследованиях. То же самое и с судебными запретами. Ничего. У ее парикмахера сегодня выходной, но он готов встретиться, так что я сейчас поеду к нему в Ист-Виллидж, вдруг у него найдутся полезные сведения.

— Отлично, держи меня в курсе, — ответила Никки.

Но напарники не уходили, и она ждала, что будет дальше.

Таррелл откашлялся.

— Я знаю, что ты не любишь сплетен.

— Правильно.

— Но это тебе нужно знать, — продолжал Каньеро. — Скажи ей, напарник.

— Она с ним спит, — едва слышно прошептал Таррелл.

Он не обернулся, но взглядом указал на Айронса и Гинсбург. Хит посмотрела в сторону кабинета и увидела, как Айронс грозит пальцем детективу Гинсбург, однако оба при этом улыбаются.

— Сегодня утром, когда я шел в участок, увидел, как Уолли высадил ее на углу с Амстердам-авеню, чтобы их не заметили вместе.

Хит вспомнила, как они с Руком прибегали к подобным хитростям, прежде чем их роман стал достоянием общественности, но возразила:

— Это еще ничего не значит.

— Прежде чем она вышла из машины, они поцеловались. Да не просто чмокнули друг друга, а как следует, взасос.

Теперь Хит стало ясно, куда пропала Шерон Гинсбург в воскресенье и почему «эксклюзивный источник» изобразил Айронса героем, и это разозлило ее. Она была зла потому, что Гинсбург обошла ее. Потому, что Айронс нарушил неписаное правило и завел роман в участке. Потому, что в результате в ее отделе создалась ситуация, которая поставила под угрозу успех ее расследования. Но сильнее всего она злилась на саму себя за то, что не предугадала подобного развития событий. Но Никки лишь помолчала несколько секунд и ответила:

— Вы двое знаете, что я думаю о сплетнях. Так что дальше меня это не пойдет, — и она добавила: — Но держите меня в курсе.

Тараканы отправились по своим делам, и к столу Хит подошел Рук.

— Ты сказала ему, что это была Гинсбург?

Она кивнула, и он ухмыльнулся:

— Как ты думаешь, теперь она получит от него по заднице?

— Это наверняка.

— Послушай, Никки, еще один момент насчет этой статьи, — и он высказал вслух мысль, которая грызла Хит с того момента, как она взяла в руки газету. — Думаю, твой отец читает газеты и смотрит телевизор, да?

Она мрачно кивнула, вытащила из кармана сотовый и огляделась по сторонам.

— Я выйду ненадолго, — сказала Никки. — Нужно позвонить по личному делу.

Десять минут спустя она снова появилась в отделе, принеся с собой дуновение свежего ветра, и спросила Рука, не желает ли он прокатиться в Скарсдейл. Он откликнулся кратким «Конечно», опасаясь, что она передумает брать его на встречу с отцом. Но к тому моменту, когда их золотистая «краун виктория» без опознавательных знаков пересекла Бродвей и направилась к Вест-Сайд-хайвэй, он почувствовал, что положение его достаточно надежно, и заговорил:

— Должен отметить, что твое приглашение меня весьма удивило.

— Только не воображай бог знает чего. Ты мне нужен. — Никки произнесла это, не поворачиваясь к нему и демонстративно глядя на дорогу. — Ты будешь у меня вместо «клоуна» на родео[51]— отвлечешь его, если разговор уйдет не в ту сторону.

— Действительно, почетная роль. Спасибо. А куда может уйти разговор?

— Если нам повезет, ты этого не узнаешь.

— У вас все так плохо?

Никки молча пожала плечами. Но Рука такой ответ не удовлетворил, и он продолжал допытываться: