ТЕОЛОГИЯ ДОПОЛНИТЕЛЬНОСТИ - Арье Барац

С чем это связано? По-видимому, с тем, что в качестве главной характеристики ислама в наши дни всплыла не столько его приверженность Корану, сколько его отрицание Библии. На треть состоя из мелочной полемики с иудаизмом и христианством, Коран преподносит себя как текст, предшествующий миру! Библия же представляется мусульманской традицией как искаженная версия Корана. Эта особенность (отрицание истинности плюрализма и истинности Библии) невольно видится необходимой внутренней характеристикой мусульманства.

И все же альтернативный подход возможен. Так римский шейх Абдалла Хади Палацци [35] не только признает Библию авторитетным источником, но и приводит места из Корана, которые, по его мнению, говорят и о возвращении евреев в землю Израиля (Сура 17. 104), и о том, что Иерусалим в такой же мере принадлежат евреям, в какой мусульманам принадлежит Мекка (Сура 2.145).

Шейх Палацци приводит в подтверждение своей сионистской позиции и другие исламские авторитеты. Например, в интервью газете Jewish Press, NY (04.03.03) Палацци рассказал: «Когда в конце Первой мировой войны евреи стали прибывать в Палестину, Шариф Аль Хуссейн, глава рода Хашимитов и мэр Мекки, заявил: «Мы наблюдаем то, что предсказано в Коране. Когда другие люди селились здесь, земля оставалась бесплодной. А теперь земля признала своих подлинных сыновей и приносит плоды».

В другой статье Палацци утверждает: «В некоторых исламских богословско-философских кругах зарождается новое понимание ситуации. Многие из нас сейчас готовы допустить, что враждебное отношение к Израилю было большой ошибкой – быть может, самой большой ошибкой, которую мусульмане допустили за последние полвека» «Говорит исламский ученый». Приложение к израильской газете «Вести» «Окна» 20.12.01

Подобному позитивному отношению ислама к иудаизму, отношению, готовому признать истинность Торы, можно предложить свои модели диалога. Например, такой ислам можно представить как пред-иудейский монотеизм, в отличие от христианства, являющегося монотеизмом пост-иудейским.

Действительно, ислам возник как своеобразная попытка вернуться к первозданному монотеизму. Мусульмане считают себя общиной Ибрахима – ханифа, т. е. возводят себя к тому «протоиудейскому» единобожию, которое исповедовал Ибрахим, как сказано: «Ибрахим не был ни иудеем, ни христианином, а был он ханифом предавшимся и не был из многобожников» (Сура 3.60 (67) ср. Сура 2.129). В этом импульсе возвращения к первоистоку заключен один из важнейших пафосов ислама, и диалог религий вполне бы мог осуществляться в этом направлении.

Между тем иудаизм и христианство выглядят в Коране уклонением от первозданной веры, которая только в исламе обнаруживает свою чистоту: «Что, Ибрагим, и Исмаил, и Исхак, и Йакуб, и колена были иудеями и христианами?» (Сура 2.134).

Этот ход внешне напоминает тот, который впоследствии был сделан протестантизмом. Лютер усмотрел в католической церкви отречение от первозданного христианства и решил его воспроизвести через голову католицизма. Магомет вроде бы сделал нечто подобное. Однако сходство далеко неполное. Лютер строил свою реформу на единственном источнике – Библии, которую он для лучшего понимания даже перевел на немецкий язык. Магомет же отверг Библию. Он о ней постоянно и даже как будто с уважением упоминает, однако в целом его реформа строится на откровенной подмене. Библию незаметно вытесняет Коран. На поверку это выглядит так, как если бы Лютер объявил фундаментальным источником не Библию, а какие-нибудь свои полемические трактаты типа «О рабстве воли».

Если бы Коран был представлен в качестве мидраша, по меньшей мере, в качестве текста дополнительного к Торе, арабы остались бы народом, интегрированным в иудео-христианскую цивилизацию. Более того, они смогли бы занять внутри этой цивилизации вполне оригинальное и достойное место.

В самом деле, Магомет вполне мог бы опереться на Тору, он мог бы вспомнить слова Всевышнего, приведенные в этом источнике: «Обрезан должен быть рожденный в доме твоем и купленный за серебро твое, и будет завет Мой на теле вашем заветом вечным… И взял Авраам Ишмаэля, сына своего, и всех рожденных в доме его, и всех купленных за серебро его, весь мужской пол из людей дома Авраама, и обрезал край плоти их». (Быт 17.13)

Здесь важно сделать одно пояснение. При всем том, что обрезание именуется в иудаизме «заветом Авраама», исполняют его евреи не на основании слов Всевышнего, сказанных Аврааму, а на основании тех Его слов, которые были заповеданы Моше: «в день восьмой пусть обрежут крайнюю плоть его» (Левит 12.3). Иными словами, до получения Торы завет обрезания носил другой характер и смысл, чем тот, который он приобрел после синайского откровения.

Основываясь на приведенных словах Торы, Магомет мог бы показать, что арабская нация находится с Богом в оригинальном завете – в том самом завете, в котором находился с Ним «ханиф Ибрагим». Опираясь на Тору (и даже не отвергая Корана), Магомет мог бы показать, что его последователи – это община единобожников, признающих знак первозданного завета, отличного от того, в который вступили иудеи, но который в то же время заповедан им самой Торой. При всей оригинальности такого положения арабы остались бы в иудео-христианском консенсусе, ибо признавали бы единый для всех Источник.

Я думаю, что подход шейха Палацци направлен на преодоление заданной Магометом модели отношения к Торе. Однако, по меньшей мере, сегодня, именно такое отношение остается единственно авторитетным в мусульманском мире.

Что делать, Магомет не пожелал быть толкователем слов «Обрезан должен быть рожденный в доме твоем». Магомет пренебрежительно отверг эти слова вместе со всей Торой, текст которой лишился всякой достоверности перед лицом Корана. Сомнительное отношение к Библии лежит в основе мусульманской религии, и не удивительно, что если историческая массовая форма ислама и является возвращением к первозданной вере «Ибрахима ханифа», – то таким возвращением, при котором вера библейского Авраама замещается и перерождается.

Опыт шейха Палацци показывает нам, что теоретически ислам может пересмотреть свои позиции, т. е. вступить именно в диалог с иудео-христианским миром. Однако, даже выражая робкую надежду на то, что это когда-либо произойдет, сегодня мы должны жить, ориентируясь на реальный ислам, т. е. на тот ислам, который считает Библию искаженным текстом и закономерно усматривает в плюрализме свой приговор.

При всем нашем желании найти мусульманского партнера, мы должны отдавать себе отчет в том, что сегодня лозунгами своей религии мусульмане считают не те слова Корана, которые приводит шейх Палацци, а противоположные им, вроде следующих: «О, вы, которые уверовали! Не берите иудеев и христиан друзьями: они друзья – один другому. А если кто из вас берет их себе в друзья, тот и сам из них» (Сура 5.56)

Биография

Родился в 1952 году в Москве. С 1992 года проживает в Израиле, в Иудейской пустыне. Автор нескольких религиозно-философских книг и сотен статей, печатавшихся в израильской газете «Вести». Книги посвящены главным образом проблеме взаимоотношения иудаизма и тех аспектов европейской культуры (экзистенциализм, художественная литература), которые можно рассматривать как духовные эквиваленты религии. В книгах также рассматриваются перспективы диалога религий, в первую очередь иудаизма и христианства, но также ислама и восточных учений. Публицистика посвящена актуальным политическим проблемам Израиля.

В Москве «Теология дополнительности» продается в следующих магазинах:

«Книжный мир» (в МЕОЦе)

«Фаланстер» (м. Пушкинская. Малый Гнездниковский пер 12/27);

«Книжная лавка» (Тверской б-р 25).

Источники для ссылок

http://www. abaratz. com/teol-f. htm

Основная информация бралась со следующих сайтов.

Еврейская энциклопедия

http://www.eleven.co.il/

Католическая энциклопедия

http://www.catholic.ru/modules.php?name=Encyclopedia amp;op=terms amp;eid=3‹r=13

Православная энциклопедия

http://www.pravenc.ru

Энциклопедия «Яндекс»

http://slovari.yandex.ru/dict/krugosvet

[1] Авата́ра или авата́р (санскр. «нисхождение») – термин в философии индуизма, обычно используемый для обозначения нисхождения Бога из духовного мира в более низкие сферы бытия. Хотя на русский язык слово «аватара» обычно переводится как «воплощение», точнее его можно перевести как «явление», так как концепция аватары заметно отличается от идеи воплощения Бога «во плоти» в христианстве.

Чаще всего термин «аватара» ассоциируется с Вишну и его десятью основными аватарами, наиболее популярными из которых являются Кришна и Рама. Список десяти аватар Вишну приводится в ряде Пуран. В «Бхагавата-пуране» содержится описание 22 основных аватар Вишну и утверждается, что аватар Вишну бесчисленное множество. Аватары играют центральную роль в традиции вайшнавизма – преобладающем направлении индуизма. В одних течениях вайшнавизма, изначальным источником всех аватар почитается Вишну и Нараяна, а в других – Кришна.