Мерцающая мгла - Алексей Дуров

  Так и доплыли. Порт Татана, что на острове Камь-Шуа оказался немаленьким. И бухты, и рейд переполнены разнообразными судами - от крохотных яхточек до огромных сухогрузов, от примитивных плотов с бортами до самого настоящего авианосца, про который Михаил не рискнул расспрашивать, вдруг - военная тайна? Тогда интересоваться - опасно для жизни.

  За отдельным молом покачивались на воде причудливой формы гидропланы. Видел издалека странный корабль - идет под парусом, но по форме явная подводная лодка, даже горизонтальные рули на надстройке. Расспросил Хакуна - да, так и есть, подлодки островитян тоже парусами не брезгуют в целях экономии топлива.

  Как-то не верилось, что островитяне слабее телре. Тем более - Камь-Шуа ближайший остров к континенту, казалось бы, островитянам нежелательно рисковать значительной частью своих кораблей. Разве что часть незначительная, но в это верится с трудом. А если островитяне на самом деле не боятся телре, то возникают подозрения в честности Хакуна. А может быть, что об угрозе со стороны телре знает только Большая разведка, остальным не говорят, чтобы не создавать паники. Или вражеских агентов побаиваются, потому секретность. Телре-то наверняка в тайне строят свои корабли, а если выяснится через агентов, что островитянам тайна известна, телре просто вынуждены будут ловить на своей территории шпионов - Хакуна с коллегами. Может оказаться, что и высокое начальство островитян не в курсе. Хотя вряд ли, много встречается военных кораблей, их без ведома главной власти не настроишь.

  "Морская черепаха" вошла в бухту, но почему-то не причаливала, бросила якорь посреди акватории. Уж не с Михаилом ли это связано, не хотят ему показывать что-то важное? Доверяют, но в меру?

  Михаил спросил, почему не причалили, но не Хакуна, а Хансуру. Та ответила, что их обычный причал занят, но глаза отвела. Хакун бы не отвел.

  Михаил распрощался с моряками через Хансуру, подхватил мешок с вещами, спустился в шлюпку. Никаких особых эмоций расставание не вызвало. Привык уже.

  Поплыли. Двое моряков - на веслах, Михаил, Хакун и Манун - пассажирами. Беглому рабу тоже доверяют в меру.

  Выбрались на низкий плавучий причал, ступили на твердую землю, точнее - на асфальт или что-то очень похожее. Пришлось сказать "до свиданья" еще раз - Манун и моряки пошли в одну сторону, Михаила Хакун повел в другую, вглубь города. Никакой торжественной встречи, хотя капитан "Морской черепахи" доложил по радио про Михаила еще в первый день. Значит, предпочитают сохранить "поимку" бродячего колдуна в секрете.

  Просто шли рядом, болтали о климате. Но Михаил явственно ощущал ненавязчивую слежку. Никаких "топтунов" не видел, чутье подсказывало. Впрочем - не оглядывался, не проверялся. Следят, и пусть себе следят, убегать смысла нет.

  Город большой, людей много. В порту по большей части склады, что естественно, а дальше архитектура разнообразная, много всяких стилей. Есть мазанки, есть маленькие уютные домики с палисадниками, есть богатые особняки. Социальное неравенство налицо. И вряд ли кого сильно смущает, в порядке вещей она. Как почти везде.

  Жители - в основном "полинезийцы", но встречаются и чернокожие, и совершенно нордические, и "арабы", и "китайцы". Одеты по-всякому, встречались даже "пончо", хотя никак не рабские - аккуратные, чистые и с орнаментами.

  А запуганной обозленности нет совсем. Наоборот, островитяне в большинстве выглядят беспечно-расслабленными. Действительно, не осознают угрозы? Насколько Михаил успел разобраться в островитянском мировоззрении, они всего лишь предпочитают не расстраиваться из-за будущих неприятностей. Так им удобнее живется.

  Механического наземного транспорта не видно, хотя Хакун рассказывал о местных аналогах автомобилей, и картинки в книгах показывал. А в порту попадались самоходные тележки-разгрузчики. Как будто специально для Михаила машины в город не пускают.

  Задал вопрос, получил ответ:

  - Если разрешить ездить в городе, то здесь будет нечем дышать.

  Вон оно что. Хакун рассказывал про недостатки здешнего топлива и токсичность выхлопных газов. И высказывал опасения, что в случае войны с телре придется запускать моторы часто - тогда дышать будет нечем на всей планете.

  И как они здесь живут без городского транспорта? Впрочем, глядя на горожан, не скажешь, что у них мало времени. Ритм жизни не мегаполисный.

  Прогулка по городу кольнула ностальгией, напомнила, как Михаил с Виктором бродили впервые в жизни по Смолячу, стараясь контролировать челюсти, чтобы не отвисали. Похоже, но не то, Татана - не Смоляч, а Хакун - не Виктор.

  Прошли мимо школы. Если верить компасу у Михаила в голове, они сделали по городу крюк, видимо - специально, чтобы школу посмотреть - в школьном дворе мальчишки разных возрастов боролись на соломенных матах, били кулаками подвешенные к деревьям мешки с песком (а может - с опилками), фехтовали палками, стреляли из странной формы ружей. Боксируют неплохо, но фехтуют и борются так себе, допускают ошибки, стоящие рядом учителя поправляют. Насколько хорошо стреляют не видно, однако целятся непозволительно долго.

  - А почему вы не обучаете детей боевой науке эсков? - спросил Михаил. - Или это она и есть, самое начало обучения?

  - Не совсем. В боевой науке эсков учитель может одновременно учить не больше двух учеников. Самое больше - четырех, если будет заниматься с ними поочередно. А это - обычная школа, мы учим самому простому. Не потому, что борьба и фехтование пригодятся в будущей войне, а чтобы внушить детям боевой дух.

  Все агитирует. Да сагитировал уже!

  Прошли через центр города, вероятно - историческая часть. Хакун показал дворец местного правительства с куполообразной прозрачной крышей.

  Привлекла внимание одна достопримечательность: окруженная заборчиком конусовидная куча черепов под прозрачным навесом. Хакун с улыбкой рассказал:

  - Во времена нашествия телре сюда, на остров приплывало много беженцев. Самые разные народы спасались здесь. И с севера на кожаных лодках приплыли атви, это такой народ. Им не слишком обрадовались, но разрешили поселиться. А они украшали свои шалаши человеческими черепами. Это очень возмутило всех остальных, заподозрили, что атви поклоняются темным богам. Даже если не так, украшать жилище человеческими костями... это посчитали кощунством. И правитель острова приказал похоронить черепа в огне, как у нас принято. Атви почти не говорили на местном языке, но, когда им растолковали приказ, не возражали, даже сами принесли черепа. Черепа переложили дровами, подожгли. Дрова сгорели, черепа - нет, они оказались глиняными. У атви черепа даже не символизировали ничего, связанного с темными богами, наоборот... Им разрешили забрать черепа обратно, но они уже успели наделать новых.