Номер с видом на труп - Алексей Макеев

– Извините, уважаемый Юсуф Шараф-Эль-Дин, – проговорил я виновато, – за то, что перебиваю вас. Но я, честно говоря, не силен в исламе и не очень-то понимаю, кто такие шииты, а кто сунниты.

Хозяин дома в подтверждение того, что понял мой вопрос, кивнул.

– Раскол мусульман на суннитов и шиитов произошел еще в VII веке, – начал пояснять он, положив копию Кинжала Пророка на колени. – Причиной возникновения двух мусульманских лагерей стали не различия в веровании, а политические мотивы, а именно борьба за власть. Шииты считают, что во главе халифата может стать только прямой потомок Пророка, по мнению же суннитов, во главе халифата должен стать избранный большинством член мусульманской общины. Ну, так вот, возвращаясь к Кинжалу Пророку, – вернулся к прерванной моим вопросом теме Юсуф Шараф-Эль-Дин. – Кинжал Пророка долгое время хранился в Турции в одном из музеев. Не так давно стало известно, что кинжал был из музея похищен. Наша религиозная община занялась поисками украденного кинжала, и вскоре выяснилось, что реликвия находится на территории России. Нам удалось напасть на след похитителей, а потом путем переговоров договориться выкупить кинжал за большую сумму денег. И вот наконец-то кинжал был доставлен в Египет, за него заплачены деньги, но в наши руки попала лишь подделка.

Я дождался, когда Юсуф Шараф-Эль-Дин умолкнет, а затем спросил:

– Можно мне посмотреть кинжал?

– Ах да, конечно! – спохватился хозяин дома и протянул мне холодное оружие.

Я принял кинжал, взвесил его на руках, он был довольно-таки увесистым, потрогал лезвие, оно было острозаточенным, как я уже упоминал, с зазубринами, тускло отсвечивало в лучах заходящего солнца, заглядывавшего в окно. Взяв кинжал за раздвоенное острие, я попробовал его согнуть. Оружие хоть и было сувенирным, но клинок оказался крепким, таким запросто можно убить. Едва холодное оружие попало в мои руки, оба араба, стоявшие за моей спиной, напряглись и шагнули вперед, оказавшись теперь с обеих сторон от меня, готовые в любой момент наброситься на мою персону, ежели я попытаюсь воспользоваться кинжалом по его прямому назначению. Я сделал вид, будто не замечаю агрессивно настроенных молодых людей.

– А почему у него два острия? – спросил я Юсуфа Шараф-Эль-Дина.

Впрочем, и хозяин дома не обращал на стражей никакого внимания, он был уверен, что они сумеют защитить его, если я наброшусь на него. А может быть, просто доверял мне.

– По преданию, прикосновение одной стороной кинжала делает человека богатым, а другой – бедным.

Не знаю, верил ли в глубине души хозяин дома в эту легенду, но говорил он вполне серьезно.

– Так что обладание таким кинжалом, – Юсуф Шараф-Эль-Дин наконец-то улыбнулся, – было бы весьма полезно для нашей религиозной общины. Ну так что? Поможете нам без лишнего шума вернуть Кинжал Пророка? – вдруг спросил мой собеседник и выжидательно уставился на меня.

Собственно говоря, именно этого предложения, сулившего мне свободу, я и добивался от хозяина дома, но думал, что мне придется убеждать его отпустить меня, чтобы я мог продолжить расследование, а тут вдруг так неожиданно подфартило. Я даже растерялся. Однако быстро взял себя в руки и степенно сказал:

– Я готов, уважаемый Юсуф Шараф-Эль-Дин, но у меня к вам просьба.

На лице хозяина дома появилось недовольное выражение, очевидно, он не ожидал выдвижения с моей стороны каких-то требований, и я поспешно произнес:

– Просьба незначительная, я хочу на некоторое время взять копию Кинжала Пророка.

По-видимому, просьба действительно показалась Юсуфу Шараф-Эль-Дину незначительной, потому что лицо его вновь обрело спокойное выражение, и он разрешил:

– Заберите. Тем более что никакой ценности этот кинжал не представляет – сувенир, не более.

– Я могу идти? – спросил я, все еще не очень-то уверенный, что могу сейчас вот так вот встать, подняться и уйти.

– Конечно, можете, – в знак согласия прикрыл веки хозяин дома, а потом, взглянув на своих телохранителей, сказал им несколько слов на родном языке и снова обратился ко мне: – Мои люди отвезут вас, господин Гладышев, в отель.

– Я бы хотел, чтобы меня вначале подбросили до Шарм-эш-Бейя, у меня есть там дело, а потом уже в отель «Коралл Бич», – сказал я, поднимаясь.

– Пусть будет так, – не без пафоса проговорил Юсуф Шараф-Эль-Дин, словно имам, благословляющий воина на правое дело. – Да хранит вас Аллах!

Глава 11

Оружейный магазин

Все те же двое парней и присоединившийся к ним Азиз вернули мне отобранные у меня личные вещи, в том числе и мобильник, с которого переписали номер телефона, чтобы их шеф мог быть со мной на связи, и все на том же «Форд Фокусе» подбросили до Шарм-эш-Бейя. Постольку поскольку въезд на местный «бродвейчик» был закрыт, автомобиль припарковали на соседней улице. Троица осталась ждать моего возвращения в «Форд Фокусе», я же, прихватив завернутый в пакет футляр с кинжалом, вышел из автомобиля и отправился на пешеходную улицу. Было уже темно, и ночная жизнь Шарм-эш-Бейя шла своим чередом. На улице сияли огни рекламы, то здесь, то там звучала музыка, поющие фонтаны выбрасывали подсвеченные разноцветными огнями струи воды в такт звучавшей музыке Вагнера, по всей длине улицы шатались толпы народа. Я двинулся в конец местного «бродвея», куда, собственно, и держал бы свой путь после посещения автовокзала еще днем, если бы меня не сцапала банда, пардон, религиозное сообщество, в которое входит Азиз и его люди. А именно я дошел до оружейного магазина, что заприметил еще в первое посещение пешеходной улицы в компании моих соотечественников на второй день моего пребывания в Египте.

Магазин был небольшой, с ярко освещенной витриной, в которой на стеклянных подставках стояли, лежали либо висели в держателях всевозможные виды оружия, как холодного, так и огнестрельного, но, разумеется, оружие было не настоящим, а сувенирным.

Толкнув двери, я вошел в залитый ярким светом магазин. И здесь во всевозможных витринах были выставлены ножи, кинжалы, сабли, автоматы, пистолеты всевозможных стран. Были в том числе и древние египетские стилизованные копья, булавы, луки, топоры. Народу в магазине было немного, человек пять-шесть, да и те не покупатели, а посетители, точнее, зеваки. Продавец – мужчина лет тридцати пяти с редкими прилизанными волосами, крючковатым носом и круглыми глазами, одетый в белую рубашку, темные брюки и черные туфли, – завидев меня, поспешил навстречу, как и большинство прирожденных продавцов, он по каким-то одному ему ведомым признакам определил во мне достойного внимания клиента.

– Дю ю спик инглишь? Говорите ли вы по-рюсски? Парле-ву франсэ? Шпрехен зи дойч? – радушно улыбаясь, спросил меня полиглот на четырех языках.

– По-русски, – ответил я молодому мужчине.

– О, гаспадин, чего изволите? – с трудом подбирая слова, произнес продавец. – Наш магазин багатый вибор сувенирный оружья! Што гаспадина интересоват?

Ни слова не говоря, я достал из целлофанового пакета футляр с кинжалом и раскрыл его пред очами прилизанного продавца.

– Узнаете? – я пытливо взглянул на мужчину. – Этот кинжал был приобретен в вашем магазине?

Продавец захлопал глазами, не зная, как реагировать на мои вопросы.

– Почму спрашивате? – наконец проговорил он, и я понял, что попал в точку – кинжал был приобретен именно в этом магазине. Ну, друг мой, теперь уж я от тебя не отстану.

– Мне очень надо, – проговорил я таким тоном, словно эти слова многое объясняли и давали мне право задавать любые вопросы.

– Интерпол? – лаконично спросил продавец, и на его лице отразилось томительное ожидание.

Я отрицательно покачал головой:

– Нет, частное лицо.

Физиономия мужчины по-прежнему оставалась напряженной.

– Ви желает сдать тавар? – спросил он учтиво, и сразу стало понятно, что на сей раз продавец опасался возврата товара. Очевидно, и здесь, в Египте, действует правило: покупатель всегда прав.

У меня рука чесалась похлопать молодого мужчину по щеке и тоном вальяжного человека сказать: «О, нет-нет, парниша! Никто не станет отбирать у тебя деньги, вырученные за кинжал». Но я, разумеется, позволить себе подобного не мог, поскольку всем известно, что российские туристы – самые воспитанные туристы на земле: никогда не позволяют себе хамского поведения.

– О нет, я не хочу возвратить вам товар, но желаю узнать, кто его у вас приобрел? – произнес я так, будто был самим обаянием.

Но мой приятный тон на продавца не подействовал.

– Звиняйте, я не помню, – заявил он, теряя ко мне всякий интерес, и попробовал было улизнуть, шагнул за витрину.

Но я, захлопнув крышку футляра, нагнал его, а потом и перегнал, встав на пути.