Шурупы - Владимир Николаевич Васильев

– Правда, – вздохнул Виталий, не отводя взгляда.

Несколько долгих секунд ему неотрывно глядели прямо в душу.

– Хорошо, – наконец кивнул гость и повернулся к раскрытому сейфу Виталия. – Что тут еще?

– По вашей части больше ничего. Остальное мое.

– Верю. Но все равно взгляну. И все, что снято и зафиксировано при первичных осмотрах и работах, – сливаем вот сюда…

– Пожалуйста! – не стал возражать Виталий.

От обладателей таких жетонов у него в принципе не могло быть секретов.

Когда более разговорчивый из спецов бегло, но (трудно было не оценить) весьма профессионально осмотрел закрома оперативников R-80, а второй включил на прием походный ком или что-то, очень похожее на него, Виталий, особо не сомневаясь в ответе, спросил:

– Копированием или перемещением?

– Перемещением.

Свой комп он тоже подготовил загодя, так что для старта процесса достаточно было одного касания.

«Вот и все, – с легким унынием подумал Виталий. – Хорошо хоть, по-настоящему врасти в дело не успели. Вроде не особо жалко и отдавать…»

Даже второй кряду после трансфера из Солнечной период вынужденного безделья не выбил Виталия из колеи.

– Разрешите вопрос не по делу? – обратился он к гостям.

И, не дожидаясь ответа, справился:

– Что там к Эрцабу приехало? Опять буксир?

Прозвучало это с уместной долей такта и заинтересованности. Мол, восвояси-то надо как-нибудь убраться, раз уж работа внезапно закончилась.

На Виталия взглянули сквозь очки. Может, холодно, а может, и с любопытством. Но ответ прозвучал ровно и вежливо:

– Нет, не буксир.

– Неужели большой струнник? Долго он еще здесь? Мы впишемся?

Молчаливый спец успел все задействованные и принятые причиндалы рассовать уже по своим закромам и стоял ближе к выходу с сейфом в руке. Его коллега прекратил разглядывать Виталия и обернулся к нему. Молчаливый едва заметно кивнул.

Тогда говоривший спец снова снизошел к Виталию и пояснил:

– Нет никакого струнника. И вам никуда лететь не нужно. Через три-четыре дня продолжите.

Виталий удивился, что и не преминул показать:

– То есть? Нас что, не отстраняют?

– Не пыли, майор, – посоветовал спец чуточку иным тоном, менее официальным. – Все тебе скажут. Ты, главное, за нами не бегай и пацану своему запрети. Остальное прояснится, и очень быстро. Все, бывай, спасибо за содействие.

Этот внезапный переход от сухой канцелярщины к практически нормальному живому общению Виталия слегка вывел из равновесия. Он-то был убежден, что дело отбирают с концами, а посему можно степенно паковать вещички и интересоваться транспортом в Солнечную. А оказывается, нет. Но ребята в штатском растолковывать подробнее ничего не пожелали и из каюты тотчас отбыли по своим загадочным надобностям. Зато внутрь немедленно просочился Юра, а за ним и часовой заглянул.

– Мне-то что делать? – спросил он. – Конец караулу, что ли?

– Вообще-то – да, – подтвердил Виталий. – Только ты сам не сбега́й, доложись сначала, куда там тебе положено. Скажи, я подтвердил снятие.

– Так у меня же пост-раз, оружие да броник, говорилка не положена.

– Ч-черт, – выдохнул Виталий с легкой досадой. – Ладно, ступай сам, под мою ответственность. Скажи, капитан Можаев подтвердил снятие поста. Тем более Норман тут был, все знает… и все такое прочее. Давай, аллюр три креста!

Довольный солдатик немедля забу́хал сапожищами по полу в сторону главного твиндека.

«Кстати, – подумал Виталий. – А ведь спец назвал меня майором! Ошибся или знает?»

И – секундой позже: «Хрен там такой ошибется! Все он знает, конечно же. И обо мне, и о кадете, и о конторе нашей любимой. Так же, как обычно мы с Колей знаем о местных вояках во время наших миссий».

Юра Сытин молча поедал Виталия взглядом.

Все предыдущие дни в каюте он только ночевал. Ну еще заглядывал, когда приносил мастеру еду. Не то чтобы Виталий его гнал… Однако понять молодого было можно – невмоготу сидеть день за днем в четырех стенах, пусть даже они и переборки. Ладно Виталий – у него приказ. А стажеру-то добровольный арест на кой? Новый мир за обшивкой, необжитый, дальний, где и поселений-то не было и нет, только научная база да вояк флотских горстка. Никто на его месте не усидел бы.

Чем он занимался снаружи – Виталия интересовало не слишком, но хотелось надеяться – чем-нибудь полезным.

Поскольку заточение благополучно завершилось, можно было разблокировать связь. Наверняка в почте найдется кое-чего от шефа. А потом, пожалуй, следовало отыскать Нормана, если только начальник рейда не занят чем-нибудь важным. Лично предстать! Это важно, не по связи, а лично. Поблагодарить, а заодно и выяснить – что вообще за истекшее время произошло. Виталий в деле всего девять лет, а уже кое-где начальство его запомнило. Узнаю́т и даже перестали удивляться всякий раз новым фамилиям. Не так уж и трудно усвоить непреложный факт: хорошие личные отношения зачастую позволяют добиваться лучших результатов, чем всемогущий жетон.

В почте, вопреки ожиданиям, ничего нового не было. Поэтому Виталий облачился в термокостюм и вышел наружу. Стажер, естественно, увязался следом.

Полковника Нормана Виталий поблагодарил, к сожалению – второпях, практически на бегу, потому что тот спешил на посадочную площадку, где виднелись сразу четыре новоприбывших корабля. Однако начальник рейда оценил поступок Виталия, это было видно по глазам, даже сквозь маску. Кивнул, пожал руку и отправился дальше, сопровождаемый жиденькой свитой всего лишь из троих подчиненных.

Три из четырех прибывших бортов взлетели в течение четверти часа, Виталий с Юрой даже до столовой дотопать не успели. Ушли все три не на орбиту, а по горизонту, причем именно в ту сторону, где откапывали корабль Ярина и второй борт-загадку.

– Здоровые, – изо всех сил стараясь казаться невозмутимым, прокомментировал Юра, провожая их взглядом. – Шестисотки…

Виталий тоже поглазел на старт, но от комментариев пока воздержался. От замечания стажеру тоже – успеется еще. Ребята в штатском вскользь намекнули, что расследование спецов R-80 еще не закончено, и Виталий пытался на свой лад свыкнуться с этой мыслью, а заодно разложить ее на составляющие.

Получалось, честно говоря, плохо.

Во-первых, если Виталия со стажером намерены оставить в деле, – зачем был нужен этот цирк с изоляцией и сейфированием материалов?

Хороший вопрос. Ответ на него напрашивался такой: службы более высокого, чем R-80, ранга допускали наличие в материалах некоей закрытой информации, но не имели стопроцентной уверенности, что она там точно есть. И, скорее всего, – именно в дневнике Ярина. В таком случае дневник будет изучен; если спецы ошиблись, и информации там нет, – дело просто вернут восьмидесятникам. Либо, как вариант, допустят к расследованию в качестве подручных. А что – полномочия R-80 тоже ведь не нулевые. И опыт работы имеется, причем довольно