Великий антракт - Александр Широкорад

Финские историки, естественно, не желают писать правды о войне 1918–1922 гг. и вместо нее создали красивый миф об «освободительной войне». Любопытно, что они начали ее в 1918 г., а как закончить, шулера от истории не знают: одни считают, что освободительная война закончилась в 1918 г., другие – в 1919 г. и т. д.

Ну что ж, если считать первую русско-финскую войну освободительной, то в ходе ее финское население освободилось лишь от тихой и спокойной жизни, которую оно имело в течение 110 лет, находясь под защитой Российской империи и практически ничего не давая взамен. За первую войну Финляндия заплатила многими десятками тысяч убитых, но главное было в другом – мирная патриархальная Финляндия превратилась в милитаристское государство, навязавшее длительный конфликт своему великому соседу.

Согласно Тартускому миру, обе стороны могли иметь на Ладожском озере и впадающих в него реках и каналах военные суда водоизмещением не более 100 т и с артиллерией, не превышающей калибр 47 мм. Финским торговым судам с мирным грузом давалось право свободного прохода по реке Неве в Ладожское озеро из Финского залива и обратно.

Ну а о близости финской границы к Кронштадту и Ленинграду уже говорилось. Риторический вопрос: какое большое государство могло пойти на такие унизительные условия мира? Вспомним, что британские политики три века утверждали, что «Антверпен – это пистолет, направленный в сердце Англии», и готовы были воевать за него. А где Антверпен и где Лондон?

В середине 1980-х гг. я постоянно рылся в архивах Артиллерийского музея в Ленинграде. И вдруг я нашел дело 1922 г. об отправке 57-мм береговых пушек Норденфельда для «противокатерной обороны Волховстроя». Я поначалу не мог понять, зачем где-то на берегах Волхова, в глубине России, возводить береговые батареи для защиты гидроэлектростанции? А потом меня как током ударило – насколько беззащитна была тогда наша страна! Действительно, с территории Финляндии через Вуокскую водную систему могли скрытно пройти на Ладогу не только быстроходные катера, но даже эсминцы, канонерки и подводные лодки. Ну а далее – прорваться вверх по Волхову и разрушить электростанцию, снабжавшую электроэнергией Ленинград и область. Кстати, в 1942 г. на Ладожском озере появились итальянские торпедные катера МАS.

Возникает еще один риторический вопрос: могла ли Советская Россия силой нормализовать свои отношения с Финляндией? Безусловно, да. Конечно, Красная Армия в 1922-м или 1924 г. была несравнимо слабее, чем в 1939 г. Но в начале 1920-х гг. еще не было линии Маннергейма на Карельском перешейке, и около половины населения Финляндии сочувствовало большевикам. Через двадцать лет вырастет новое, оболваненное националистической пропагандой поколение, да и пожилые люди окажутся подвержены постоянному промыванию мозгов. Наиболее же убежденные красные финны умрут в концлагерях.

Глава 8. Прибалтийские лимитрофы

Главу начну с самого слова «лимитрофы», непонятного 99 % молодых читателей. Название «лимитрофы» произошло от латинского слова «лимитрофус» (пограничный, питающий). В Западной Европе самостийные государства, созданные на территории бывшей Российской империи, окрестили лимитрофами по аналогии с государственными образованиями по краям Римской империи.

После Второй мировой войны лимитрофы стали советскими республиками или членами Варшавского договора, и Хрущев велел забыть это слово. В «Большой советской энциклопедии», изданной в 1950-х гг., оно уже отсутствует.

В Прибалтике события развивались по финляндской схеме. В 1917 – начале 1918 г. пришли германские войска. По инициативе германских оккупационных властей 8 марта 1918 г. в Митаве был собран Курляндский ландтаг из 80 делегатов, большинство которых составляли германские дворяне и богатые бюргеры. Ландтаг принял решение о провозглашении под скипетром германского императора и прусского короля Курляндского герцогства.

15 марта Вильгельм II подписал акт о признании Курляндского герцогства самостоятельным государством. 12 апреля в Риге, на объединенном ландесрате Лифляндии, Эстляндии, города Рига и острова Эзель (так называемый совет прибалтийских земель; 58 делегатов, как и в ландтаге, представляли те же социальные слои) было объявлено о создании Балтийского герцогства (в его состав вошло и Курляндское герцогство), об отделении Эстонии и Латвии от России, установлении персональной унии Балтийского герцогства с Пруссией.

Правителем Балтийского герцогства стал Генрих Гогенцоллерн, брат Вильгельма II. Решение ландесрата вызвало противодействие населения и правительства РСФСР. Полномочный представитель РСФСР в Германии в ноте от 26 мая заявил о непризнании Советским правительством решения маленькой группы лиц за волеизъявление всего народа.

На территории Балтийского герцогства были запрещены все партии, профсоюзы и общественные организации, закрыты газеты и журналы. Единственным государственным языком для делопроизводства и обучения в школах стал немецкий. Дерптский университет в Эстонии был объявлен немецким. Немцы вывозили из Прибалтики все хоть сколько-нибудь ценное, вплоть до древесины и чернозема.

27 августа 1918 г. в Берлине Советская Россия и Германия подписали добавочный договор к Брестскому мирному договору. Согласно статьям этого договора, для облегчения русских торговых сношений через Эстляндию, Лифляндию, Курляндию и Литву с Балтикой устанавливались:

1. Свободный транзитный провоз товаров через них в обе стороны.

2. Низкие железнодорожные и фрахтовые тарифы.

3. Свободное судоходство по Западной Двине (Даугаве), за исключением ряда жандармских правил и постановлений.

4. России должны быть предоставлены в портах Ревеля, Риги и Виндавы (Таллина, Риги и Вентспилса) отдельные свободные гавани (причальные стенки) и складские помещения.

Как видим, и Брестский мир, и Добавочный договор, которые были подписаны Россией, фактически не имевшей армии, под угрозой германского вторжения были нам намного выгоднее, чем позорная капитуляция Горбачева и Ельцина перед прибалтийскими националистами в 1991 г.

Сразу же после революции в Германии в Прибалтике лопнуло марионеточное герцогство и образовались национальные буржуазные правительства. 9 ноября 1918 г. Литовский совет (тариба) сформировал правительство во главе с А. Вольдемаросом.

17 ноября в Риге собрались представители восьми буржуазных партий центристского толка; ни левых, ни правых там не было. Серьезной роли эти партии не играли, в каждую входили лишь по нескольку десятков функционеров. Тем не менее это собрание объявило себя Народным Советом – «единственным высшим носителем власти в Латвийском государстве».

На следующий день в рижском драматическом театре председатель Народного Совета объявил о создании Латвийского государства и правительства. «Президентом министров» (так в документе) там же в театре объявили Карла Ульманиса. Он заявил: «Все граждане, невзирая на национальность, призываются на помощь, ибо в Латвии будут обеспечены права всех народов. Это будет государство справедливости, в котором не может быть ни ущемления, ни несправедливости»[27].

11 ноября в Ревеле было создано правительство из представителей центристских партий «Союза аграриев», «Эстонской трудовой партии» и правых социал-демократов. Премьером стал Константин Пятс, заместителем премьера и министром иностранных дел – Я. Постка. Последние два еще пару лет назад работали адвокатами, Пяст был присяжным поверенным в конторе Постки.

Обратим внимание, что если Советы выбирала хоть какая-то часть населения – рабочие крупных заводов, воинские части, команды кораблей и т. д., то ни одно из этих правительств не избиралось. Все происходило по простейшей схеме: в годы войны или чуть раньше собирались группы людей, от силы несколько десятков. Затем это объединение назвалось партией. Пока Вильгельм II был у власти, эти господа вели себя тихо и богобоязненно, а затем быстро смекнули, что тевтонцам скоро придется собирать чемоданы. Далее представители этих партий заявлялись в германскую комендатуру – вот мы хотим быть правительством «белым и пушистым». Германские офицеры презирали эту публику, но в сложившейся обстановке вынуждены были терпеть.

Советское правительство аннулировало условия Брестского мира, и части Красной Армии повсеместно перешли демаркационную линию.

24 ноября красные начали бои за Псков, который обороняли три полка 5-й германской дивизии и около трех тысяч белогвардейцев из новосозданной Северной армии. Германские войска, почти не сопротивляясь, отошли к Изборску, и к середине дня 25 ноября красногвардейцы очистили Псков. Белые части разбились на отдельные отряды, отходившие в секторе от Юрьева до Ревеля.

6 ноября 1918 г. полковник Северной армии Генрих фон Неф заключил в Ревеле соглашение с эстонским правительством о совместных действиях. А в середине ноября в Гельсингфорсе (Хельсинки) состоялось совещание белогвардейцев, на котором присутствовал сбежавший из Петрограда генерал Юденич.