Книга Фурмана. История одного присутствия. Часть I. Страна несходства - Александр Фурман

Следующий день был сырым и холодным. Фурман ходил в резиновых сапогах, оставляя узорные следы на мокром песке.

– Сашка, слушай-ка, – подскочила к нему встревоженная Таня, – ты уже знаешь, что Вовка решил выкинуть свой подсвечник?! Говорит, он ему надоел. Совсем обалдел, наверное, от счастья. Иди-ка, поговори с ним сам. Может, сумеешь его отговорить…

– А зачем он мне? Возиться, продавать его… Еще спросят, откуда я его взял… Лучше я потом попрошу себе еще что-нибудь, с драгоценными камнями, – может, маме подарю на день рожденья, – объяснил Вовка. Но отдать подсвечник отказался: мол, дареное не дарят, сами для себя просите – а то джинн рассердится и перестанет исполнять желания.

Как они его ни упрашивали, он все ходил с подсвечником под курткой и думал вслух, куда бы его выкинуть, чтобы никто не нашел. Таня злилась:

– Вот дурак-то жадный, да? Ни себе, ни людям!..

Наконец Вовка придумал чудовищный способ избавиться от золотого подсвечника: он решил бросить его в дырку в туалете. Несмотря на мольбы прослезившегося Фурмана и отказ Тани присутствовать при этом преступлении, Вовка так и поступил, хвастливо заявив напоследок, что если ему понадобится, он может попросить у джинна сколько угодно еще более драгоценных вещей.

Фурман был потрясен и решил больше с Вовкой не водиться, о чем доверчиво сообщил Тане. Таня стала уговаривать его, чтобы он не расстраивался: мол, да мы сами лучше у джинна попросим, чтобы он вернул нам этот подсвечник… «Только чистым, конечно!» – не удержалась она, и они с Фурманом стали хохотать до слез. «А Вовке тогда – шиш с маслом достанется, раз он такой!» – решили они.

Все же, прежде чем просить что-либо у джинна, надо было с ним встретиться. Может, конечно, и будет немножко страшно – это же все-таки настоящий джинн, хотя и не очень могучий, – но ради исполнения желаний стоит потерпеть, верно?

В пыльном чулане Фурману показали маленький серебряный чайничек, в котором, как оказалось, и жил джинн. В чайнике он поселился добровольно, за неимением другого подходящего пристанища. Можно было даже приподнять крышечку и заглянуть в казавшийся пустым и необжитым сосуд – пока джинн куда-то улетал по своим делам. Все побаивались, что он вдруг вернется, и Вовка остался сторожить во дворе. Все обошлось, если не считать того, что Вовка пару раз врывался в чулан с криком «полундра!», пытаясь их напугать.

Вечером джинн вернулся в чайник, и встреча была назначена им на завтра, на после обеда, в беседке.

Серебряный чайничек был загодя осторожно перенесен в беседку и поставлен посреди старого качающегося стола из досок.

После обеда, поболтавшись минут пятнадцать по двору для отвлечения внимания взрослых, все четверо собрались в беседке, и каждый выбрал себе место за столом (при этом Фурмана загнали в угол, подальше от выхода). Фурман обратил внимание, что у присоединившегося к ним Бори было слегка недовольное выражение лица, как будто он не очень хотел во всем этом участвовать, но его уговорили. Таня, как всегда, была энергична, а Вова спокоен и сосредоточен.

– Ну, приступаем? – спросила Таня.

Перед тем как вызвать духа, требовалось ему помолиться. Фурман не знал, как это делается, и все долго учили его, как надо сидеть, как складывать перед грудью руки и какие слова повторять про себя. Пришлось остановиться на сокращенной формуле, поскольку «всю программу» Фурман никак не мог запомнить целиком. Наконец все снова расселись, но Фурману, благодаря Таниному заступничеству, разрешили отодвинуться подальше от чайника. Обстановка была торжественная и нервная. Все закрыли глаза и, опустив головы, как на всякий случай подглядел Фурман, что-то шептали про себя – молились.

– Ну все, Вовка, начинай! – скомандовала Таня.

– Подождите! А что будет? – вдруг вылез Фурман. – Я боюсь! Я не знаю, что я должен делать? Ведь я же в первый раз…

– Да, что ж это мы?! – сказала Таня. – Самое главное-то и забыли! Надо же Сашке все сперва объяснить как следует. А то он еще ничего не поймет, он же у нас тупой, ха-ха, и у него может сложиться совершенно превратное впечатление о том, что здесь происходит.

Фурману объяснили, что, во-первых, он должен сидеть смирно и не дергаться, пока все не закончится. «Ты смотри на кого-нибудь из нас, – посоветовала Таня. – Вон, на Борьку – он у нас отличник, знает, как надо себя вести, так что бери пример с него. – Боря поморщился. – Дальше будет вот что: сначала Вовка зажжет спичку и бросит ее в чайник».

– А-а!.. – заулыбался Фурман. – Я все это уже видел! Это все неправда, ты мне сама говорила. Там опять порох! Я так и знал, что вы меня обманываете…

Все были возмущены: да нет там никакого пороха! Да и вообще, нужен ты кому-нибудь, чтобы тебя, дурака, обманывать! Можешь уматывать, тебя тут никто не держит! Только давай побыстрее!.. – Они даже попытались выпихнуть Фурмана из беседки, но потом опять расселись и продолжили объяснения. Горящая спичка нужна потому, что джинн имеет огненную природу. Он же не может появиться, если ему просто сказать: «Эй, джинн, давай, выходи!» Он же не собака какая-нибудь, которая из будки вылезает, когда ее позовут. Он вообще слов не понимает и говорить на человеческом языке не может. Зато он может читать мысли. Но чтобы он появился, его нужно привлечь чем-то, что похоже на него самого, то есть огнем. Обычно, являясь людям, джинн выглядит как густое облако дыма, так что увидеть его подробно нелегко, надо всматриваться. Бояться нечего – по крайне мере сейчас – джинн хочет просто взглянуть на Фурмана, чтобы потом исполнить его тайное желание, которое Фурман должен успеть загадать во время этой встречи. Поэтому он должен быть очень собран и думать только о том, чего он хочет попросить у джинна. Если же Фурман испугается, то джинн просто сразу улетит и, обидевшись, возможно, вообще больше не станет исполнять их желания. Так что пусть Фурман не вздумает испортить им «малину»!

– Ну что, все понял, дурья башка? – завершила инструкции Таня. – Давай, Вовка, поехали! А то нас тут, того гляди, застукает кто-нибудь из взрослых – а мы тут джинна вызываем, понимаешь…

Все опять сосредоточенно посидели с закрытыми глазами. Потом Вова чиркнул спичкой и аккуратно вставил ее в носик серебряного чайника. Она тут же погасла. Все заволновались, и решено было, несмотря на риск, приподнять крышечку и бросить спичку прямо так, сверху. Джинну вся эта возня могла, естественно, не понравиться, но что делать…

Все постарались отодвинуться подальше от стола.

– Слушай, Вовка, ты уверен, что все правильно делаешь? А то сейчас как взлетим все на воздух…

– Спокуха! – сказал Вовка. – Может, и взлетим…

Одной рукой он приподнял крышечку, мягко положил внутрь горящую спичку и успел даже немного прикрыть отверстие. Фурман заметил внутри что-то серое, свернувшееся в комок.

– Ну, Сашка, держись! – громко прошептала Таня. Все отшатнулись и прищурились.

Из чайничка длинными тяжелыми струйками вытянулся какой-то желтоватый едкий дымок. Из-под крышки на миг высунулось маленькое грациозное пламя. Запах становился все сильнее, все сморщили носы. А дым быстро разрастался и густел, упираясь в потолок и заворачиваясь медленными клубами.

– Фу, ну и вонь!.. – произнес Боря.

– Да ты что, молчи, дурак! – оборвала его Таня. – Смотрите! Смотрите!

Клубы тяжело ворочались внутри странного извивающегося столба, нагнувшегося над столом. «Нет!» – крикнуло что-то в Фурмане, и он, не помня себя, но ощущая затылком погоню, выпрыгнул из беседки и куда-то побежал…

Очнулся он лежащим в огороде за самой дальней грядкой, у забора, головой к беседке. Тут же, пригибая головы и растерянно улыбаясь, были все остальные.

– Ты чего, совсем ошалел, что ли?! – сердито спросила Таня.

– Ну ты, Сашка, даешь!.. – покачал головой Вова.

– Чего ты так припустил-то? – поинтересовался Боря.

Все они лежали на земле рядком, как в окопе…

– Ты там правда увидел, что ли, кого-нибудь? Ну-ка, признавайся!

Фурман нервно пожал плечами. Говорить он пока не мог.

По просьбе Тани Вовка выглянул и сообщил, что там вроде бы никого не видно и дыма тоже. Все облегченно зашевелились и, рассматривая друг друга, стали смеяться над тем, как они быстро здесь все очутились, заразившись фурмановским страхом. Загадать желание Фурман, естественно, не успел, что послужило поводом для новых насмешек.

Впоследствии Боря убеждал его, что в чайнике находились куски засвеченной фотопленки – поэтому было так много дыма и такой запах. Фурман не возражал, но все это были «остатки», которые не могли объяснить того, что происходило. Что он, в конце концов, дыма, что ли, никогда не видел?

Вова сказал, что ему стало стыдно перед джинном за то, что он так обращается с его подарками, что он, конечно, совершенно напрасно зазнался и что он поэтому вчера попросил у джинна еще один подсвечник, такой же как был, без всяких драгоценностей. Что джинн и сделал. Фурман насмешливо предположил, что Вове пришлось лезть за своим «подарком» в туалет.