Безрассудный поступок - Ронда Грей

Брет оперся о стойку, уныло глядя в чашку, словно собирался извлечь нечто ценное из кофейной гущи. Сделав глоток, вздохнул, затем со скорбным видом отпил еще.

— Не знаю, что делать?

В тишине его слова упали, как тяжелые камни на пол.

Лори увидела отрешенный взгляд Брета, и ей отчаянно захотелось подойти и пожалеть, сказать, что все образуется. Но она этого не сделала. После всего, что произошло между ними, Лори не была уверена в способности Брета правильно истолковать подобный шаг с ее стороны. Он не воспримет ее сочувствие как попытку утешить в трудной ситуации. И Лори тоже не хотела первой идти навстречу, даже если это в ее интересах. Зная взрывной характер сводного брата, Лори считала — тот способен оттолкнуть ее в любую минуту. Если смотреть правде в глаза, ничто не говорило, что Брет возьмется за ум, во всяком случае, в ближайшем будущем Лори надеяться не на что. Покачав головой, она вновь уставилась в рукопись. Еще вчера Лори считала главным — вовремя закончить работу над книгой, а сегодня странички с текстом потеряли для нее всякое значение.

Рональд протянул пухленькую ручку, которой прежде жадно сжимал бутылочку, и погладил ее по руке. И несмотря на то что малыш стал причиной многих возникших так внезапно трудностей, Лори не могла не улыбнуться ему.

— Ну, маленький зайчик, наелся? — спросила она и попыталась взять из цепких ручонок бутылочку, но тут же мордашку ребенка искривила гримаса, словно он вот-вот собирался расплакаться. Лори быстро сунула соску в открытый ротик, и малыш опять принялся энергично сосать ее.

— Ах ты, обманщик! — ласково упрекнула Лори.

Уголком глаза она заметила голую ногу Брета, который нерешительно сделал шаг в их сторону. Лори подняла глаза. Взор мужчины все еще казался затуманенным, однако видно было, что происходящее заинтересовало его.

— Я думаю, — осторожно произнесла Лори, — все постепенно прояснится.

— Ты ясновидящая?

Его сарказм больно уколол, и Лори отвела взгляд в сторону, плотно сжав губы.

— О, черт, извини меня, — внезапно сменил тон Брет. — Мне не следовало бросаться на тебя. — Он задумчиво посмотрел на нее, затем закрыл глаза и покачал головой. — Может, ты и права. Но, господи… этот мальчик!

— А ты воспринимай его не как младенца, а как личность, как Рональда.

— Глупо называть ребенка именем моего отца.

— А как бы ты назвал его?

— Я никогда об этом не думал. — Брет засунул руки в карманы. — Заводить детей никогда не казалось мне делом первостепенной важности.

Вполне естественно, что женитьба тоже не входила в список важных дел. И все же Лори не удержалась:

— Но ведь планы могут меняться.

— Но не так быстро! — Брет глотнул кофе и еще раз посмотрел в окно.

— Я подумала, — решилась Лори, не зная, как лучше сформулировать мысль, чтобы не рассердить его снова. — Ну… эти письма? — По выражению его лица Лори поняла, что и это высказывание не понравилось, поэтому поспешила договорить: — Полагаю, если она так настойчиво писала тебе, то, наверное, хотела сообщить что-то важное?

— Я не читал эти письма. — Лори удивленно посмотрела на вконец расстроенного собеседника. — Ну что интересного могла сообщить мне Сара? — Брет с силой потер ладонями лицо. — Во всяком случае, я так думал.

У Лори сразу стало легче на душе, и она поинтересовалась:

— А где письма?

— Выбросил. И не проси меня поискать. Руфь, видимо, забрала их вместе с мусором. Поверь, я уже проверял.

— Значит, письма найти не удастся. — Лори вздохнула. — Но, возможно, сегодня ты получишь еще одно…

— Хорошо бы, — ответил Брет с надеждой в голосе.

Однако, будто назло, среди почты, пришедшей в этот день, очередного бледно-розового письма не оказалось. От Сары не поступало никаких писем, ни розовых, ни другого цвета. Писем вообще больше не приносили — ни на следующий день, ни потом.

Каждый раз, когда приходила почта, Брет буквально набрасывался на корзинку, но тут же начинал беситься, когда не обнаруживал розового конверта. Так прошла неделя.

Лори думала, что паника и отчаяние, охватившие обоих, непременно скажутся на работе, но, как ни странно, за это время они успели многое сделать, даже если учесть, что Лори приходилось почти все время держать Рональда на руках. Может, поэтому они продуктивно использовали каждую минуту, к тому же Ронни оказался очень спокойным ребенком. Как бы то ни было, создание книги близилось к концу.

А у Лори, которая не имела никакого опыта общения с детьми, видимо, проявился природный талант материнства. Казалось, она успевала делать десять дел сразу, ловко управляясь с Бретом, малышом, работой по дому и рукописью.

— Думаю, этому помогли навыки работы редактором, — сказала она однажды Брету в ответ на сравнение с белкой в колесе.

Он удивленно уставился на нее.

— Каким образом?

— Научилась одновременно выполнять много разных дел, — пояснила Лори. — У Генри вечно не хватало времени, он поручал мне работу, и тут же, не успев сделать ее, я получала другое задание. И так все время. А потом мне пришлось справляться с авторами, обладающими весьма разными характерами. И как ни странно, порой кажется: между ними, Рональдом и тобой нет большой разницы.

Лори качала на одном колене Ронни и одновременно размешивала соус, оставшийся от вчерашней порции спагетти. На столике рядом с плитой лежала очередная кипа листов, подготовленных Бретом. Лори периодически заглядывала в листки, читая то одно, то другое предложение.

— Что-то я не замечал, чтобы ты пыталась утихомирить меня, — проворчал Брет.

— В этом-то и состоит искусство, — улыбнулась Лори, — все должно происходить как бы само собой.

— Ты права, — вынужденно признался Брет, но в голосе его не было слышно обычного сарказма. Действительно, в последние дни он больше отмалчивался, чем спорил с ней.

Конечно, появление ребенка потрясло Брета, подумала Лори, и он никак не придет в себя. Ронни уже неделю жил у них, а Брет все еще не привык к сыну. Правда, каждый день он давал малышу бутылочку с молоком, потому что и Лори был необходим перерыв. Иногда ему даже приходилось менять пеленки, когда Лори не могла оторваться от работы.

Но Брет упорно отказывался оставаться с ним наедине.

— Я еще не готов, — заявлял он каждый раз, когда Лори говорила, что хочет погулять по берегу или сходить в городок.

И Лори приходилось с этим мириться. Хотя она тоже не умела обращаться с младенцами, но не боялась так этой работы, как Брет. Лори постепенно постигала все тонкости обхождения с ребенком, а Ронни оказался хорошим учителем. Если Лори делала не то, что надо, мальчик немедленно заявлял об этом. Если подгузник был мокрым, малыш тут же начинал нервничать, а проголодавшись, жалобно плакал. Но и без всякой веской причины маленький озорник всегда умел привлечь внимание.