Партизанские ночи - Станислав Валах

В сентябре 1943 года я получил приказ прибыть на встречу с командующим I округом Гвардии Людовой Домбровского бассейна — «Томеком».

«Томек» передал мне решение руководства округа: я должен был заняться организацией специальной группы для вооруженной борьбы на территории бассейна.

За несколько месяцев до моего прибытия в Домбровский бассейн тамошняя организация приняла активное участие в переброске чешских коммунистических деятелей из СССР в Чехословакию. Через линию фронта на территорию Польши они были заброшены самолетами, потом при помощи ППР — в Варшаву, а оттуда — на конспиративную квартиру в Кракове. Там чешских эмиссаров приняла «Зося», жена «Казика» — Зигмунта Вошковского. К выполнению задания она привлекла капитана речного судна, буксирующего по Висле баржи с углем. Капитан вез связную и чехословаков в укрытии между каютой и кожухом гребного колеса. После двухдневного рейса вся группа покинула судно в околицах Громеца. В прибрежных зарослях их уже дожидались «Игнац» и «Казик». До Либёнжа оставалось всего несколько километров. Отдохнув, чешские товарищи добрались до бассейна.

В Сосновце Вошковский передал чехов в руки Валерии Тжанковской. Эта отважная женщина препроводила их через Катовице и Дзедзице в район Рыхвальда, где проходила не столь сильно охраняемая граница между «третьей империей» и чешским протекторатом. Границу можно было пересечь пешком, двигаясь по полям и обходя места, охраняемые пограничниками. По другую сторону опеку над посланцами КПЧ взяли на себя члены местной организации.

Позднее по организованному таким образом каналу проходили через наши места многие деятели КПЧ и советские разведчики.

Сразу же после получения приказа при помощи товарищей, с которыми меня свел «Томек», я собрал группу из нескольких человек. В ее состав входили «Мушка» — Францишек Беднарович, «Кропка» — Юзеф Бартош, «Вацек» — Ян Хахол, «Владек» — Владислав Дзедзич и «Зимный» — Юзеф Гах.

Мы решили, что первым выступлением нашей группы будет операция по добыче оружия, что для выполнения ее достаточно будет двух человек, я выбрал «Мушку» — симпатичного и опытного гвардейца, с которым нам предстояло где-нибудь неподалеку от станции Бжезинка разоружить одного из постоянно шныряющих там солдат вермахта.

В один из сентябрьских дней мы отправились в Бжезинку, вооруженные пистолетами. На место прибыли без приключений. Расположились вблизи выхода с вокзала, высматривая вооруженного немца. Постепенно темнело.

Из каждого поезда выходила толпа пассажиров. Целая галерея различных мундиров. В немецком лающем говоре можно было уловить иногда польское слово, произнесенное гражданским или солдатом вермахта.

Наблюдая за проходившими мимо нас пешеходами, мы подметили нечто характерное — почти все немцы шли группами.

И все же решили рискнуть. Выбор пал на двух унтер-офицеров вермахта, которые направлялись в сторону Мысловице. Выжидая удобного момента, мы двигались за ними на расстоянии примерно десяти метров.

Шагая след в след за солдатами, мы столкнулись с новой неожиданностью. Унтер-офицеры, встретившись с группой из 3—4 человек, остановились, принялись здороваться, между ними завязалась беседа. О том, чтобы разоружить их, не могло быть и речи.

Не отказываясь от плана добыть оружие, мы полагали, что на территории бассейна надо показать гитлеровцам, что ответом на террор может быть только террор, что партизаны продолжают существовать по-прежнему и по-прежнему готовы в любую минуту отомстить фашистам за их преступления. Мы обсудили это с товарищами и решили, что акт мести будет произведен в Домброве Гурничей.

Задание должны были выполнить мы с «Казиком» — Зигмунтом Вошковским.

18 сентября, вооруженные пистолетами, мы с «Казиком» вышли из Нивки. К Домброве мы подошли со стороны Голонуга около 6 часов вечера.

Мы направились прямо в центр. В городе было оживленное движение. В любую минуту у нас могли проверить документы, а это могло кончиться плохо. Правда, у нас были при себе «левые» документы, но из-за хжановской прописки меня могли задержать с ними и потребовать объяснений, почему я вдруг оказался в Домброве.

Около двух часов прохаживались мы так по городу. За это время нам встретилось немало немцев. Однако они тут же исчезали в какой-нибудь подворотне или магазине или же рядом оказывалось слишком много вооруженных гитлеровцев. Но мы не теряли надежды.

Из центра мы подались на Графреденштрассе, и там нам улыбнулось счастье. Из переулка вышел немец в мундире полицейского. Он был высокий и плотный. Кобура с пистолетом висела у него на поясе. Он нес кожаный портфель. Торопливым шагом гитлеровец направился к трамвайной остановке. Я моментально оценил ситуацию — около десятка человек на трамвайной остановке, немного больше на улице, и все преимущественно в штатском, да и то на значительном расстоянии от нас.

— «Казик», — коротко бросил я и взглядом указал на гитлеровца. «Казик» сразу все понял. Мы прибавили шагу, идя прямо на полицейского. Я вышел несколько вперед. В двух-трех шагах резко остановился и вырвал из-за пояса пистолет.

— Хальт! Хэнде хох!

Гитлеровец не подчинился приказу. Прежде чем я успел нажать на спуск, он яростно бросился на меня. Ухватив меня за руку с пистолетом, он отвел ее в сторону. Мне пришлось напрячь все силы, чтобы не упасть. Так мы провозились несколько секунд, пока мне наконец, удалось выбраться из его лап. В то же мгновение я увидел рядом с собой «Казика». Почти одновременно мы выстрелили из парабеллумов. Гитлеровец вскинул руки кверху. Портфель упал, и сам он рухнул как колода навзничь, не издав даже стона. Я сразу бросился к нему, хватаясь за пояс. Пояса мне спять не удалось, никак не отстегивалась пряжка.

Время летело. Выстрелы наверняка встревожили немцев, и они могли появиться в любой момент. Как бы в подтверждение этого я услышал слова «Казика»:

— Быстрее, «Здих», немцы!

Расстегнув кобуру, я вытащил из нее пистолет «семерку» и тут же схватил лежащий на траве портфель. С парабеллумом в правой руке и вальтером в левой, с портфелем под мышкой, я бросился со всех ног за «Казиком» в направлении Голонуга. «Казик» хорошо знал местность и бежал, опережая меня на полшага.

Мы свернули в ближайшую улицу, потом во вторую, перемахнули через какой-то забор, потом — через сад опять на улицу и так выбрались за город. Погони было не слышно и не видно. Только сейчас я заметил, что портфель исчез.

На попутной машине нам удалось благополучно добраться до сборного пункта в Нивке.

Я остался там до следующего дня. Уже назавтра нам стало известно, что не прошло и четверти часа после убийства, как гитлеровцы организовали облаву в том районе города. Улицы были блокированы, произведен был обыск почти во всех квартирах. У всех встречных проверяли документы. К счастью, мы тогда были уже далеко.