Редкостная Золушка (СИ) - Руж Роксэн

— Я подъехал.

— Молодец, жди. — Первая нажала на кнопку отбоя. Неспешно поднялась на второй этаж, подняла валяющийся изумрудный клатч, отправила в него косметичку. Вышла, но через минуту снова вернулась, сложила приготовленное сменное белье, и, подумав еще минуту, отправила к труселям еще и презервативы.

Ну что же…

Я вышла из дома, прошлась по асфальтированным дорожкам, вышла за границы своей недвижимости, ставя место обитания на сигнализацию.

Обернулась.

Павел стоял у машины и курил. Интересно, он носом дым пускает лишь когда злой? Или он постоянно злой?

Подошла ближе, остановилась напротив. Достала из клатча флэшку, покрутила ее в пальцах.

— Ничего объяснить не хочешь? — спросила я, глядя Павлу в глаза.

Еще одна затяжка, еще одно облако дыма. Затем Павел бросил окурок под ноги и носком кросса затоптал.

— Садись, мы опаздываем. По дороге поговорим.

Да, чувствую, интересный нас сегодня ожидает вечер.

Жесть!

— Ну, и? — спросила я, как только Павел тронулся с парковочного места.

Он с ответом не торопился. Достал из пачки еще одну сигарету, опустил стекло на своей двери, затянулся и выпустил облако дыма.

— Паша! — Мое терпение уже подходило к точке невозврата. Голос вибрировал от возмущения. Надо же, сидит совершенно спокойно и покуривает. — Где статья?

— Да не будет никакой статьи, Надя.

— Как так, не будет? — Я уставилась на него, как овечка на новые ворота. Смысл собственного вопроса дошел до меня не сразу.

— А что, хочешь, чтобы была?

— Нет.

— Ну и отлично. Ты все равно уже вчерашняя новость, — сказал он, затянувшись и выпуская дым.

Да твою же… Ах ты…

Я все никак не могла подобрать слова, дыша, словно выброшенная на сушу рыба. Павел повернулся ко мне, внимательно так посмотрел и улыбнулся.

— Шутки шутить изволите? — Я отвернулась от него, глядя в свое окно на стремящиеся куда-то автомобили.

Вот же, вот же…

Мне все никак не давали покоя его слова. Так в голове и крутилось это определение: Надежда Стальцова — вчерашняя новость.

— Постой-ка, голубчик, то есть ты в ресторан пришел с этой флэшкой, уже зная, что статьи не будет? — Оглушенная этой догадкой, я резко развернулась на своем кресле. — То есть, ты меня просто развел на секс, как дурочку?! — Павел, видимо, решил, что умереть лучше от никотина, нежели от моего острого языка, так как сейчас вытряхивал из пачки еще одну сигарету.

— О том, что статьи не будет, я собирался сказать, когда пришел к тебе. — Мы остановились на красный сигнал светофора. Павел успел спокойно прикурить сигарету. На зажегшуюся стрелку, указывающую поворот налево начал движение, обгоняя впереди идущую машину и подрезая кого-то из соседнего ряда. На раздавшиеся гудки и маты не обратил никакого внимания. Повернулся ко мне и сказал. — А там, как помнишь, был твой бывший окольцованный просто любовник. При нем я не собирался ничего тебе говорить.

— Паша, причем тут Андрей, вообще?! — Ну, подумаешь, стоял на коленях, просил лобызаний. Что я могла с этим поделать?

— Андрей вообще уже ни при чем! — ответил Павел, резко перестраиваясь в правый ряд и опять в след нам раздались возмущенные сигналы клаксона. — Надя, тебе был так неприятен секс со мной?

Чего?

Уставилась на Павла во все свои глаза.

— Мне понравился секс. Мне шантаж не понравился. — Я снова отвернулась к своему окну. Город постепенно погружался в сгущающиеся сумерки. Не смотря на это, он оживал и бурлил, разбрызгивая повсюду свет зажженных фонарей.

В машине повисло молчание, которое никто не спешил прерывать. Я уже подумывала о том, чтобы сказать Павлу остановить машину, вызвать такси и уехать подальше от этого мужчины, который уж слишком прочно засел в моих мыслях.

— Надя, я был не прав, признаю.

Наконец отлепилась от своего стекла, поворачиваясь к Павлу. Он ответил мне серьезным взглядом. И правда признает? Или это очередной развод на секс?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Почему-то я была уверена, что большего он не скажет. Думаю, и это признание далось Павлу не просто. Андрей бы десять раз уже попросил прощения, подшучивая, как обычно, над всей ситуацией, и, таки, "развел на секс". Да, с ним было проще. Я бы даже не обиделась, будь на месте Паши Андрей. Просто любовник, просто секс, просто чужие люди, без обязательств и ответственности друг перед другом.

С Пашей я почему-то не могла такого себе позволить. Запуталась в конец в наших отношениях. Что это вообще? Не понимаю…

— Приехали, — сообщил Павел, паркуясь у ресторана.

— Так, давай сразу уточним. Там будет жесть?

Павел лишь улыбнулся в ответ, выходя из машины.

Так, и что это за многообещающий взгляд…

Ничего не могла с собой поделать, растягивая губы в ответной улыбке. Всегда такой серьезный, непробиваемый, бескомпромиссный, но стоит ему улыбнуться, как я готова вновь броситься в омут с головой. При чем с разбега и без страховки.

Павел обошел машину, открыл пассажирскую дверь и помог мне выйти.

— Так, если мы опять пришли на вечеринку по случаю толерантности то флоггер чур мой. — Ответом мне послужил шлепок и последовавшие за ним поглаживание ягодицы. — Эх, мечтать не вредно, — сказала я, заходя в открытую для меня Павлом дверь ресторана.

Нас встретила улыбчивая девушка. Павел сказал, что столик заказан и нас уже ждут.

Ждут…

Девушка предложила нас проводить. Павел взял меня за руку, переплетая пальцы и пошел следом за ней. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, шипя в спину вопросы о том, кто нас может ждать в ресторане.

Я с интересом и опаской оглядывала столики, мимо которых мы проходили, теряясь в догадках, кто нас может ждать, так как Павел продолжал игнорировать мои вопросы, лишь крепче сжимая мою руку. Да, ладно, мне уже и самой интересно, убегать не буду…

— Паша, сынок! — Я посмотрела на тот столик, мимо которого до этого просто мазнула взглядом. Как то даже мысли не возникло, что вот эти мужчина и женщина средних лет в компании с девушкой лет двадцати с копейками могут нас ждать.

— Паш, ты же обещал, что будет без жести! — прошипела я, пытаясь высвободить свою руку, но прекратила попытки, так как женщина вышла из-за стола и направилась к нам.

Твою ж налево…

Эти неловкие моменты…

— Павлуша, сынок, с днем рождения!

Я так и застыла на месте, смотря, как подошедшая к нам миниатюрная женщина "за пиздисят" целует своего двухметрового Павлушу в щеку. Краем глаза уловила движение и перевела взгляд на стол, за которым нас ожидали остальные члены семейства Кашиных. Девушка, сидевшая за столом, в этот момент как раз имитировала рвотный позыв.

Везет же ей, в силу своего возраста она могла проделать этот финт и не выглядеть вульгарно. Мне же данное действо не подходило ни по возрасту, ни по статусу.

Вероятно, отец семейства сделал девушке замечание. Она зыркнула на него из под проколотых бровей, дернула носиком со вставленной в него сережкой, достала свой телефон и углубилась в чтение.

Вот, по-моему, самый адекватный человек в семье…

— Спасибо, мама. Познакомься, это Надежда. — Паша потянул меня за руку, выставляя на обозрение впереди планеты всей. — Надя, познакомься, Это Галина Владимировна, моя мама.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Здравствуйте, Галина Владимировна. Приятно познакомиться, — сказала я, протягивая руку, и параллельно этому вдавила шпильку своего туфля в кросс Павла. Да, кажется, задела за живое. Павел втянул воздух сквозь сжатые зубы, но промолчал.

Ничего, скоро заголосишь…

— Здравствуйте, Надежда. Извините за весь этот сумбур. Паша не предупредил, что придет не один.