Самые богатые люди Древнего мира - Геннадий Левицкий

Этот обычай Геродот называет «прекраснейшим», но другая традиция, связанная с религиозной проституцией, возмущает древнего историка:

«Самый же позорный обычай у вавилонян вот какой. Каждая вавилонянка однажды в жизни должна садиться в святилище Афродиты и отдаваться за деньги чужестранцу. Многие женщины, гордясь своим богатством, считают недостойным смешиваться с толпой остальных женщин.

Они приезжают в закрытых повозках в сопровождении множества слуг и останавливаются около святилища. Большинство же женщин поступает вот как: в священном участке Афродиты сидит множество женщин с повязками из веревочных жгутов на голове. Одни из них приходят, другие уходят. Прямые проходы разделяют по всем направлениям толпу ожидающих женщин. По этим-то проходам ходят чужеземцы и выбирают себе женщин. Сидящая здесь женщина не может возвратиться домой, пока какой-нибудь чужестранец не бросит ей в подол деньги и не соединится с ней за пределами священного участка. Бросив женщине деньги, он должен только сказать: „Призываю тебя на служение богине Милитте!“ Милиттой же ассирийцы называют Афродиту.

Плата может быть сколь угодно малой. Отказываться брать деньги женщине не дозволено, так как деньги эти священные. Девушка должна идти без отказа за первым человеком, кто бросил ей деньги. После соития, исполнив священный долг богине, она уходит домой, и затем уже ни за какие деньги не овладеешь ею вторично. Красавицы и статные девушки скоро уходят домой, а безобразным приходится долго ждать, пока они смогут выполнить обычай. И действительно, иные должны оставаться в святилище даже по три-четыре года. Подобный этому обычай существует также в некоторых местах на Кипре».

Пей кровь!

Некоторое время Кир занимался обустройством огромной империи.

Он был хорошим военачальником и царем, пожалуй, даже лучшим из всех тех, кто стремился завоевать все вокруг. Но он оставался человеком, и ему не чужд был недостаток удачливых полководцев: мания величия.

Очередной удар Кир собрался нанести по массагетам — народу скифского корня, которые жили за Каспийским морем и в Приаралье. Массагеты в силу своей удаленности вроде бы ничего плохого не сделали персам, но, как говорит Геродот, «много было у Кира весьма важных побудительных причин для этого похода. Прежде всего — способ его рождения, так как он мнил себя сверхчеловеком, а затем — счастье, которое сопутствовало ему во всех войнах. Ведь ни один народ, на который ополчался Кир, не мог избежать своей участи».

Вначале Кир пытался распространить свою власть на земли массагетов мирным путем. Массагетами правила царица Томирис — она недавно потеряла мужа, и этот факт решил использовать персидский царь. Он отправил послов к Томирис под предлогом сватовства. Однако царица скоро поняла, что Киру нужны не ее немолодая рука и сердце, а только царство массагетов.

Получив отказ, Кир пошел войной на несостоявшуюся «невесту». Когда персы наводили понтонные мосты через пограничную реку Аракс, прибыло посольство от Томирис. Смелая царица предложила Киру выбрать, на территории чьего государства будет битва.

«Царствуй над своей державой и не завидуй тому, что мы властвуем над нашей, — писала Киру Томирис. — Но ты, конечно, не захочешь последовать этому совету, а предпочтешь действовать как угодно, но не сохранять мир. Если же ты страстно желаешь напасть на массагетов, то прекрати работы по строительству моста через реку. Переходи спокойно в нашу страну, так как мы отойдем от реки на расстояние трехдневного пути. А если ты предпочитаешь допустить нас в свою землю, то поступи так же».

После этого Кир созвал персидских вельмож и стал советоваться, как ему поступить. Все единогласно сошлись на мнении, что лучше всего ждать массагетов на своей земле. И только Крез имел другие мысли на сей счет:

— Царь! Я уже раньше (после того как Зевс предал меня в твои руки) обещал тебе сколь возможно отвращать всякую беду, грозящую твоему дому. Мои столь тяжкие страдания послужили мне наукой. Если ты мнишь себя бессмертным и во главе бессмертного войска, то мое мнение, пожалуй, тебе бесполезно. Если же ты признаешь, что ты только человек и царствуешь над такими же смертными людьми, то пойми прежде всего вот что: существует круговорот человеческих дел, который не допускает, чтобы одни и те же люди всегда были счастливы. Так вот, в настоящем деле я держусь другого мнения, противоположного мнению твоих вельмож. Ведь если ты допустишь врагов в нашу собственную землю, то вот какая грозит нам опасность: потерпев поражение, ты погубишь всю свою державу. Ведь совершенно ясно, что, одолев тебя, массагеты не побегут в свою сторону, но вторгнутся в твои владения. В случае же победы над врагом твой успех, думаю, будет вовсе не так велик, как если бы ты победил массагетов в их стране и стал преследовать бегущих… Да и, кроме того, Киру, сыну Камбиса, было бы постыдно и нестерпимо подчиниться женщине и позволить ей вторгнуться в твою страну.

После таких слов Кир не мог принять разумный план своих вельмож, а послушался совета Креза. Царь понимал всю опасность предприятия, и потому позаботился о тех, кто ему был дороже всего.

«Кир вверил Креза своему сыну Камбису, — рассказывает Геродот, — которого назначил своим наследником. При этом царь настоятельно внушал сыну почитать Креза и покровительствовать ему (в случае неудачи переправы и похода в страну массагетов). С таким поручением Кир отпустил Камбиса и Креза и отправил их в Персию, а сам с войском начал переправу через реку».

Киру удалось хитростью перебить треть войска массагетов и захватить в плен сына царицы. (Накануне персы дали врагам захватить свой лагерь с огромными запасами вина и яств.) Томирис, по словам Геродота, узнав об участи своего войска, отправила вестника к царю персов со следующими словами:

— Кровожадный Кир! Не кичись своим подвигом. Плодом виноградной лозы, которая и вас также лишает рассудка, — вот этим-то зельем ты коварно и одолел моего сына, а не силой оружия в честном бою. Так вот, послушайся теперь моего доброго совета: выдай моего сына и уходи подобру-поздорову из моей земли, после того как тебе нагло удалось погубить третью часть войска массагетов. Если же ты этого не сделаешь, то, клянусь тебе богом солнца, владыкой массагетов, я действительно напою тебя кровью, как бы ты ни был ненасытен.

«Кир, однако, не обратил никакого внимания на слова глашатая, — повествует Геродот. — А сын царицы Томирис Спаргапис, когда хмель вышел у него из головы и он понял свое бедственное положение, попросил Кира освободить его от оков. Лишь только царевич был освобожден и мог владеть своими руками, он умертвил себя».

Так был отрезан путь к примирению. Собственно, Кир и не собирался уходить с земли массагетов, первый успех давал повод к новым битвам.

Сражение было долгим и кровопролитным, и в конце концов искусные лучники — массагеты — перебили почти все персидское войско. Пал и Кир — в августе 530 г. до н. э. после 29 лет царствования.

Несмотря на то что противник был мертв, Томирис сдержала данное обещание. Она наполнила мех человеческой кровью, затем велела найти труп царя персов и погрузить его голову в мешок.

Библейский герой

Греческий писатель Ксенофонт посвятил Киру свое знаменитое произведение — «Киропедию». Она была написана, можно сказать, по горячим следам — между 365 и 358 г. до н. э. — спустя менее двух столетий после смерти Кира. Фактически «Киропедия» является одним из первых исторических романов, и одновременно ее можно расценивать как исторический источник.

Ксенофонт с нескрываемым восторгом описывает своего героя. Из Кира получился идеальный правитель, достойный поклонения и подражания. Странно читать такие вещи о человеке, разрушившем множество царств и большую часть жизни проведшем в походах, с мечом в руке. Но ведь Кир не убивал всех без разбора, как будут поступать завоеватели, которые придут ему на смену. Он щадил даже пленных царей — тех, кто больше всех имел причин его ненавидеть. Кир бескровно присоединил к своему царству Мидию; Вавилон сдался ему без боя; Сирия, Палестина и Финикия автоматически вошли в состав Персидского царства. Великодушие по отношению к побежденным покоряло города и страны лучше, чем многочисленная армия.

Когда персы захватили Вавилон, народы Месопотамии пришли в ужас. Ведь враждовавшие ранее ассирийцы и вавилоняне были родственными народами и поклонялись одним богам; побежденная сторона могла рассчитывать на снисхождение. У персов были совсем другие боги… Опасения оказались напрасными. Не пострадал ни один храм, более того — Кир восстановил святилище Нанна и Нингал в Энунмах, отремонтировал ветхую стену храма Нанна в Уре. Среди многих надписей Кира на стене храма археологи обнаружили и такую: «Великие боги отдали в мои руки все земли. Бог… повелел мне построить ему дом в Иерусалиме».