На линейном крейсере Гебен - Георг Кооп

Снова и снова вражеские снаряды свистят в воздухе, чтобы с ужасным грохотом разорваться в воде впереди или позади “Гебена”. Множество столбов воды вздымается в воздух вокруг корабля.

Еще ни одного попадания! Это словно чудо.

Теперь сила огня русских снижается. Бегущие цепи огня имеют разрывы, стрельба идет иначе – нерегулярно, им там уже достаточно досталось. Береговые укрепления под нашими снарядами превратились в развалины, орудия вышли из строя. Потери привели врага в замешательство. Возможно, при обстреле были повреждены линии связи, так что отдельные батареи не имеют больше связи, и стало невозможным единое управление стрельбой.

25 минут грохот непрерывно прокатывается над крымским побережьем, в течение 25 минут наши орудия бьют по российской крепости Севастополь, причём “Гебен” остается невредимым. Мы медленно отходим в открытое море. Хватит беспорядочной стрельбы – мы прекращаем огонь. Цель достигнута, русские как следует проучены{3} .

Обстрел Севастополя, первое военное предприятие “Гебена” на Черном море, был отличной боевой работой. Русские будут это менее всего отрицать. По меньшей мере со своими 300 орудиями крымская крепость держала нас под огнем – 25 минут находились мы, единственный корабль, перед этой преисподней и остались невредимыми, несмотря на сумасшедший заградительный огонь. Самим русским, как мы слышали позднее, это было непостижимо. Они, вероятно, думали, что мы состояли в союзе с дьяволом. Совершенно особый нимб окружал с тех пор “Гебен”{4} .

Мы держим курс на юг, два миноносца с поставленными тралами – снова впереди нас. Окутанная дымом крепость мало-помалу остается позади. Примерно в десяти километрах от суши за кормой выныривают два маленьких, быстро приближающихся облака дыма. Миноносцы! Являются ли они предвестниками русского флота, который, возможно, сейчас к нам подходит? До сих пор изо всей эскадры никого не видно.

На большой скорости оба черных силуэта идут в нашу сторону. Отчетливо видны высокие буруны перед форштевнями. Какая дерзость! Они в самом деле хотят предпринять попытку к нападению? Наши 15-см орудия наводятся на миноносцы. Первый залп гремит над водой. Он ложится с недолетом. Но тут разрываются наши снаряды. Перед миноносцами встают водяные столпы. Теперь и там снова вспыхивают огоньки выстрелов. Напористые типы, – думаем мы.

“Залп”! – “Огонь”!

Над первым миноносцем поднимается маленькое белое облако дыма – первое попадание! Теперь еще одно – снаряд попал и в другой миноносец. Он сразу же разворачивается и, тяжело поврежденный, отходит к побережью. С его товарища хватит! Над водой высятся только мостик и высокий бак – спутник бросает его на произвол судьбы{5} .

Потопление русского минного заградителя “Прут”. Над палубой полыхает пламя.

Между тем в радиорубке “Гебена” идет напряженная работа. Определенно, гром орудий турецкого флота сразу пробудил множество русских радиостанций. Все напряженно вслушиваются в пищащие и жужжащие сигналы. Особое эхо первого военного мероприятия на Черном море. Теперь русские обмениваются своими отчасти неприятными открытиями. Голоса становятся все более частыми, оживленными. Я совсем не успеваю переводить. Тем временем неожиданно приходит важная телеграмма. По радио русскому минному заградителю приказывают прямо перед нами выставить минное заграждение. Мы должны, таким образом, отправиться в обратный путь. Радиограмма быстро переводится, и коварный план передается дальше на мостик командованию корабля. Заградителя пока не видно. Широко простирается море – по всему горизонту ни облачка. Зорко следя по сторонам, мы держим курс на восток. Мы находимся примерно на отдалении 16-18 км от крымского побережья. Вдруг грянул мощный гром! Он настолько сильный, что воздух буквально сотрясается. Минуту длится глубокая тишина – затем откуда-то приглушенно взревело.

Господи, тут кто-то стреляет! В следующий момент над нами раздается оглушительный грохот разорвавшихся снарядов, которые взорвались с огромной силой. – У нас два попадания во вторую дымовую трубу. Они легли точно один над другим. Тысячами с треском разлетаются осколки. Железный град, как из шрапнелей. Немного ниже – и могло попасть нам в радиорубку. На крайней южной возвышенности Севастополя должна находиться батарея, которая послала нам вдогонку тяжелые снаряды калибром 30,5 см. Мы её не видели. Во второй раз береговая батарея больше нас не обстреляет; мы теперь уже достаточно далеко отошли от побережья. Но, тем не менее, это было неприятной неожиданностью. Русские стреляли чертовски хорошо. “Гебену” снова посчастливилось. Пара отверстий в дымовой трубе – и это все{6} .

Нам нужно выйти из радиорубки на палубу, чтобы починить малую антенну. Провод порвался под ужасным огнем артиллерии Севастополя, когда железный град плотной стеной проносился между мачтами.

Крымское побережье постепенно исчезает из виду. Мы держим курс в открытое море. “Слева по борту облако дыма”, – сообщает наблюдательный пост на мостике. Мы сближаемся с ним полным ходом. Не минный ли это заградитель? Теперь на горизонте показываются мачты – действительно, пароход! Даже достаточно крупная посудина. Он, должно быть, очень спешит – эго выдает высокий бурун, который он толкает перед собой.

Пока мы идем на него, мы видим, что с его кормы в воду сбрасываются мины{7}.

Ага! Итак, он тут. Мы его поймали за работой! Нам это блестяще удалось. Объект идет максимальным ходом и еще пытается так быстро, насколько это возможно, разгрузиться. Мина за миной опускаются с кормы. Но теперь время пришло. Уже раздается предупредительный выстрел. Наш сигнал флагами: “Остановиться, спустить шлюпки!”

Это крупный минный заградитель. “Прут”- написано на его носовой части. Он сразу же останавливается и немедленно спускает шлюпки. Большая часть экипажа поспешно прыгает за борт, некоторые по канатам спускаются за борт в воду и принимаются в шлюпки. Сильными ударами весел они гребут по направлению к берегу.

Но что это?! На корме кто-то двигается по пустой палубе. Кто-то еще остался наверху. Это корабельный священник. Его легко можно узнать по одежде. Он стоит рядом с военным флагом и не собирается сходить с борта. Он не хочет оставлять корабль. В левой руке он держит библию, правой налагает крест. У нас нет времени дольше задерживаться и уговаривать его покинуть корабль.

Падает первый залп – он ложится недолетом. Второй попадает в корпус у ватерлинии и разрывается. Над палубой полыхает пламя. Вновь попадание у ватерлинии, снова взрыв. Корабль медленно, словно раздумывая, уходит в воду. На палубе все сыплется за борт. В считанные минуты он кренится и вместе со священнослужителем уходит под воду{8} .