Хосе Ризаль - Александр Губер

…Весной 1887 года Ризаль — в Берлине и напряженно работает над окончанием своего романа. Его угнетают трудности издания книги. В Европе он не рассчитывает найти человека, который согласился бы взять на себя риск дорогостоящего издания объемистой рукописи о далеких и малоизвестных Филиппинах. Ведь в конце XIX века, даже в Америке, империалистические круги которой стремились захватить обещающую богатые прибыли испанскую колонию, большинство населения, по словам одного государственного деятеля, не знало, что такое Филиппины — «страна или консервы».

У Ризаля не было средств, чтобы издать книгу за свой счет. Он по-прежнему получал регулярную помощь от родных с Филиппин. Этих денег с трудом хватало для его странствий по университетским городам и научных изысканий. В Берлине Ризаль поселяется в дешевой комнатке, всячески ограничивает свои потребности, питается одним хлебом и кофе, даже работает наборщиком, как утверждают некоторые, в небольшой соседней типографии, где печаталась его книга. Он всячески старается скопить нужную для издания сумму.

Из материальных затруднений Риваля вывел один из его филиппинских друзей, приехавший из Мадрида навестить Хосе. Максимо Виоло, представитель богатой манильской семьи, приехал в Берлин, чтобы соблазнить Ризаля совместным пешим путешествием по Германии и Швейцарии. Как ни привлекало Ризаля, страстно любившего путешествия, непосредственное знакомство с сельским бытом этих стран, он вынужден был отказаться от дружеского предложения.

Виола быстро сумел выпытать причину отказа. Впрочем, о них ему уже достаточно убедительно говорила та убогая, почти нищенская обстановка, в которой он застал Ризаля в Берлине. Вспоминая впоследствии свою берлинскую жизнь, Ризаль рассказывал своему другу Фернандо Канон: «Я думал, что «Не касайся меня» никогда не будет напечатан. Когда я дописывал его в Берлине, у меня было очень тяжело на душе, я очень ослабел от голода и лишений… Мне казалось, что мой труд проклят, ни на что не годен, и я чуть не бросил рукопись в огонь». Узнав, что Ризаль копит деньги на издание книги о Филиппинах, и познакомившись с романом, Виола пришел в восторг. Он предложил свою помощь, и через неделю толстый том в красивой обложке, нарисованной автором, был выставлен с витринах берлинских книжных магазинов.

Но как переправить книгу на родину, сделать ее достоянием филиппинского читателя? Для Ризаля было ясно, что колониальные власти никогда не разрешат распространения его романа на Филиппинах. Однако и здесь на помощь Ризалю пришли друзья по Мадриду — Фернандо Канон, Мариано Понсе, Рамон Батле и другие. Ризаль переправил в Мадрид несколько ящиков книг, и, замаскированный под невинный коммерческий груз, роман был доставлен на острова. Богатым и вполне респектабельным представителям филиппинской буржуазии — Рамону Эгуаррос и Александру Рохос удалось обмануть бдительность таможенных чиновников и полиции, и они провезли нелегальный роман в качестве личного багажа и товаров для магазина Рохоса.

Пока Ризаль бродил по проселочным дорогам Германии и горным тропинкам Швейцарии, его книга на Филиппинах уже передавалась тайно из рук в руки и делала свое дело.

Печальная любовь

Виола застал Ризаля в мрачном настроении. Виной этому были не только трудности с изданием книги. Вероятно, к этому времени относится крушение надежд Ризаля на счастье с оставленной в Маниле невестой.

По словам друзей, Ризаль и в Европе неизменно оставался верен своему чувству. Еще в дневнике 1884 года имя Леоноры упоминается очень часто. Ризаль грезит о своей невесте, с нетерпением ждет ее писем, но уже тогда его мучает мысль о возможной потере любимой девушки. «Сегодня ночью мне снился тяжелый сон. Я возвращаюсь на Филиппины, но, увы, какой ужасный прием! Леонора изменила мне, изменила непростительно и безвозвратно».

Мрачные предчувствия не обманули Ризаля. Его личная драма развертывается в реальной жизни с подробностями, не менее мелодраматичными, чем роман Марии Клары в «Не касайся меня». Рисуя образ Марии Клары, Ризаль использует для него всю теплоту и нежность своих красок. Но трудно поверить его биографам, в один голос утверждающим, что в трагической судьбе Марии Клары Ризаль предугадал судьбу своей невесты, что он не знал еще печального конца своего юношеского романа.

После трогательного расставания с Ризалем Леонора хранит в своем сердце его образ, а в маленькой шкатулке с золотыми инициалами «X» и «Л» — кусок материи от платья, которое было на ней надето в день обручения с Хосе, и его прощальные стихи:

Звучит призыв судьбы неумолимой,Готовлюсь в путь, так свыше суждено.Ведет меня тот зов стезею невеселой,Сбивая светлые цветы надежды молодой.Ты, близкая душа моя родная,Ты знаешь, как всегда прощанья тяжелы,Спешу вперед сквозь бури и туманы,Но сердце, верь, останется с тобой.

Исполняя свое обещание, Ризаль регулярно писал невесте нежные, содержательные письма. Она исправно отвечала ему. Каждое письмо встречалось им с бесконечной радостью.

У филиппинского народа женщина всегда была окружена уважением. Не имея политических прав, женщина-мать и жена всегда пользовалась в своей семье большим влиянием и самостоятельностью. Почти всегда она — действительная хозяйка в доме и воспитательница своих детей. История борьбы филиппинского народа за свою независимость знает много примеров благородства и самопожертвования филиппинских женщин.

Примером мужественной филиппинской женщины, уверенно шедшей по жизненному пути, была, несомненно, мать Ризаля. Ризаль бесконечно любил и почитал свою мать, имя ее было для него священно. Второе место после матери в его сердце заняла невеста. Он много писал Леоноре о значении и роли филиппинской женщины. Он указывал, что ей суждено сыграть огромную роль в грядущей борьбе за освобождение родины — и непосредственным участием в боях и воспитанием в детях чувства собственного достоинства, солидарности, любви к свободе. Он ясно видел недостатки образования у филиппинских женщин, недостатки, еще большие, чем у мужчин, и не уставал повторять о необходимости учиться, учиться и еще учиться, чтобы быть готовыми к служению родине.

Ризаль не подозревал, что над их любовью уже сгущаются тучи и что счастью их не бывать.

Вскоре после того, как Ризаль покинул Филиппины, семья Рибера переехала из Манилы в городок Дагупан, в провинции Лагуна, ныне носящей имя Ризаля. Из столицы сюда доходили слухи о неблагосклонном отношении правительства к беглецу.