Гастролер - Олег Алякринский

— Так чего там брать-то, мы вроде уж все взяли… — начал было Гвоздь, не знавший всей программы до конца, но тут же осекся и, примирительно выставив вперед руки, добавил торопливо: — Все понял. Идем.

Они поднялись по лестнице на четвертый этаж. Медведь схватил за руку рванувшегося было к двери со своей фомкой Гвоздя.

— Здесь буду работать я один! — И чтобы ненароком не оскорбить воровскую гордость Гвоздя, добавил: — Тут может стоять хитрая сигнализация, не то что в бухгалтерии. Так что надо поберечься…

Гвоздь с пониманием кивнул, молчаливо согласившись, что у этих дверей его работа заканчивается и дальнейшие трудности должен взять на себя настоящий медвежатник, а не «хлопец с консервным ножом», как в шутку называли шниферов. Тихонько ткнув в плечо замешкавшегося «довеска», он поторопился к наблюдательному пункту у лестничных перил.

Медведь внимательно осмотрел дверь, ведущую в приемную директора, и, не найдя никаких признаков сигнализации, легко вскрыл замок отмычкой. За дубовой дверью с табличкой «Дирекция» находилось сразу три кабинета. Две двери с надписями «Зам. зав.» и «Пом.» Медведь оставил без внимания. Третью же обследовал неспешно и внимательно. За массивной, обитой черным пухлым дерматином дверью с внушительной краткой надписью «Директор» обнаружилась еще одна дверь из лакированного бука. Обе Медведь легко, с ювелирной точностью открыл отмычками.

Кабинет директора купался в тишине. Неслышно ступая по ковру, Медведь обследовал сначала кабинет и лишь потом стал внимательно изучать стоящий в углу сейф. И опять не нашел никаких намеков на потайную сигнализацию.

«Припухла, борзота!» — злобно подумал он, делая ударение на вторую «о», как и все старые урки. И тем не менее Медведь был рад столь беспечной недальновидности красного директора, уверенного в «неприступности» патентованных швейцарских сейфов и его режимного предприятия.

Работать Медведю можно было еще часа два до первого проблеска зари.

Приставив поближе к сейфу один из стульев, Медведь устроился на нем поудобнее, достал флакончик со спиртом, растер душистой летучей жидкостью кончики пальцев. Потом выудил из другого кармана фонендоскоп, вставил слуховые трубки в уши и приложил чуткую мембрану к металлической дверце чуть пониже первого замка. Только набрав на вращающемся диске правильную последовательность всех шести цифр кода, можно было открыть замок. Чуткое ухо медвежатника улавливало тончайшую разницу в тембре щелчков, которые издавало колесико кодового замка при остановке на каждой цифре. Только единственная правильно набранная цифра отзывалась особым, чуть более громким, «сочным», как говаривали знающие воры, отзвуком.

Как показывала практика, открыть шесть столь сложных, замысловатых замков за два часа было делом нереальным, но Медведь об этом сейчас не думал. Зажмурившись, он сосредоточенно слушал металлический клекот титановых шестеренок.

К истечению двух часов четыре замка были вскрыты. Но с каждой минутой страшная физическая усталость и нервное напряжение брали свое. Все труднее удавалось ему распознавать нужный по звонкости щелчок, в ушах стоял тихий ватный звон. Пот катил градом по лицу, Медведь не успевал стирать его носовым платком.

Оставалось еще целых два замка! Время утекало как вода в песок. Начало светать. А силы были уже на исходе.

«Не расслабляться! Только не расслабляться! У тебя все получится, Гриша. Не может не получиться», — успокаивал себя Медведь.

Через пятнадцать минут изнуряющей по сосредоточенности работы ему вдруг показалось, что он услышал нужный щелчок. Но он уже настолько устал, что перестал доверять себе, и, находясь в сомнениях, несколько минут просидел, размышляя над тем, был ли нужный звук или это ему лишь показалось. Но в следующий момент Медведь взял себя в руки, отбросив свою минутную нерешительность, и тихо произнес сам себе: «Георгий! Ты всегда доверял себе, так не валяй дурака в этот важный для тебя миг. Ты же слышал щелчок, это не галлюцинации, и ты еще не сумасшедший. Вперед, брат!» И он снова с удвоенной энергией взялся за последний замок.

Уже буквально минут через десять раздался последний едва слышный долгожданный щелчок замка! Поворот тяжелого рычага-рукоятки… И, о боже, дверь сейфа мягко, почти беззвучно, поддалась.

«Открыл! Смог! Черт возьми, я это сделал!» — устало радовался Медведь своей победе, поглаживая покорившийся ему сейф, как верного прирученного пса, виляющего хвостом у ног хозяина.

Медвежатник с трудом собрат в себе остатки сил, поднялся со стула и, слегка пошатываясь от головокружения, вышел в коридор.

Зайдя в роскошный директорский кабинет и увидев потрясающую работу, проделанную Медведем, Гвоздь чуть не свистнул от зависти: такой сейф ломануть уникальный! Это ж кому рассказать — не поверят. Чудеса, да и только.

А Вову Спиридонова интересовало совсем другое. Он тупо уставился на стоявший на нижней полке деревянный зеленый ящик, доверху набитый золотыми пластинами.

— Ну, чего уставились, берем ящик и уходим, — грубо поторопил своих подельников Медведь. — Бумаги не трогать! У нас времени в обрез!

Гвоздь счастливо заулыбался, точно объевшийся сметаны кот. А Вовка только и промычал, взявшись за железное ушко ящика:

— Е-мое! Ну и тяжелина!

Схватив зеленый ящик, он взвалил его на плечо и, словно вдруг что-то вспомнив, выдохнул:

— В таких в Красной армии патроны раздают. Я сам видал… Такое впечатление, как будто мы за патронами ходили.

— Давай топай! Вояка! — толкнул его в спину довольный таким результатом их вылазки Гвоздь. Он себе и представить не мог, на какую добычу, оказывается, их нацеливал Медведь.

«Ну ты, брат Гришка, даешь!!! Какой же ты, оказывается, крутой пацан. Офигеть просто!» — хмыкнул про себя Медведь.

Втроем дотащив добычу до распахнутого окна на втором этаже, воры тихо по одному соскользнули по веревке на землю и, сгибаясь под тяжестью груза, в утренней тишине никем не замеченные юркнули в канализационный туннель у глухой стены заводоуправления, не забыв плотно надвинуть на лаз чугунную крышку.

Глава 9

28 сентября

09:46

Древний телефонный аппарат «Тесла» на обшарпанном комодике у окна издал протяжный вопль. Владислав встрепенулся и стал ждать. Пластмассовый мастодонт снова взвыл и на половине такта осекся. Так! Варяг поднялся с кушетки и присел к столу, выжидательно уставившись на телефон. Ну давай же, родимый, вякай! И точно, через минуту неприятный, резкий телефонный звонок снова прорезал тишину малогабаритной квартирки. Он снял трубку и, ни слова не говоря, прижал к уху. Как и уговорились, Людмила заговорила первая:

— Владик, это я…

— Ты откуда звонишь? — тревожно спросил Варяг.

— Я около своего дома, из автомата. Послушай, мне только что позвонила старшая медсестра Таля Рюмина, сказала, что меня вызывают срочно в госпиталь… Не понимаю, что там могло случиться… У меня же сегодня отгул после ночного дежурства…

— А что слышно про меня… Там у вас все тихо?

— Не очень… — ответила Люда, и ее голос задрожал. — Таля сказала, сегодня рано утром, часов в шесть, звонили в ординаторскую, справлялись о здоровье Владислава Игнатова.

— Прямо так и спросили? — напрягся Владислав.

— Да, назвали тебя полностью — имя, отчество, фамилию.

— Кто звонил?

— Я не знаю, Галя сказала, что человек не представился. Странно то, что я никому ничего не сказала и в журнал тебя не вписывала. Галя о тебе ничего не знала, а потому ответила, что это ошибка, и у нас такого больного нет…

— А он?

— Повесил трубку — и все.

Варяг нахмурился:

— Вот видишь, Люда, хорошо, что я вовремя сменил дислокацию… В любом случае запомни: тебе обо мне ничего не известно. На всякий случай — вдруг нас кто-то из ваших пациентов заметил или дежурный… В общем, если будут допытываться, то можешь сказать вот что… Вчера вечером, мол, да, привозили с Ленинградки какого-то больного, дали денег, просили осмотреть, ты осмотрела, почистила рану, перевязала, сделала все, что нужно, все, что должен сделать любой врач на твоем месте. Все.

Помолчав, Люда вздохнула:

— Владик, я все же за тебя боюсь…

— Не бойся. Все будет хорошо. Будем надеяться, что тебя вызывают не из-за меня. Постарайся приехать в госпиталь поскорее. Пусть видят, что тебе бояться нечего. А потом ко мне, а то я тут в одиночестве с ума сойду, — добавил он с улыбкой.

Положив трубку, Варяг крепко задумался. Кто-то очень шустрый уже пронюхал о его местонахождении. Надо же, здоровьем интересовался! Кому же могло стать известно о его вчерашнем пребывании в химкинском госпитале? Неужели за ними тащился хвост от самой Ильинки?

Варяг стал восстанавливать в памяти события вчерашнего вечера на Ильинке возле Торгово-промышленной палаты. Он шел на встречу с Мартыновым, и тут под каким-то черным лимузином раздался страшной силы взрыв. Для верности неизвестные тут же запустили по тому же адресу снарядом из гранатомета. После взрыва под черным лимузином около здания Торгово-промышленной палаты и прогремевшего затем выстрела Чижевский увез их с места кровавых событий на своем «москвичонке», простоявшем в ожидании минут сорок в одном из переулков, прилегающих к Ильинке. Чижевский приехал на нем из… И тут Варяг вспомнил: ну точно, Николай Валерьянович держал этот неприметный старенький синий драндулет на стоянке возле той злополучной квартиры в Большом Андроньевском переулке, где в середине прошлой недели киллеры из «таинственного эскадрона смерти» учинили кровавую разборку, убрав двух телохранителей Чижевского. Предположим, приехавшие в ту квартиру менты выяснили, что синий «москвичек» принадлежит разыскиваемому гражданину Чижевскому, установили за машиной наблюдение или посадили на него радиомаячок. Это, конечно, маловероятно, но исключать такой возможности нельзя. И тогда выходит что же, что Валерьяныч разъезжал по городу с радиомаяком? А менты спокойненько отслеживали все перемещения: и на Ильинку, и приезд в госпиталь Главспецстроя в Химках?! Вот те и хрен с редькой! Вот тебе и конспирация. Но тогда почему же они не примчались в госпиталь сразу? Два варианта ответа: не было никакого радиомаячка и наблюдения или — не было команды.