«Если», 2004 № 01 - Эликс Делламоника

Линды Гамильтон, блестящей Сары Коннор, в фильме нет — ее героиню уморили лейкемией. И это логично. Дожить до такого предательства, как финал третьего «Терминатора», Сара просто не могла. Но самый главный, «системный» провал «Восстания машин», на наш взгляд, в поразительной слепоте в отношении будущего. Сценаристы копируют, по сути, то самое первое «терминаторное» будущее, увиденное из восемьдесят четвертого года, осовременив его модным бантиком — «вирусом». Представьте, что у вас в доме пожар, а вы активно боитесь монстра, который якобы сидит в запертом шкафу. Какой-такой «вирус»? Какой «Скайнет»? Какое восстание машин? Разве машин мы сейчас боимся? Ага, свирепые «жигули», коварный «Пентиум», зловещий паровоз… Создатели «Восстания…» переняли всю условность первого «Терминатора», но того, что называется талантом, перенять не смогли.

А ведь каждое настоящее имеет свое будущее. И Камерон это понимал. В девяносто первом году — иное будущее, чем в восемьдесят четвертом. В две тысячи третьем — тем более. Наверное, у Мостоу была возможность для совсем другого, оригинального хода…

«Сделано заурядно». Это не просто штампик. Это приговор.

Будет ли четвертый «Терминатор»?

«Будет, будет, шашлык из тебя будет», — как говаривал один джинн из старого мультфильма. Нас ждет, вероятно, и пятый, и шестой. И телесериал. И губернатор штата Калифорния, может быть, все-таки сыграет в нем главную роль — без отрыва от производства. Он будет трудиться в кабинете на благо избравшего его калифорнийского народа, а в это время на экране будет летать, многократно пробивая собой стены, его виртуальный двойник.

Как вам такое будущее?

Марина и Сергей ДЯЧЕНКО

КОНТРРЕВОЛЮЦИЯ

________________________________________________________________________

Поклонники приключений Нео с нетерпением ждали выхода третьей «Матрицы». Еще бы! Ведь вторая часть кончилась буквально на полуфразе: Нео, познакомился с Архитектором, научился оживлять в Матрице людей и противостоять машинам в реальном мире. Корабли повстанцев погибли, а Зиону грозило вторжение… Все ждали ответов на вопросы. И что же получили взамен?

А взамен не подучили ничего. Никаких объяснений и ответов. Нео стал столь могущественным лишь потому, что так и должно было случиться. Просто так. А ведь напрашивалась замечательная, хотя несколько заезженная идея: реальность суть очередная ступень виртуальности, так сказать Матрица в Матрице… Ан нет.

Во втором фильме Нео умудряется войти в Матрицу без компьютера — ход традиционный для виртуальной фантастики, — но выйти без компьютера не может. Тоже непонятно — почему? Зато каждому встречному Пифия-Оракул пытается объяснить, зачем она поменяла внешность (актриса Глория Фостер, исполнявшая роль Пифии в первых двух фильмах, умерла, и в третьем ее заменила Мэри Элис). Объяснения натянуты и неубедительны. Также абсолютно непонятно, зачем ВСЕ корабли повстанцев отправились на вылазку, хотя, как показала практика, достаточно одного выстрела из электронной пушки, чтобы обездвижить полчища спрутообразных машин. Там, в засаде, почти все корабли и полегли из-за одного предателя — инкарнации агента Смита «в реале».

А сам агент Смит? «Собрался стрелять — стреляй. И нечего разговоры разговаривать», — советовал герой одного замечательного вестерна, застрелив врага, долго объяснявшего ему причины своей ненависти. Агент Смит — хоть и программа, благодаря Нео ставшая почти непобедимой — очень любит поговорить с врагом. Его речи длинны, порой бессвязны, он, вроде бы не знающий жалости, со зловещим выражением лица, прикрытого столь же зловещими темными очками, как будто оправдывается перед главным героем, подводя теоретическую базу под желание уничтожить его. В блестяще снятой, очень стильной сцене поединка Нео и агента Смита последний ведет себя уже совсем непонятно. Он предлагает поединок, хотя вокруг стоят тысячи его клонов, безмолвно наблюдающих за схваткой. Объяснения такому благородству даны тоже весьма невнятные, вроде портосовского «Я дерусь, потому что дерусь!».

Так же, как и сбрендившая программа «агент Смит», неумны и «благородны» спрутообразные машины-охотники — во время атаки Зиона они зачем-то все время сбиваются во впечатляющее, огромное, но бесполезное облако-струю, наверное, чтобы защитникам было проще попасть.

Перечислять несуразности, логические нестыковки (например, Морфеус начинает искать Нео в Матрице еще до того, как узнает у Пифии, что Нео там) можно долго. Кроме того, я уверен, что фанаты сериала все равно найдут объяснение каждому эпизоду. Поэтому попробуем поговорить о сюжете в целом.

Если во второй части сюжет строился по принципу «десять минут говорим, десять стреляем», то в третьем эпизоде этот период вышел равным получасу — действие порой откровенно «провисало». При просмотре иногда думалось: как хорошо было бы, если б Вачовски не писали диалогов, а ограничились лишь батальными сценами. Потому что диалоги, когда речь заходит о взаимоотношениях героев, сильно отдают мексиканскими сериалами. Например, одна из ключевых сцен — смерть Тринити — настолько затянута и банальна, что вызывает смех в зале. А когда на передний план выходит противостояние с машинами, создается впечатление, что фразы персонажей целиком скопированы из плохих советских фильмов о гражданской войне — обилие пафоса и полное отсутствие мысли.

Тем не менее при всех заметных минусах на картину «Матрица: Революция» сходить стоит. Причем именно в кинотеатр. Хотя бы ради масштабной, полной фантазии создателей, плотно наполненной событиями получасовой сцены атаки Зиона. Или ради очень стильно сделанного финального поединка Нео и Смита — кажется, все, что можно красивого и необычного выжать из простой драки суперменов под дождем, братья Вачовски выжали. Или ради пейзажей и вида обитателей «Города машин»…

И если фильм уже окончательно приобрел все признаки сериала — обилие персонажей, сюжетные затяжки и т. д., — то единственное, что в нем остается оригинального, это неуемная фантазия создателей. Хотя… В свое время недоброжелатели пеняли Сергею Лукьяненко, что большинство идей своего знаменитого романа «Лабиринт отражений» он взял из первой «Матрицы». Сергей невозмутимо предлагал сравнить даты выхода романа и фильма. Потом было написано продолжение «Лабиринта…» — «Фальшивые зеркала». Там, для того чтобы победить могущественного противника (свое темное альтер эго), герою было достаточно слиться с ним. Ничего не напоминает?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});