Мечты сбываются - Элен Алекс

— Ты немного другая, — сказал он.

— Это потому что тетя Бетси трудилась над моим макияжем.

— Ничего не заметил. Огонь в глазах никаким макияжем не спрячешь.

Мы рассмеялись.

— Ты готова?

Я кивнула. Тогда он подошел со стороны здоровой ноги и взял меня на руки. Нежно, аккуратно и легко.

— Тебе удобно? — спросил он.

— Да, — сказала я, — но неожиданно. Я думала, мы поедем.

— Ты же видишь. Щитов нет.

— Не заметила. На тебя смотрела.

Мы опять рассмеялись.

Я обхватила его руками за шею. Почувствовала теплую кожу и жесткие волосы.

Он понес меня на пляж. Я спиной ощущала, как из окна на нас умильно смотрели бабушка Аманда и тетя Бетси.

Вечерний ветер трепал мои кудри, заботливо уложенные тетей Бетси. На шее был кулон на счастье от бабушки Аманды. Я обнимала за шею Брендана Файлера и думала о том, как я люблю эту жизнь.

15

На пляже, прямо на песке, Брендан Файлер расстелил огромное теплое одеяло. Он осторожно посадил меня на это одеяло.

— Как уютно, — сказала я.

Он подложил мне под спину большую подушку, он все предусмотрел.

— Тебе правда удобно? — спросил он.

В темноте я чувствовала улыбку в его голосе.

— Даже удобнее, чем в собственной постели, — улыбнулась я.

— У меня еще теплый плед есть, — сказал он, — сейчас я тебя им укрою.

— Мне тепло, Брендан.

Меня умиляла его забота, очень приятное было чувство.

— Ветер поднялся, чувствуешь?

— Я чувствую, это теплый ветер.

— Хорошо, скажешь, когда замерзнешь.

— Ладно, скажу.

— Я тебя сразу укрою.

— Хорошо, ты меня сразу укроешь.

Мои глаза потихоньку привыкли к темноте, и я увидела, что на пляже кипит жизнь. Вдоль берега на одеялах и пляжных ковриках сидели люди. Это были маленькие людские оазисы, маленькие миры, которые люди создали сами себе в этот вечер на берегу общего океана.

— А мы тут не одни, — сказала я.

— Да, планета густо заселена, — сказал Брендан Файлер.

Мы рассмеялись.

— Я взял нам сандвичи и картошку фри. Вот еще напитки.

Он вытащил все из дорожной коробки.

— Теперь это настоящий пикник, — улыбнулась я.

Океан темнел передо мной. Фонари остались позади, вдоль домов, а темная вода освещалась звездами и половинкой луны.

Легкий плеск волн щекотал чувства. Хотелось сорвать с себя одежду, пластмассовую штуку с ноги и осторожно войти в прохладную вечернюю воду.

Но я была дисциплинированной пациенткой, моя нога была сломана в нескольких местах, я не могла рисковать и слушалась врачей. Я осторожно ходила по дому на костылях, но выходить на улицу, обняв их, пока не решалась и ногу не нагружала.

— Ты будешь купаться? — спросила я Брендана.

— Без тебя не буду.

— Боюсь, я только в следующем году смогу. А ты искупайся, утешусь радостью за тебя.

— Но мне сейчас и так хорошо.

Он сел рядом и протянул мне сандвич. Умопомрачительный океанский теплый ветер обдувал мое лицо.

— Расскажи мне о Маркусе, — сказал Брендан Файлер.

— Он просто друг, — сказала я. — Я не могу выгнать его из своей жизни, даже если он и дальше будет так вредить. Бабушка Аманда и тетя Бетси расстроятся.

— А еще? — сказал он.

— Мы вместе выросли, и он подумал, что наше будущее — вопрос решенный.

— А что думаешь ты?

— А я думаю, что человек, который должен быть рядом, должен обжигать своим присутствием.

Брендан помолчал и сказал:

— Вопросов больше нет.

— Вообще?

Он рассмеялся.

— Нет, только насчет нашего импульсивного друга.

Я тоже улыбнулась.

Брендан полусидел рядом, опираясь на согнутую в локте руку, мы с ним в темноте вытаскивали из упаковки картошку фри.

— Тихо так, спокойно, — сказал он.

— Очень спокойно, — сказала я.

Некоторые люди плавали недалеко от нас. Другие люди на берегу ждали их с волнением. Все-таки вода была уже прохладная, и вечером было темно. Да и просто потому, что в этом мире нельзя жить, пустив все на самотек. В этом мире всегда нужно за кого-нибудь волноваться.

— О чем ты мечтаешь? — спросил Брендан.

Я задумалась.

— О многом, — сказала я.

— Например?

— Я хочу нащупать свои чувства, чтобы точно знать, чего я хочу.

— Как это?

— Ну например, все говорят, что я должна учиться дальше.

— В общем-то они правы, — сказал он.

— А я не понимаю, зачем я должна учиться дальше, если я уже сейчас знаю, как сделать свою жизнь интересной.

— И как сделать ее интересной?

— Я хочу быть ассистентом режиссера.

— Я слышал, ты хочешь быть журналистом.

— Это — на поверхности. А внутри я чувствую другое. Обожаю кино. Режиссеры творят иную реальность, в их руках весь мир.

— Почему же ты не можешь стать ассистентом режиссера?

Я вздохнула.

— Потому что это расстроит бабушку Аманду и тетю Бетси.

— Почему это их расстроит?

— Потому что они считают, что это несерьезная профессия и что в ней все зависит от случайностей.

— В профессии журналиста тоже многое зависит от случайностей.

— Все равно в профессии журналиста больше стабильности.

— Даже в моей профессии все нестабильно, — сказал Брендан.

— А еще они считают, что в жизни все должно быть так, как надо, а не так, как хочется.

— И ты никак не можешь их расстраивать?

— Их смысл жизни во мне. Я должна хоть как-то соответствовать их ожиданиям.

— А если поговорить с ними?

— Они сделают вид, что глухи и немы, я уже пробовала.

Мы рассмеялись.

— Что же делать? — сказал Брендан.

— Думаю, время все расставит по своим местам, — сказала я.

— А если будет поздно и ты станешь тем, кем не хочешь быть? — лукаво спросил он.

— Ну что ты, — улыбнулась я, — поздно в этой жизни не бывает никогда, это я уже точно знаю. В этой жизни все приходит вовремя. Кстати, мы взяли салфетки?

— О да, вот, конечно, взяли.

— Вот видишь как вовремя.

Мы вытерли руки салфетками.

— Могу поделиться своей подушкой, — улыбнулась я.

Мы с ним легли на подушку. Над нами было темное небо, полное огромных звезд, которые величественно наблюдали за нами.

Брендан все-таки взял плед и укутал меня.

— С тобой хорошо, — сказала я.

— Почему? — сказал он.

— С тобой можно разговаривать. И с тобой можно молчать. Это здорово.

Он улыбнулся в темноте.

— А как на тебя действуют мои прикосновения?

Я покраснела.

— Еще не поняла, — тихо сказала я.

Тогда он сделал так, как я потом очень полюбила. Он легко взял пальцем мой подбородок, мягко развернул к себе мое лицо и нежно-нежно поцеловал в уголок губ.