Кремль. Ставка. Генштаб. - Юрий Горьков

Хочу подчеркнуть, что после тяжелых поражений первых месяцев Великой Отечественной Верховный настолько проникся важностью Генштаба в деле управления войной, что охотно принимал генштабистов, игравших вторые и даже третьи роли, если, скажем, их начальники находились в отлучке.

Например, доклады И. В. Сталину нередко делали заместитель начальника Генштаба по организационным вопросам Ф. Е. Боков, начальник оперативного управления С. М. Штеменко, начальники управлений А. Г. Карпоносов, Н. И. Четвериков и другие. Постоянными посетителями Ставки были начальники Главных управлений НКО (командующие и начальники родов войск).

В частности, начальник Главного управления ВВС (командующий ВВС) П. Ф. Жигарев встречался с И. В. Сталиным 44 раза, сменивший его на этом посту А. А. Новиков — практически столько же. Неоднократно у Верховного бывали их заместители Г. А. Ворожейкин и Ф. Я. Фалалеев. Начальник Главного управления бронетанковыми и механизированными войсками (позже — командующий) Я. Н. Федоренко за время войны 149 раз посещал И. В. Сталина. В большинстве случаев его на эти приемы сопровождали заместители Н. И. Бирюков (по политчасти) и М. Б. Коробков. Частыми посетителями сталинского кабинета были начальники Главного артиллерийского управления Н. Д. Яковлев и его заместители Новиков и Петров.

Заместитель Наркома обороны по ПВО М. С. Громадин 19 раз принимал участие в непосредственной работе Ставки. Иногда вместе с ним к И. В. Сталину приглашали командира 1-го корпуса ПВО, впоследствии командующего Московским фронтом противовоздушной обороны Д. А. Журавлева. Верховный часто советовался по широкому кругу вопросов с начальником тыла Красной Армии А. В. Хрулевым и наркомом ВМФ Н. Г. Кузнецовым. Думается, во время войны отношение И. В. Сталина к флоту изменилось кардинально, так как Н. Г. Кузнецов за четыре военных года встречался с Верховным 64 раза — немногим меньше, чем оба руководителя ВВС, вместе взятые.

Н. Г. Кузнецов по праву считался одним из самых инициативных и самостоятельно мыслящих руководителей Вооруженных Сил СССР. Чего стоит только один факт его биографии. 29 июля 1941 года он доложил И. В. Сталину, что существует возможность нанести бомбовый удар по Берлину. Ставка утвердила это предложение, но на прощанье И. В. Сталин сказал: «Вы лично отвечаете за выполнение операции».

После ряда подготовительных мероприятий, в том числе и разведывательного полета по спланированному маршруту, в ночь на 8 августа 1941 года 15 экипажей 1-го минно-торпедного полка Балтфлота нанесли удар по Берлину. Немцы не ожидали такой дерзости с нашей стороны. В немецких газетах было опубликовано сообщение:

«Английская авиация бомбила Берлин. Имеются убитые и раненые. Сбито шесть английских самолетов».[72]

С наркомом ВМФ на приеме бывали его заместители И. С. Исаков, Л. М. Галлер, а также командующие флотами В. Ф. Трибуц, Ф. С. Октябрьский, А. Г. Головко. Всего в годы войны начальники Главных управлений и командующие родами войск были в Ставке на совещаниях или персонально по своим вопросам 562 раза. По вопросам, касающимся приема на вооружение боевой техники или поставок ее в войска, вместе с ними приходили нарком авиационной промышленности А. И. Шахурин, нарком танковой промышленности В. А. Малышев, нарком вооружения Д. Ф. Устинов и другие.

Уделяя постоянное внимание развитию вооружения и боевой техники, И. В. Сталин как Нарком обороны часто встречался с ведущими Главными конструкторами авиации Н. Н. Поликарповым, А. Н. Туполевым, С. В. Ильюшиным, А. С. Яковлевым, П. О. Сухим, артиллерии — В. Г. Грабиным, танков — Ж. Я. Котиным и А. А. Морозовым, оружия — В. А. Дегтяревым, Б. Г. Шпитальным и Г. С. Шпагиным.

Во время одного из очередных докладов в Ставке А. С. Яковлев (замнаркома авиационной промышленности) сказал И. В. Сталину:

«О советской боевой технике обычно сообщается фигурально: «наши стальные птицы», «наши штурмовики», «наши ястребки». В то же время в Германии марки самолетов носят признаки фамилий их конструкторов».

Тут же Яковлев внес предложение присвоить самолетам сокращенные имена их создателей. Например, штурмовики Ильюшина — Ил, бомбардировщики Петлякова — Пе. Верховный в ответ на это предложение заметил:

— Зачем же сокращать, будем называть полными фамилиями конструкторов: Ильюшин — 2, Петляков — 8 и т. д. Пусть знают наших конструкторов.[73]

Нередко по вызову или по личной инициативе на прием в Ставку прибывали летчики-испытатели С. П. Супрун, П. М. Стефановский, В. К. Коккинаки, В. И. Лебедев, Г. Я. Бахчиванджи. Верховный и в мирное время интересовался их мнением по оценке принимаемых на вооружение самолетов или по предложениям оперативно-тактического характера использования авиации. По одному из таких вопросов на приеме у него 24 июня 1941 года был летчик-испытатель подполковник С. П. Супрун. Накануне, 23 июня, прибыв из отпуска в Москву, он позвонил А. Н. Поскребышеву и записался на прием. По звонку из Кремля он прибыл в Ставку. В кабинете сидели К. Е. Ворошилов, В. М. Молотов, М. И. Калинин. И. В. Сталин спросил: «Что у Вас за предложение?»

Супрун ответил ему: «Нужно срочно сформировать четыре — шесть полков из военных летчиков-испытателей».

«Мало. — сказал И. В. Сталин, — нужно двадцать — тридцать полков. Но в институте мало летчиков, не хватит».

Он дал трое суток для подбора добровольцев. В результате были сформированы два истребительных авиаполка на МиГ-3, два пикирующих авиаполка на Пе-2, один штурмовой авиаполк на Ил-2 и один дальнебомбардировочный полк на ТБ-7.

После отправки на фронт один из этих полков, 40-й истребительный особого назначения, под командованием самого С. П. Супруна, сбил за четыре дня боев 12 самолетов, а за три последующих месяца, уже под руководством В. К. Коккинаки, уничтожил еще 56 самолетов противника. Бывшие летчики-испытатели из дальнебомбардировочного полка 11 августа 1941 года бомбили на ТБ-7 столицу Германии. Почему я привожу эти достаточно известные факты? Прежде всего потому, что они как нельзя лучше характеризуют стиль работы Ставки ВГК и ее руководителя. Ведь найти в июне сорок первого, когда рушились фронты и погибали армии, время для приема пусть известного, но все же простого летчика, да еще по телефонному звонку, без томительных многочасовых сидений в приемных — для этого нужно было быть И. В. Сталиным, со всем многообразием его положительных и отрицательных черт. Именно доступность, пусть кажущаяся, пусть иллюзорная, позволила ему завоевать в народе огромную популярность. Ну и, конечно, ум, гибкий, тренированный ум большого политика… Впрочем, об этом мы будем говорить позже.

Существует мнение, ставшее уже хрестоматийным, что Ставка в связи с угрозой захвата Москвы немецкими войсками была передислоцирована в Куйбышев. Я хочу сказать с полной определенностью: и сама Ставка, и ее Верховный Главнокомандующий постоянно находились в столице. Об этом свидетельствуют документы, найденные мной в архивах.

Из-за бомбежек Ставку перенесли из Кремля в небольшой особняк на улице Кирова (ныне Мясницкая). Кроме того, на станции метро «Кировская» был подготовлен подземный центр стратегического управления Вооруженными Силами. Там же были оборудованы кабинеты И. В. Сталина и Б. М. Шапошникова. Рядом размещалась оперативная группа Генштаба и управлений Наркомата обороны. Как писал в своих воспоминаниях нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов, именно здесь работал Верховный в период наиболее интенсивных налетов немецкой авиации (октябрь — ноябрь 1941 года). Тут он встречался с членами Ставки, ГКО, другими высшими государственными чиновниками и военными. Подробностей по приему посетителей И. В. Сталиным мы пока не знаем. Возможно, их просто не учитывали так строго, как в Кремле, где каждый посетитель, кем бы он ни был, включая и детей И. В. Сталина, регистрировался в особом журнале специальным сотрудником НКВД. Пройти к И. В. Сталину без регистрации было практически невозможно.

Маршал Г. К. Жуков писал:

«Деятельность Ставки неотделима от имени И. В. Сталина. Мне очень нравилось в работе И. В. Сталина полное отсутствие формализма. Верховный Главнокомандующий сделал все возможное, чтобы Ставка и ее рабочий аппарат — Генштаб и Военные советы фронтов стали мудрыми и искусными военными помощниками в деле достижения победы над фашистской Германией». Чуть позже он продолжал: «Над вопросами руководства войсками Верховный обычно работал в своем кабинете, в Кремле. Вход в кабинет вел через проходную комнату А. Н. Поскребышева и небольшое помещение начальника личной охраны, где дежурные офицеры, в звании полковников, вели журнал регистрации посетителей…».[74]

Именно эти журналы и нашел я в архиве Президента России. Думаю, они помогут специалистам, изучающим нашу новейшую историю, писать точнее, опираясь на подлинные документы. Что же касается мемуаров, то строить на них свои умозаключения опасно. Ведь даже такие люди, как Георгий Константинович Жуков, не всегда адекватно отражали происходившие события. Вот, скажем, читаю я рукопись его воспоминаний и нахожу такие строки: