Искатели злоключений. Книга 1 - Михаил Каришнев-Лубоцкий

– Простите, чуть не забыл! – Молодой вампир стукнул себя мохнатой лапой по лбу и, виновато улыбнувшись, стал с нами прощаться.

А, простившись, он быстро исчез в сумеречном свете ночных фонарей, и мы снова остались одни в чужом незнакомом городе без единого гнэльфдинга в карманах.

Глава семнадцатая

Перед тем как покинуть нашу компанию Альфред объяснил нам, где находится железнодорожный вокзал. Но попробуйте не заплутаться в чужом городе, в котором улочки так извилисты, что напоминают настоящий лабиринт! Не прошло и получаса, как мы, разумеется, успешно в нем заблудились. К счастью, вскоре стало светать, и я предложил держать курс строго на восток – глядишь, куда-нибудь и выйдем. Подходить же с расспросами к одиноким и редким прохожим в столь раннюю пору мы не рискнули: хватит, дорасспрашивались!

Мое решение оказалось верным, и вскоре мы выбрались на окраину Тролльбурга. Но не к вокзалу, а к огромному пустырю, на котором колыхалось не менее сотни разноцветных воздушных шаров самой причудливой формы.

От этой удивительной картины у меня и Пипа перехватило дыхание, и мы оба застыли на месте, как изваяния. А потом, опомнившись от первой волны восторга, бросились к этим чудесным творениям гнэльфских рук.

Я не оговорился, воздушные шары были сделаны гнэльфами: группа бравых счастливчиков-летунов стояла на противоположном от нас крае пустыря и о чем-то оживленно беседовала. Подкравшись к ближайшему летательному аппарату, привязанному, как и его многочисленные собратья, к деревянным колышкам вбитым в землю, мы с Пипом увидели включенную горелку и поняли, что скоро этот красавец поднимется в воздух.

– Как ты думаешь, Тупсифокс, куда они полетят? – спросил меня мой приятель, не сводя восхищенного взгляда с ярко-синего, в чуть заметную красную полоску, шара.

Я смочил указательный палец слюной, поднял руку вверх и, определив направление ветра, ответил:

– Зюйд-зюйд-вест.

– «Зюйд-зюйд-вест»! – передразнил меня Пип и потрогал ладошкой плетеную корзину. – А попроще сказать нельзя? В сторону Гнэльфбурга или нет?

Я пожал плечами:

– По-моему, Гнэльфбург восточнее… Если лететь курсом зюйд-вест, то Гнэльфбург должен оказаться где-то рядышком…

Пип обрадовался:

– Значит, и твой «зюйд-зюйд-вест» по пути! Вот бы нам на нем полететь!.. Ну, подумаешь, придется сделать небольшой крюк!

Я снял с головы клоунский колпак и почесал затылок.

– В общем-то ты прав… Дело за малым: сесть и отправиться в полет!

Услышав мои слова, Пип еще больше засиял:

– Сесть не проблема! Мы – маленькие, места много не займем! Превратимся в невидимок – нас и не заметят в корзине!

– А как мы узнаем, когда нам нужно выходить? И как мы это сделаем?

Улыбка сползла с физиономии моего друга, и на ее месте поселилось выражение сосредоточенного глубокомыслия. Наконец две морщинки на лбу Пипа разгладились, его лицо просветлело вновь, и он весело проговорил:

– Когда воздушный шар взлетит, мы перед хозяином откроемся. Не станет же он детей из-под облаков на землю сбрасывать? Гнэльфы – добрые, они нас простят!

Последнее утверждение моего приятеля было довольно спорным, однако рискнуть захотелось и мне: кто знает, когда еще нам выпадет удача полетать на воздушном шаре? Скрепя сердце, я махнул рукой и молча полез в корзину. Цепляясь за выступы и переплетения лоз, Пип стал карабкаться следом за мной. Не прошло и двух минут, как мы уже были на дне корзины и, подыскав укромный уголок, забились в него и притихли, как мыши (не забыв, конечно, на всякий случай превратиться в невидимок).

А вскоре к нашему воздушному шару подошел бородатый гнэльф в кожаном комбинезоне и стал готовиться к старту.

Глава восемнадцатая

Когда воздушный шар взлетел в поднебесье, мы с Пипом сделали великое открытие: оказывается, чем ближе приближаешься к солнцу, тем становится холоднее! Даже бывалый гнэльф, одетый в теплую одежду, спустя каких-нибудь полчаса полета заметно продрог, – что же говорить о нас, наряженных в легкие летние курточки…

Мы были уже готовы выскочить из своего укрытия и броситься к бородачу с мольбой опустить шар на землю, как вдруг неожиданное событие отвлекло нас на некоторое время от этих мыслей.

Внезапно из-за густых кучевых облаков прямо к нашему воздушному шару вылетела стая каких-то странных существ, похожих на маленькие бочонки, но только с крыльями. Размером они были не больше воробьев, но их было так много!..

Покружившись вокруг нашего летательного аппарата, они облепили его со всех сторон: десятка три уселось на корзину, а сотня – не меньше – усеяла оболочку воздушного шара.

– Кыш! Кыш! – закричал гнэльф, размахивая руками. – Пошли вон!

Но крылатая мелюзга не обратила на его вопли никакого внимания. Перебирая крошечными лапками, они путешествовали по воздушному шару куда кому вздумается, а некоторые из них – наверное, самые любознательные – даже стали пробовать наш летательный аппарат на зубок.

– Боже, они прокусят оболочку!.. – взвыл бородатый воздухоплаватель, в отчаянии выхватил из коробки, лежавшей на дне корзины, бутылку шампанского, торопливо ее откупорил и пальнул в обнаглевших непрошенных гостей.

Первый выстрел оказался удачным: с десяток загадочных «птичек» смыло пенной струей с воздушного шара прочь. Весело рассмеявшись, гнэльф вытащил из коробки вторую бутылку и снова произвел артиллерийский залп по крылатым нахалам. На этот раз ему повезло меньше, но и полдюжины зарвавшихся наглецов – тоже было неплохим трофеем. Если и дальше охота будет такой же успешной, то десяти оставшихся в коробке бутылок шампанского вполне должно было хватить для отражения удивительной стаи.

Но тут наши славные «птички» словно бы очнулись от безмятежности. Их хаотичное передвижение по воздушному шару ускорилось, послышалось какое-то сердитое жужжание, похожее на пчелиный гуд, и маленькие носики крылатых уродцев, напоминающие затычки для бочек, стали вдруг заметно удлиняться, превращаясь в небольшие хоботки.

Вскоре до нашего слуха донеслись подозрительные свист и шипенье, и мы поняли, что в оболочке воздушного шара появились отверстия. Гладкая ткань стала заметно съеживаться, а размеры летательного аппарата уменьшаться.

– Кажется, мы падаем… – прошептал Пип, хватая меня за невидимую руку своими невидимыми руками. – Может быть, нам пора вылезать из укрытия?

– Гнэльфу сейчас не до нас, – ответил я, истолковав его слова чуть-чуть иначе, чем он рассчитывал. – Сейчас нам всем не до знакомств…

– Я хотел сказать, не пора ли нам вылезти и попробовать спастись, – уточнил Пип.

– Ничего, успеем, у нас еще есть время!

Разумеется, я немного преувеличил, успокаивая трусишку: времени у нас было в обрез. Но и сеять панику мне сейчас не хотелось – мы только бы помешали гнэльфу сражаться с хищной мелюзгой, путаясь у него под ногами.

А бородач предпринимал героические усилия, желая спасти свое творение. Он то стрелял в озверевших крылатых нахалов шампанским, то выбрасывал из корзины какой-нибудь груз, то прибавлял в горелке и без того сильное пламя, а то взывал по рации к своим коллегам о помощи. Но чем ему могли помочь друзья воздухоплаватели? Разве что советами да еще обещаниями не бросить в беде и подобрать «дорогого Людвига», когда тот брякнется на землю. Согласитесь, что это не очень приятное утешение!

Расстояние между нашим летательным аппаратом и воздушными шарами более счастливых, чем мы, путешественников – и без того довольно большое – заметно увеличивалось. Ветер уносил разноцветную стаю гигантских красавцев все дальше и дальше на юго-восток, а мы все стремительнее и стремительнее падали вниз, несмотря на ухищрения гнэльфа Людвига.

Наконец бедняга бросил тщетные попытки продержаться в воздухе лишние минуты и, достав из-за пояса острый нож, начал перерезать веревки, связывающие корзину с похудевшим до неузнаваемости шаром.

– Кажется, пора выбираться из укрытия… – произнес я по привычке шепотом. – Сейчас как бумкнемся!..

Едва я успел договорить эту короткую фразу до конца, как невидимая сила швырнула нас обоих из одного угла корзины в другой. Придя в себя, мы поняли, в чем дело: Людвиг перепилил два тонких, но крепких, каната, и корзина повисла на двух оставшихся. Но через несколько секунд бравый гнэльф разделался и с ними. Повиснув на веревках, и громко проклиная крылатых чудовищ, он взмыл на сморщенном шаре вверх, а мы понеслись с огромной скоростью вниз, не в силах помешать этому страшному падению…

Глава девятнадцатая

Дядюшка Кракофакс во время наших с ним предыдущих путешествий частенько говаривал мне после какой-нибудь очередной передряги: «Ты, Тупсифокс, наверное, родился в рубашке! Другой на твоем месте давно бы свернул голову, а тебе все непочем! Счастливчик ты, Тупсифокс, честное пуппетролльское слово, счастливчик!».