Новая пташка для владыки (СИ) - Варя Светлая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ресницы ее дрогнули, а в голосе слышались ласковые нотки. Эллин удивленно посмотрела на Изору. Наставница одарила ее странной улыбкой и продолжила тихим, но уверенным тоном.
— Этот замок принадлежит владыке Западных земель, как ты уже, наверное, знаешь. Его имя — Таэрлин Эверон Крэйин Огненный, сын Даэрла Грозного, потомок старых богов и великих королей. Его род очень древний, древнее многих рас. Не каждый правитель может поспорить с ним в могуществе. Ты должна помнить о той милости, что наградил тебя владыка, поселив в свой сад. Ты должна быть благодарна.
Эллин больших усилий стоило, чтобы не хмыкнуть и промолчать с покорным видом. К счастью, Изора ничего не заметила, с упоением рассказывая о владыке. О его могуществе, силе, благородстве. Ни слова о жестокости или убийствах. Все объяснялось милостью владыка. Даже смерть от его рук — милость.
— Иногда нашему владыке становится скучно, — говорила Изора, любовно глядя на портрет, — и порой он придумывает себе новые забавы, в которых принимают участие его пташки. Ты должна быть готова к этому. Ты должна быть готова ко всему.
Изора повернулась и выразительно посмотрела на Эллин, губы скривились в подобии улыбки.
— Главное предназначение всех пташек — радовать нашего владыку. А как его радовать — знает только он. Это всегда разные вещи. Ты должна быть готова ко всему. Ты — соловей, значит, помимо этого твое предназначение — играть и петь. Владыка любит музыку, если ты достаточно виртуозна, то однажды сыграешь и для него лично.
— Я не буду играть для него постоянно? — перебила ее девушка.
— Нет. В саду владыки много соловьев из самых разных краев. Некоторые из них играют на таких инструментах, что тебе даже не снились. Многие из них ни разу не играли для владыки. Ты будешь играть для его гостей и друзей. Кроме того, ты должна упражняться в музыке не менее пяти часов в день. Порой с другими соловьями вы будете ставить музыкальные пьесы и спектакли. Направлять тебя и других соловьев будет главный музыкант владыки.
— Кто это? — спросила Эллин и поежилась — она снова почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Не выдержав, она подняла голову, осмотрелась по сторонам и натолкнулась на жесткий взгляд нарисованных глаз портрета владыки. Не может же портрет быть живым, подумала девушка. Или может?
Изора с легкой улыбкой наблюдала за Эллин.
— Это человек, который занимается с соловьями, — сказала Изора, — помогает стать им лучше. Он пишет музыку, ставит концерты и следит, чтобы соловьи следовали своему предназначению. А еще он один из главных музыкантов Западных земель. Сегодня ты увидишь его — он придет послушать тебя. Думаю, не стоит напоминать, что его ты должна слушать во всем. Владыка доверяет ему.
Эллин прикусила губу, чтобы не завопить от возмущения. Она не хотела никого слушать, не хотела никому подчиняться! Она свободная, свободная!
«Нет, больше нет», — с грустью возразила самой себе девушка. Теперь она в оковах, игрушка для чьей-то забавы и только.
Больше о владыке и главном музыканте Изора ничего не рассказывала. Следующие несколько часов наставница учила ее этикету, манерам и осанке. Отчего-то именно осанка и походка Эллин раздражали Изору больше всего.
Утомленная от постоянных выкриков и дерганий, Эллин даже не заметила, как в комнате оказался посторонний. Он вошел в тот момент, когда девушка в сотый раз ходила по кругу, держа на голове тяжелую книгу. Уж лучше бы она ее почитала — пользы было бы больше.
— Достаточно! — властно произнесла Изора, — остановись, птаха, и познакомься с Рэмином Валди — нашим главным музыкантом.
Эллин обернулась. Книга с грохотом упала с ее головы. Девушка на миг застыла, не зная, что делать — то ли книгу поднимать, то ли кивнуть головой. Она выбрала второе.
Главный музыкант оказался на удивление молодым. На вид ему было не больше тридцати пяти, коротко остриженные русые волосы были зачесаны назад, а серые глаза смотрели пристально и с легким недоверием.
Он держал руки за спиной, и Эллин это не понравилось. Она сама не знала, почему, но именно из-за спрятанных за спиной ладоней она решила, что он что-то скрывает.
— Изора сказала, ты играешь на скрипке? — без приветствия произнес он.
Эллин кивнула.
— Поёшь?
— Иногда, — нехотя ответила Эллин. Петь перед владыкой и его прихвостнями хотелось меньше всего.
— Спой, — сказал Рэмин и сел в кресло, скрестив руки. Это была не просьба — приказ.
Этим он застал Эллин врасплох. Она не знала, что петь, да и не хотела этого. Раньше она пела для себя и для отца порой.
Эллин растерянно посмотрела по сторонам. На вызывающий страх портрет, на Изору…Наставница многозначительно подняла брови, как бы намекая про зал непокорных.
Эллин закрыла глаза, вспомнила дом и начала петь. Это была старинная песня, ее часто пели люди на праздниках, матери — своим детям, мужчины в поле или в кузне, моряки в море. Песня про деву, что ждала закат, чтобы сорвать огненный цветок и исцелить своего возлюбленного. Он вернулся с битвы и был смертельно ранен. Не сорвала дева цветок, не спасла жениха. Сорвалась на закате с горы, да сама превратилась в огненный цветок. Который больше никто не сумеет найти. Исцеления никому не познать.
Раньше Эллин пела, особо не задумываясь над словами. Это была просто песенка из ее детства. Но сейчас, закрыв глаза, она вдруг прочувствовала каждое слово, и всю печаль девы. Когда она закончила петь, из-под закрытых век текли слезы.
Эллин нехотя
