Предсказание - Катри Клинг

Август выдался на редкость дождливым, дни стояли серые, и шторы в комнате всё чаще оставались поднятыми. Дождь лил без перерыва. Снэйп сказал, что всюду в Европе начались наводнения. Но их дом стоял на холме - как-то раз Гарри удалось разобрать пейзаж за окном - и им наводнение не грозило.

Снэйп всё ещё ссорился с Эмили. Их стычки неизменно заканчивались под дверью комнаты, где Снэйп из раза в раз скрывался от преследований этой на удивление настойчивой женщины. А потом, однажды утром, скандалы прекратились. В доме было тихо. Гарри проснулся и увидел, что учителя в комнате нет, его кровать не тронута, а шторы вопреки всегдашней Снэйповой осторожности подняты, и в окошко пробивается серенькое тусклое утро. Это означало, что Снэйп не ночевал здесь и вообще не заходил в комнату со вчерашнего вечера. Гарри пожал плечами. «В конце концов, меня это не касается, ведь так?»

Но после этого странного утра - такие бывают только после сильных ночных бурь - ссоры между Снэйпом и Эмили чудесным образом прекратились. Гарри вообще не слышал её голоса, хотя она постоянно была где-то в доме. В коридоре иногда раздавались её лёгкие шаги, но Снэйпа она больше не трогала. Всё стало тихо и теперь ещё больше напоминало больницу. Или тюрьму. Или кладбище.

Снэйп не возражал против того, что Гарри несколько раз в день совершает променад по комнате. До сих пор он не пытался покинуть её пределы и даже не заикался про очки, верхнюю одежду или прогулку по дому, поэтому соседство с Северусом Снэйпом было относительно спокойным.

Снэйп приносил ему еду. Раз в день осматривал. Давал выпить на ночь какой-то горьковатый настой. Гарри не прекословил и не противился. Съедал всё, что давали, молча пил лекарства, не задавал вопросов и ни о чём не просил. Это было основным правилом. Для себя Гарри решил, что постарается вести себя так до последнего, пока его пребывание под надзором Снэйпа не подойдёт к концу. А потом будут Дурсли. Ведь август ещё не кончился.

Снэйп вошёл в комнату и остановился перед Гарриной кроватью.

- Как вы себя чувствуете?

- Хорошо, сэр, - послушно ответил Гарри.

- Завтракать сейчас будете или позже?

- Если можно, немного позже, - вежливо сказал Гарри.

- Как угодно.

Снэйп подошёл к комоду и начал что-то искать в нём.

Гарри помолчал немного и тихо спросил:

- Сэр. А когда я выздоровею, вы отправите меня к Дурслям?

Снэйп обернулся к нему:

- Поттер, вы так жаждете к ним вернуться?

- Нет, сэр, но ведь август ещё не...

- Да, до конца августа ещё две недели, и коль скоро у вас нет на них никаких планов, то лучше всего будет провести это время под моим присмотром.

Гарри открыл было рот, чтобы уточнить некоторые моменты, но Снэйп предупредил поток его вопросов.

- Таково распоряжение профессора Дамблдора, - бросил он нервно. - Довожу это до вашего сведения, чтобы вы не посчитали, будто это моя личная прихоть.

- Всё равно спасибо, - тихо ответил Гарри.

Снэйп раздражённо засопел и подошёл к нему.

- Поттер. Мне нужно уехать. Я буду отсутствовать до полудня, но постараюсь вернуться как можно раньше. Поэтому убедительная просьба... Всего лишь просьба, Поттер. Очень надеюсь, что вы не откажете мне в любезности.

- Я всё понял, сэр, - торопливо вставил Гарри.

- Вы ни черта не поняли! - раздражённо гаркнул Снэйп. - Что у вас за привычка, говорить, не дослушав?

- Извините, - пробормотал Гарри. «Никак к тебе не подстроишься», - подумал он с досадой, отметив про себя, что подхалимство Снэйпу тоже не по душе. Он, вообще, хоть когда-нибудь бывает полностью доволен?

- Поттер, полностью довольны бывают только покойники, - ядовито изрёк Снэйп в ответ. - А я, к вашему большому сожалению, их ряды до сих не пополнил. Но я отвлекаюсь. Извольте выслушать меня молча.

Гарри кивнул, но вспомнив, что кивки учителя раздражают, добавил к этому негромкое «Да, профессор».

- Завтрак вам принесёт Эмили. Я очень надеюсь, что вы не доставите ей хлопот и будете вести себя, как подобает джентльмену... - Снэйп сделал паузу и саркастически добавил: - Хотя не знаю, имеете ли вы представление о том, как подобает себя вести джентльмену.

- Я буду молчать, - быстро ответил Гарри.

- А ещё что вы будете делать? - вкрадчиво спросил Снэйп, сделав шаг к Гарриной кровати.

- Я не выйду за пределы комнаты.

Пальцы Снэйпа неожиданно больно впились в его плечо.

- Надеюсь, вы понимаете истинное значение этих слов. И мне не придётся впоследствии...

- Я не встану с кровати до вашего возвращения, - Гарри показалось, что его плечо насквозь проткнули стальные иглы.

- Хотелось бы верить в это, мистер Поттер, но боюсь, что моя вера в вас несколько пошатнулась с тех пор, как вы пошли на поправку.

- Я клянусь! - вырвалось у Гарри, но скорее не от избытка честности, а от острой боли в плече. Рука онемела почти до самого локтя.

- Вы клянётесь? Отлично, - Снэйп наклонился к нему и сжал пальцы так, что у Гарри на глаза навернулись слёзы. - Поклянитесь, что в её присутствии не будет никаких вопросов и никаких просьб. Я всё равно узнаю, о чём вы с ней говорили. И плохо будет вам обоим. Не подставляйте её. Я понятно выражаюсь?

Потрясённый жгучей болью в руке, Гарри смог только кивнуть.

- Вот и славно, Поттер, - зловеще произнёс Снэйп, и в следующий момент Гарри сообразил, что остался в комнате один.

От обиды и шока у Гарри перехватило горло. «За что? Что я сделал?» И провести с ним ещё две недели?! Нет уж, лучше Дурсли! Гарри вытер лицо рукавом пижамы. За всё это время Снэйп ни разу всерьёз не придрался к нему, потому что Гарри изо всех сил вёл себя как можно тише и незаметнее, чтобы лишний раз не раздражать учителя.... Но за что же сегодня?... Гарри почему-то было так обидно, что на глаза снова набежали слёзы. Чёрт, будем называть вещи своими именами. Я в тюрьме. Никуда нельзя выходить. Нельзя разговаривать. Нет верхней одежды. Любой намёк на происходящее за стенами этой комнаты, даже просто желание иметь очки - воспринимается, как попытка к бегству. «Я не могу так. Я не могу! Всё плохо, как себя ни веди. Молчу ли я, говорю ли - всё некстати». СНЭЙПУ НИЧЕГО НЕ НРАВИТСЯ, ЧЁРТ ЕГО ВОЗЬМИ! Самое ужасное было в том, что Гарри больше не мог себе позволить ненавидеть Снэйпа. Ну не мог, и всё. Раньше всё было просто. А сейчас... Проклятье!!! «Я не имею права на ненависть! Я не имею права ненавидеть его! Всё должно было измениться! И всё изменилось. Но не он... Будто бы ничего не было... Пока я был совсем болен, он был... другим. Но я не хочу, не хочу, чтобы всё было ТАК. Это нечестно! НЕЧЕСТНО!»

Гарри не хотел плакать из-за Снэйпа. Ещё чего не хватало!... Он раздражённо вытер глаза, но это не помогло. Слёзы полились в три ручья.