Элвис Пресли. Безрассудная любовь - Питер Гуральник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Десятью днями позже Элвис возвратился в Денвер, где, по сообщениям газет, в компании новоприобретенных друзей веселился от души и подыскивал себе новый дом. На этот раз этот увеселительный визит был прерван и несколько омрачен вмешательством офицеров полиции в то, что Элвис до сих пор считан строго его личным делом. Это вмешательство произошло после того, как Элвис стразу же после похорон обратился к доктору Старки с просьбой дать ему дилаудида[44] мотивируя ее тем, что вросший ноготь на ноге причиняет ему адскую боль. Полицейский врач несколько опешил, услышав эту просьбу и это объяснение. Он попытался было внушить Элвису, что столь серьезное обезболивающее обычно не назначают при проблемах такого рода. Затем он отправился к Сонни и Реду, чтобы выяснить, что же на самом деле происходит. Он спросил, не страдает ли Элвис от какого — то серьезного заболевания, ведь дилаудид прописывают раковым больным, обычно уже на последней стадии болезни, когда боль становится просто нестерпимой. Также дилаудид нередко вызывает сильный эффект привыкания. Старки выразил свои опасения капитану Кеннеди и детективу Пиетрефасо, и на этот раз, когда они узнали, что Элвис находится вновь в Денвере, они решили серьезно и откровенно с ним поговорить. С этой целью они нанесли ему визит в отель, где он остановился.
Они знали, что у него возникли проблемы, и сообщили об этом ему. Они не могли не обратить внимания, как тяжело ему становится временами, и им бы очень не хотелось, чтобы и другие люди стали это замечать. Они разговаривали с ним как друзья, а не как полицейские офицеры — на это они сделали особый упор. Они просто хотят ему помочь. Он должен понять, что такая ситуация может случиться с каждым; за долгое время своей работы в полиции они так часто это наблюдали, и они выразили свою абсолютную уверенность в том, что, если он призадумается серьезно над этой проблемой, он сможет ее разрешить без особого труда. Недалеко отсюда есть отличный частный санаторий, где помогают людям с подобными проблемами. Они могут помочь ему попасть туда, подлечиться, и никто никогда об этом даже не узнает, — они очень хотят, чтобы он призадумался над своей проблемой и согласился на их помощь.
Элвис уставился на них в недоверчивом изумлении. Сначала он ничего не сказал, затем он начал говорить, и в его голосе звучала обида и боль. «Вы думаете, что я не справлюсь сам? Вы не думаете, что у меня хватит сил. Я знаю, что я делаю. Я могу избавиться от этого в любой момент, когда я только пожелаю». Остается невыясненным, верил ли он сам в свои же слова или нет. Потому что через два часа он покинул город.
У него возникли и другие, не менее удручающие проблемы, главной из которых был недостаток денег. За исключением появления в Лас — Вегасе и на шоу на стадионе в канун Нового года, он не выступал с августа. А вот счета все поступали и поступали, накапливаясь в огромную стопку, — счета на сотни тысяч долларов за машины, самолеты, подарки, коллекционное оружие, украшения и одежду. Он скупал все, что наполняло его глаза блеском. Чтобы хоть как — то покрыть свои расходы, учитывая тот факт, что никакой прибыли не поступало, в ноябре он занял в банке 350 тысяч долларов под свое имение Грейсленд, но эту сумму необходимо было выплатить в течение двух лет, каждый год выплачивая по половине суммы. Ко всем же неприятностям добавлялись еще и многочисленные судебные иски, которые являлись прямым следствием слишком уж резкого поведения Сонни и Реда с публикой. Также ему надо было выплатить полмиллиона долларов Присцилле по иску развода. На его самолеты (в ноябре он приобрел еще и третий, «Dessault Falcon», в качестве «инвестиции») постоянно требовались деньги, потому что их содержание и обслуживание было крайне дорого. Все эти жертвы скорбно и покорно принимались как данность, только чтобы его имение не потеряло былого величия, а его многочисленные родственники и друзья продолжали жить в той же роскоши, к которой они за долгие годы уже так успели привыкнуть.
Все эти финансовые проблемы становились столь тяжелы для него, что в середине марта он в спешке организовал новый тур. Первым ударом, который он получил во время организации выступлений, было осознание, что у него почти не осталось музыкантов. Глен Ди написал заявление об уходе и отдал его Тому Дискину вскоре после провала сессии в Грейсленде. Джеймс Бертон и Ронни Тат вразумительно дали понять, что задерживаться в его группе они не собираются. Дискин тем не менее категорически отказался принять их заявления. «Вы же знаете, как он от вас зависит, — сказал он Глену Ди. — Я просто не смогу ему сказать, что вы уволились». В конце концов Глен был вынужден сказать Дискину, что он действительно не может этого сделать, хотя и очень хочет уйти. Тем не менее на первом выступлении Элвиса ожидал довольно неприятный сюрприз, когда он не обнаружил никого за фортепьяно. Когда его ввели в курс дела, быстро одобрил троих нэшвиллских пианистов, которых подобрал для него Фелтон в качестве замены. А вот гитаристу Билли Сэнфорду (который заменил Бертона в последний день звукозаписывающей сессии в феврале) так и не удалось выступать с группой на концертах, потому что Джеймс передумал и вернулся в коллектив в самую последнюю минуту, правда, на этот раз ему пообещали гораздо больше денег.
Открытие тура происходило в Джонсон — Сити, штат Теннесси, где в течение трех дней происходили концерты. Полковник молчаливо мечтал и молил высшие силы, чтобы они держались подальше от фотокамер и публичных сборищ, потому что вид у Элвиса был далеко не соответствующий. Но на кассовых сборах это никоим образом не сказалось: шестидневный тур принес им более полумиллиона долларов прибыли, которые Полковник мудро поделил в соотношении 50 на 50 в соответствии с соглашением от 22 января. Это новое соглашение первый раз за всю историю их работы открыто утверждало: обе стороны открыто признают, что их деятельность — это совместное предприятие и что Элвис
