Инженер. Часть 7. Вторая итерация - Евгений Южин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следователь скучным сиплым голосом сообщил, что я арестован на один месяц решением какого-то там суда по подозрению – дальше шел список статей уголовного кодекса, которые я не запомнил, но уяснил, что меня обвиняют в подделке и в незаконном использовании чужой регистрационной записи – страшное преступление в текущих реалиях! Основанием для ареста послужил акт генетической экспертизы, установившей мой биологический возраст как не соответствующий возрасту пропавшего более четверти века назад гражданина. Думается, это, пока я сидел в соседней комнате, успели. Интересно, законно ли это? Впрочем, посмотрим. Так или иначе, откуда-то начинать надо. Конечно, тюрьма – не лучшее место, но у меня теперь всегда есть выход – в буквальном смысле слова. Пока потерплю, посмотрю, как там у них сейчас.
– Иван Александрович, вы упомянули супругов Касимовых. – Наконец я осознал, что беспокоило меня уже какое-то время. – Можно с ними связаться?
Один из конвойных тронул за рукав, Сивцов остановил его, приподняв тяжелую ладонь со стола.
– Они погибли. – И в ответ на мой невысказанный вопрос добавил: – Три года назад. Автокатастрофа. За рулем был Михаил. Вы его знали?
Я кивнул. Не вытерпел, видно, решил окончательно стать землянином, освоить последний не дававшийся ему рубеж.
– Как это случилось?
– Не интересовался, извините. – Сивцов покачал головой и опустил ладонь.
Уже выходя, натолкнулся на взгляд Володина – никаких линз и виртуальной реальности – взгляд, который я часто видел у немногих коллег в прошлом, взгляд человека думающего, человека, получившего задачу и увлеченно решающего ее. Странно, но именно его вид вернул мне ощущение, что я по-настоящему дома.
7
Только сталкиваясь с властями, Круча вспоминал то имя, которым неведомые чиновники наградили подкидыша в далеком прошлом, – Крутов Павел Валериевич. Конечно, у него должны были быть папа и мама, но его судьба, судя по всему, их совсем не интересовала. Жизнь свою, впрочем, он начинал не в городских трущобах, а в подмосковном доме ребенка, куда найденыша доставила местная полиция.
Подкидыш оказался не простым. Острый быстрый ум в подросшем малыше сочетался с почти полным отсутствием эмоций. Круча не чувствовал чужих, хотя и прекрасно распознавал, а позже научился и сам изображать загадочную для него черту обычных людей, когда это было выгодно. Нельзя было сказать, чтобы он совсем ничего не чувствовал, – плотские ощущения были вполне ему доступны, хотя некоторые из них, по-видимому, и в урезанном виде. Он слабо чувствовал боль, был равнодушен к еде и почти равнодушен к сексу. Пожалуй, единственной оставшейся дверью в мир нормальных людей было удовольствие от получения новой, желательно ограниченно доступной информации. Чужие тайны притягивали его, даже когда не могли принести никакой выгоды.
Может быть, поэтому, а может быть, потому, что ему казалось это более перспективным, он отлично учился, попутно поглощая массу литературы, подбор которой показался бы, мягко говоря, странным, если бы нашелся воспитатель, поинтересовавшийся, что же читает этот подросток с внимательным пытливым взглядом. Чего он точно не читал, так это художественной литературы. С его точки зрения, герои романов, которые заставляли читать преподаватели литературы, вели себя, в большинстве случаев, абсолютно неадекватно. А те немногие, поведение которых он считал разумным, казались ему предельно глупыми.
К двадцати он уже знал: он – психопат. Эта информация, может быть, потому что относилась к его личности, оставила его равнодушным. Психопат? Очень хорошо.
Сейчас Круча гулял. Гулял по загородному лесу, сосновая опушка которого начиналась прямо за забором его загородной резиденции. Никакого удовольствия от этого он не ощущал – спасибо, хоть небольшой ветерок отгонял назойливых комаров и немного остужал вспотевшее тело. Странным, с его точки зрения, времяпровождением он занимался вынужденно – приехал Серый, его доверенное лицо во многих делах и давний напарник. А лес был одним из немногих мест, где можно было говорить прямо, без опасения быть подслушанным. У такого авторитета, как Круча, причастного почти ко всем операциям серьезного криминала, касавшимся сетевых структур, были более чем весомые основания опасаться наблюдения. Да и почему – опасаться? Круча был под негласным наблюдением со времен своего первого столкновения с законом, еще пятнадцать лет назад. Так что сейчас он не просто гулял – он бродил по участку леса, заранее осмотренному и подготовленному для такого случая.
Серый боялся Кручи до одури. И последний, прекрасно зная это, умело поддерживал эти чувства. Вот и сейчас он, не реагируя на поток слов, замер мрачной фигурой, повернувшись к собеседнику спиной, – пусть понервничает, будет больше ценить жизнь, когда выберется из страшного неухоженного леса в знакомый с детства город, в котором, надо признать, Серый чувствовал себя как рыба в воде.
– Еще, Круча. Мусорок изоляторский капнул – к ним пассажир заехал по нашей статье.
Круча дернул плечом – мол, говори. Конкурентов он не любил.
– Я пробил. Фраерок этот находил учетки пропавших и доил их понемногу. Сам чистый – типа идейного. Даже модуля нет. Спалился по-глупому – подцепил запись чувака лет на тридцать старше себя. Чего делать? Он на нашей поляне кормился. Поучим малость?
Круча резко развернулся, отчего Серый, побледнев, отступил назад.
– Зачем? Его закрыли уже. Тебе что, больше делать нечего?
– Не, Круча, я типа подобрать. Ценный же кадр! А чтобы посговорчивей был, прижать маленько. Хату там найти пострашнее или еще чего.
Круча молчал, сверля взглядом партнера – того сильно интересовала глубина хвои под новомодными кроссовками, и он увлеченно раскапывал ее пяткой.
– Говоришь, тридцать лет?
– Ага. – Серый продолжал рыть.
– Тогда ведь модулей не было. Как же он древнюю учетку сломал?
– Не знаю. Вроде смарт у него был.
– Оставь Америку в покое! – немного резко бросил Круча, отчего Серый испуганно замер. – Ей и так досталось! Чего ты докапываешься до нее?!
Собеседник хмыкнул, но взгляд остался испуганным.
– Прессовать не надо. Попроси Павла, пусть посмотрит, можно ли достать его. Если есть вариант, пусть подкатит, предложит работу – ну, как обычно. Но при любом раскладе я должен точно знать, как он ломал учетки, – понял?
– Ясно. Сделаем.
Серый, с видимым облегчением, уехал. Круча готов был отправиться следом. Загадка! Что-то, чего он не знал. А так быть не должно! Этот мир подчиняется ему, и, если он что-то прячет, в чем-то не признается своему повелителю, это бунт! Возбуждение, если это можно было
