Сын безумия - Алексей Бергман

— И куда же направился Зафс? Вы знаете?

Кардинал выдержал небольшую паузу и ответил:

— Предположительно. И потому я прошу вас вспомнить, не расспрашивал ли вас Зафс о мирах Фартфа?

— О мирах Фартфа? Зачем?

— На сегодняшний день у него куплен билет до их столицы.

— Мой бог, что ему там понадобилось?!

— В том-то и дело — что? Любое другое направление не вызвало бы у меня вопроса. Добровольно лететь на Фартф может только безумец… или… человек, испытывающий острую необходимость попасть именно туда. Так он вас спрашивал о Фартфе?

— Нет, и это тем более удивительно, что я сам упоминал эти миры…

— В связи с чем? — уцепился политик.

— Да так… У меня в планах посещение одного из университетов…

— Вспоминайте, Эйринам! Может быть, что-то в ваших словах навело его на некую мысль?

«Профессор ничего не говорил мне о Фартфе, — припомнив каждую минуту из общения с ученым, подумал Зафс. — Зачем ему эта ложь?!»

— Нет, ничего особенного. Я упомянул о Фартфе вскользь, одной фразой.

— Как она прозвучала? В точности?

— Ну-у-у… «А следующий перелет я сделаю до Фартфа…» Все. Это все, что прозвучало в контексте Фартфа.

— И все же он туда собрался сразу после вашей лекции, — задумчиво произнес кардинал. — Что-то натолкнуло его на эту идею. Только вот что именно? — Даурт Тем как будто разговаривал сам с собой, приводя в порядок мысли.

— Хотите чаю, мой друг?

— Нет, благодарю.

— Вы меня тревожите, Даурт Тем. Дался вам этот мальчишка. Я сегодня же вечером свяжусь с доктором Варнаа и сделаю ему выговор — нельзя позволять молодежи такие выходки! Стольких занятых людей от дела оторвал!

— Да, вечером, пожалуй, будет лучше, — внезапно согласился чиновник. — И спросите его, не поступало ли вестей от сына?

— Спрошу. Но я разочарован в этом юноше.

— Не надо, профессор. У этого юноши блестящее будущее, вы еще будете гордиться, что стали его первооткрывателем.

— Надеюсь, кардинал…

В беседе возникла пауза, старинные приятели не пытались поддерживать разговор, и Зафс понял, что кардинал скоро двинется к выходу. Осторожно, стараясь ничего не задеть в загроможденном коридоре, юноша вернулся в медицинский отсек, закрыл за собой дверь и стал ждать.

Через несколько минут профессор и его гость прошли мимо лаборатории, кардинал вспоминал какую-то из прежних встреч, Эйринам передавал поклоны общим знакомым… Приятели расстались.

Шелестящий звук убираемого трапа прозвучал завершающим аккордом, и наступила тишина.

Зафс вышел из лаборатории и увидел Эйринама, застывшего у крошечного окошечка, прорезавшего единственную дверь его Дома. Профессор смотрел на улицу и покачивал головой.

— Я виноват перед вами, Зафс, — не поворачиваясь, глухо произнес ученый. — Простите.

«Да, вы навлекли беду на мой дом», — мог бы сказать беглец. По нескольким фразам из разговора Эйринама и кардинала Зафс понял — именно профессор сообщил о нем кардиналу. И тот почему-то решился на похищение — иного слова подобрать невозможно.

— Но вы не выдали меня, профессор, — так же тихо сказал юноша. — И кажется, поверили мне, а не старому другу.

— Да. — Эйринам резко повернулся. — Я слишком хорошо знаю своего старого друга. Он не совершает необъяснимых поступков без веских причин. Его появление в вашем доме из разряда чудачеств, а Даурт Тем рационален в расходовании усилий. Он не должен был приходить к вам, Зафс, если только… если только его интерес к вам не превышает объективных пределов… Зачем вы понадобились ему, мой мальчик?

— Не знаю. Многое бы отдал, чтобы понять причину этого интереса.

— Ваши… способности, знания, интеллект могут представлять интерес? Я написал о них…

— В галактиках наступила нехватка молодых людей с блестящим образованием? — саркастически усмехнулся Зафс. — Государственный кардинал лично набирает рекрутов в свой штат? Тогда он большой оригинал…

— В том-то и дело! Кардинал — анахорет, он ведет довольно замкнутый образ жизни, и подвигнуть его на общение с… простите, простым смертным могли только чрезвычайные обстоятельства! Что он нашел в вас, Зафс?!

— Мы ходим по кругу, профессор: Я не знаю. Кстати, а почему вы немного обманули своего приятеля?

Эйринам поморщился и махнул рукой:

— Не важно.

— И все же. Почему?

— Я виноват перед вашей семьей, Зафс! — горько воскликнул ученый. — И у меня не так уж много времени осталось, чтобы заплатить по всем счетам…

— Вы хотите…

— Да! Я отвезу вас на Фартф, если вы еще заинтересованы в этой поездке. Это единственное и немногое, чем я могу отплатить вам за свою промашку.

— Вы уже помогли мне, профессор. Вы спасли моих родителей.

Эйринам ничего не ответил. Догадка, возникшая у него после первоначального запрета кардинала на общение с родителями Зафса, была ужасной. Эйринам не хотел даже задумываться над причинами этого запрета.

«Судьба мамы и папы висела на волоске, — думал Зафс. — Кардинал сам еще не мог решить, как поступить с моей семьей — „изъять“, уничтожить или попробовать договориться. Настойчивость профессора спасла им жизнь. Даурт Тем будет договариваться. Оставит их на прежнем месте и будет ждать меня».

— Пойдемте пить чай, Зафс, — устало проговорил профессор и, сгорбившись, задевая плечами шкафы и стеллажи с любовно собранными экспонатами, побрел на кухню. К раскрытому окну-иллюминатору, выходящему на пустой кусочек стоянки, где птички давно склевали последние крошки…

— Расскажите мне все в подробностях, — подкладывая Зафсу закуски, говорил Эйринам. — Я хочу знать каждое слово, сказанное кардиналом в вашем доме.

— Во-первых, — юноша отложил надкусанный пирог, — ни о каком предложении речи не было.

Без всякого усилия Зафс в лицах передал каждое слово, паузы и акценты из разговоров Даурт Тема и Римта, и, когда закончил, профессор протянул руку к его браслету из витахрома:

— Что не так с этим браслетом? — прищурился и исследовал каждое звено.

— Обычный браслет, — пожал плечами юноша. — Он знаком мне с детства, в нем нет ничего особенного.

— Пожалуй, на первый взгляд так и есть… Он может нести в себе какую-либо информацию?

— Какую? И как она записана?

— Может быть, неизвестная технология?

— Нет. Я проверял, — и горько усмехнулся, — у меня было для этого слишком много свободного времени. Это самый обычный браслет.

— Тогда ешьте спокойно, мой мальчик. Мне надо подумать…

Зафс вернулся к пирогу — его организм, затративший столько усилий, всасывал еду с ненасытностью вакуума, — юноша глотал, почти не чувствуя вкуса.

— Дорога до Фартфа займет примерно… двадцать восемь дней, — проговорил наконец профессор.

— Если вы сообщите мне характеристики вашего корабля, — с набитым ртом сказал гость, — я скажу вам точно, сколько времени займет дорога. Но сейчас меня волнует другое. — Юноша отодвинул опустевшие тарелки и потянулся. — Меня не выпустят с Кухтрана. Каждый корабль будут обыскивать, профессор.

— А если я предъявлю пропуск, подписанный кардиналом?

— Не имеет значения. Попросите, пожалуйста, бортовой компьютер связаться с таможенно-пограничной службой, и вы увидите — со вчерашнего вечера всем транспортам предписано проходить строжайший пограничный досмотр. С этой планеты, профессор, не улететь.

Эйринам прошел в кабинет, Зафс на пару секунд заглянул в санкабину, а когда присоединился к ученому, увидел, что тот внимательно изучает какие-то списки и электронные копии последних распоряжений пограничной службы.

— Позвольте, профессор. — Зафс положил руки на панель управления информационным полем, приказал компьютеру перейти на ручное управление и быстро, в каком-то нереальном темпе заработал на клавиатуре.

Пораженный Эйринам следил, как легко юноша добился доступа к служебной информации пограничников и перевел видовой фон на круговой обзор планеты. Такое фантастическое умение почти напугало ученого, а юноша тем временем с нескрываемым удовлетворением пояснял:

— Так будет проще и нагляднее, профессор. Распоряжения и списки — формальность. Вот, смотрите…

Планету окружал плотный кордон армейских кораблей. Крошечные цифры высвечивали номерные обозначения крейсеров, линкоров и десантных кораблей. Не более десятка пропускных пунктов процеживали пассажирский и грузовой транспорт, медленно, по капле просачивающийся через оцепление. Недосмотренные корабли роились возле космических силовых шлагбаумов в таком множестве, что у Эйринама невольно отвисла челюсть.

— Что происходит?!

— С уверенностью могу сказать одно — в данный момент все контрабандисты Кухтрана забились в норы и ждут конца армейской операции.