Грязная буйная штучка (СИ) - Калитина София

Входит папа, смотрит на мои рваные джинсы, старую фланелевую рубашку, затем на швабру в моих руках и разлитый на белой плитке соус и не говорит ни слова. Он просто подходит к холодильнику, достает оттуда йогурт для мамы, целует меня в макушку и уходит.

За следующие двадцать секунд я принимаю два важных решения. Во-первых, мне нужна другая работа.

Был крошечный шанс, что в начале января я получу полный рабочий день в NBC, но после разговора с Настей я понимаю, что я просто трачу свое время. Я там бесполезна, и ни одна уважающая себя независимая женщина в XXI веке не позволит себе работать всего лишь двенадцать часов в неделю.

Во-вторых, никакого секса с Настей. И я так же не могу каждую секунду проводить в доме родителей. Реальность маминой болезни довольно печальная, и она мешает ее бизнесу. Она не хочет, чтобы мы переживали, сейчас ей нужен только папа. Так что пора приступать к решительным действиям.

В-третьих, и самое важное – нужно решить, что же приготовить на ужин, потому что первое блюдо я уже размазала по полу.

Я стою на коленях и отмываю последние капли с кафеля, когда на столе звенит телефон, и появляется сообщение с незнакомого номера:

«Не хочешь выпить пива?»

Прищурившись, смотрю на экран в полутьме кухни и печатаю ответ:

«А это кто?»

«Девушка, о которой ты постоянно мечтаешь».

«Анджелина Джоли?»

Ответ приходит сразу же:

«Вторая попытка».

Я хихикаю и пишу:

«Ира?» Нажимаю «отправить», и тут же следом пишу:

«Нет! Ой, Лиза, прости, пожалуйста».

Настя отвечает спустя минуту:

«Очень смешно».

Мы с Настей обменялись телефонами еще три месяца назад в Вегасе, но до сих пор не пользовались.

«Мы идем в бар для лесорубов?» –спрашиваю я.

«А мне кажется, что сейчас рыбак верное слово».

«Да какая разница, я просто поражена, что ты умеешь писать сообщения» – отвечаю я.

Я смотрю на свой наряд и решаю: да пошло все.

«Звучит идеально, кстати, я одета, как ты».

«Буду у тебя через двадцать минут».

Я поднимаюсь наверх, целую родителей на прощание и сажусь в машину в надежде, что приеду домой раньше Насти. Не хочу, чтобы она знала, что меня не было дома. Сама не знаю, почему, хотя, возможно, потому что Анастасия Ипатко – и это шокирует – это мое счастливое место, и рядом с ней я чувствую себя лучше, а еще она никогда не спрашивает: «Как ты себя чувствуешь? Как твоя мама? Как ты держишься?

Она настоящий боец.

Такая молодая и красивая.

Представить не могу, как ты себя ощущаешь».

Как ни странно, меня может понять именно Настя, и для меня огромное облегчение, что рядом с ней я не сталкиваюсь со всем этим.

Возвращаюсь домой в рекордное время, боги пробок были ко мне благосклонны. Я могла бы переодеться, но даже и не подумала. Раз мы не трахаемся, я не наряжаюсь.

Как настоящая леди, она написала, что ждет меня внизу, я спустилась и запрыгнула в её грузовик.

– Я забыла, как ехать в бар к Фреду, – вместо приветствия говорит она.

– И тебе привет, – отвечаю я, пристегивая ремень. – Езжай по правому ряду до перекрестка, а затем налево на Draper.

– О, точно, – она выруливает с парковки и следует моим указаниям. – Оттуда я точно помню.

– Особенно, если учесть, что мы уже на Draper, – с нахальной ухмылкой говорю я.

Но Настя не улыбается в ответ и выглядит немного погруженной в собственные мысли. Она включает радио и настраивает волну, так что вместо разговоров мы слушаем, как Терри Гросс берет интервью у Хоакина Феникса. Пока стоим на красном, она барабанит пальцами по рулю и смотрит в окно, но только не на меня.

– Знаешь, эта вся штука отношения-без-секса очень помогает. Я очень рада, что мы спокойно можем потусить вместе, – я наклоняюсь поближе, чтобы получше разглядеть её лицо, но не вижу даже намека на улыбку.

– Мне надо немного проветриться, – уклончиво бормочет она.

Лера живет всего в квартале от пляжа. И если Насте нужно проветриться, она может найти кучу других вариантов, а не везти меня в бар, где мы были пару вечеров назад.

Настя паркуется прямо возле бара, я жду её на тротуаре, и она, как обычно, жестом показывает, чтобы я проходила первой. Как только мы входим, меня приветствует мистер Фёрли и говорит Кайлу выгнать наглые задницы, занявшие мой столик.

– Да как они посмели! – игриво шепчу ему я.

– Сегодняшняя молодежь, – протирая стойку, говорит он, – это просто кучка маленьких засранцев. Как Марина?

– Она держится, – я наклоняюсь через стойку, целую его в щетинистую щеку, хватаю две бутылки пива, которые он уже для меня приготовил, и говорю, копируя стиль Хамфри Богарта: – Спасибо, любовь моя-я-я.

Протягиваю одну Насте, и она следует за мной в наш угол, смахивая пару чешуек от арахиса со стола, пока я усаживаюсь на диван.

– Ты из него можешь веревки вить, – говорит Настя, садясь рядом и глядя на мистера Фёрли за стойкой.

– Ага, он лучше всех, – я отпиваю и смотрю, как Настя делает то же самое. Боже, я без ума от её шеи. Такая загорелая и сильная…

Я откашливаюсь, напоминая себе: никакого секса.

– Ну так что стряслось?

Настя пожимает плечами и смотрит в телевизор рядом с нами, где показывают бейсбольный матч.

Сначала тишина была комфортной: я пью пиво, она пьет пиво. Она смотрит игру, я наблюдаю за изумительной парочкой пенсионеров на танцполе. Но когда они сели за свой столик, я в полной мере ощущаю все напряжение между нами. Я же знаю, что Настя позвала меня не просто посидеть в тишине и попить пива.

– Так Лера сегодня работает?

Похоже, она меня не слышит.

– Может, закажем немного еды, я голодная.

Опять ничего, она витает в облаках. Музыка тут громкая, но и я не шепчу. Да я вообще никогда не шепчу.

– Я тут решила сходить за пульт и узнать, может, Кайл захочет немного порезвиться со мной на танцполе, – ничего. – А может, просто трахнуть его на барной стойке. Или устроить маленькое шоу в задней комнате, – я наклоняюсь чуть ниже: – И очевидно, что «задняя комната» – это эвфемизм.

– Ага, сейчас, – говорит Настя и отрывается от телевизора. Ну наконец-то, начала реагировать.

– Ладно, в чем дело? – спрашиваю я её. – Если тебе нужно было просто попить пивка в тишине, могла бы взять с собой Леру.

– Я хотела подумать.

– Подумать ты могла бы и одна, или прогулялась бы по пляжу. Я же вижу, ты хочешь поговорить. Тебе нужны свободные уши или жилетка?

Настя смотрит на меня, явно не понимая, о чем я говорю.

– Ты хочешь, чтобы я помогла тебе до чего-то додуматься или чтобы просто выслушала и не перебивала?

– А ты так сможешь?

– Вообще-то да.

Настя встает из-за стола и, когда я начала возражать, поднимает руку:

– Я все тебе объясню. Я хочу выговориться, и не перебивай меня. Мне просто нужно еще пиво. А лучше три.

Она уже отошла, когда я крикнула ей вслед:

– И пусть мистер Фёрли принесет мне немного картофельных палочек.

***

Настя почти допила вторую бутылку, когда начинает рассказывать:

– Когда я сказала, что приехала сюда по делам, это была правда. Знаю, что звучит странно, ведь все мои дела сосредоточены на Ванкувере.

Я киваю, чувствуя необъяснимое головокружение от того, что узнаю причину её столь длительного пребывания в Сан-Диего. Чувствую себя особенной, ведь она выбрала именно меня, чтобы все рассказать, но не даю ей понять. Я демонстрирую невозмутимость.

– Это сложный бизнес, особенно если выдается тяжелый год, но ты можешь выкрутиться на следующий. Но вот когда у тебя два неудачных года подряд, дело труба. Пара провальных лет, на рынок вошли большие компании, плюс требующая капитального ремонта лодка… – она проводит рукой по лицу, большим глотком допивает пиво и тихо говорит: – Так что…

Внезапно моя голова перестает кружиться.

Уверена, она не будет слишком углубляться в особенности своей профессии, н думаю, она это делает, чтобы от меня был хоть какой-то толк. Но я молчу, и не потому, что ничего не понимаю, а потому что она еще не закончила. И я понятия не имею, что она дальше скажет.