Сломанная Головоломка - Х Собачий

- Вы же хотели что-то спросить у меня?! - воскликнул удивленный философ. Такого оборота он не ожидал, даже рассердился немного.

- Да? - очень удивился Винни-Пух и почесал ухо. - Вы уверены?.. уточнил он на всякий случай. Кант молчал.

- А вы не знаете, о чем это я хотел вас спросить? - попытался выкрутиться Пух. Он очень расстроился. Вечно с ним приключались такие истории.

- Ну, может быть, о смысле жизни?.. Или об ограниченности человеческой способности адекватного отображения мира?..

- Вот-вот!!! - обрадовался Пух. - Именно! Об этом самом, ква-кватном кружении! Очень сложный вопрос. Но вы знаете, я, кажется, догадался, как оно там!.. - он почесал себя за ухом. - Вот когда чай пил, да. Очень, очень сложный ответ! Да. Спасибо еще раз! Заходите как-нибудь!.. Буду рад!..

Когда Винни-Пух ушел, Кант пошел на кухню, съел полное блюдце варенья, но все равно настроение у него не улучшилось, ночью он бредил и помер.

ПРЕДЫСТОРИЯ СКАНДАЛЬНО ЗНАМЕНИТОЙ ЭКСКУРСИИ В БУРЯТИЮ

ВОПРОС: Признаете ли вы

свое преступно-моральное

разложение?

ОТВЕТ: Есть немного...

В этом я виноват...

(Из протокола допроса)

Регистрация участников затянулась. Антон Васильевич Сорокин подошел к окну покурить. Через минуту рядом с ним остановилась высокая рыжеволосая женщина в строгом черном костюме. Она закурила "Марльборо", улыбнулась Антону Васильевичу и спросила:

- Ну и как вам это? - она обвела взглядом холл гостиницы, где прохаживались, негромко беседовали, просто сидели в кожаных креслах, перелистывая учредительные документы, пожилые, очень солидного вида люди. Уже, наверное, человек сто!

- Никто, похоже, не думал, что столько народа соберется. Регистрация уже полчаса назад должна была закончиться...

- Как вы думаете, много самозванцев?

- Я читал где-то - там высмеивали цифру 720 человек, - что это как со штурмом "Зимнего" было - с каждым годом все больше героев... А на самом деле... Минимум, вроде бы, по материалам следствия - человек девяносто. А максимум... Ну, если прикинуть физиологически... Впрочем... Не знаю, не знаю! - Антон Васильевич улыбнулся, женщина вскинула брови и тоже громко засмеялась. У нее были ослепительно белые, ровные зубы. Если бы не лучики морщинок в углах зеленых глаз, никто, пожалуй, не дал бы ей ее лет стройная, чуть даже худощавая, но с очень красивой фигурой... Антон Васильевич, отводя взгляд, почувствовал какую-то странную перемену в настроении. Вся эта затея как-то незаметно переставала казаться ему глупой.

- Антон Васильевич! - улыбнувшись, представился он. И неожиданно добавил: - Можно просто Антон.

- Оля, - улыбнулась в ответ женщина. - Ольга Егоровна Остапенко.

- Вы замужем? - опять неожиданно для самого себя спросил Антон Васильевич.

- Ого!.. - Ольга Егоровна засмеялась.

- Сам удивляюсь. - признался Антон Васильевич. - Наверное... э... обстановка располагает.

На этот раз они засмеялись вдвоем, оглядываясь на прохаживающихся по залу людей.

Ольга Егоровна махнула рукой: - Пойдемте, - сказала она, беря его под руку. - Кажется, уже начинают.

Легкая и изящная рука, Антон Васильевич сквозь рукав ощутил ее тепло.

Зал был почти полон. Они нашли два места в последнем ряду, у выхода. Почти сейчас же на сцену поднялся президиум.

- Интересно, их выбирали по старшинству? - тихонько спросила Ольга Егоровна.

Гул постепенно стих. К микрофону подошел седой полковник, летчик. Откашлявшись, он громко произнес:

- Дорогие братья и сестры!..

Остальные слова слышны уже не были - в зале поднялся крик. Кто-то выбежал из зала на сцену и пытался отнять у полковника микрофон, кто-то кричал, встав в проходе.

Ольга Егоровна, покачивая головой и улыбаясь, оглядывалась во все стороны. Антон Васильевич смотрел на ее лицо, шею, руки и тоже улыбался.

Полковнику удалось, наконец, перекричать зал. Услышав слово "списки", все немного поутихли.

Списки участников пообещали раздать сразу после обеда.

- Слово предоставляется специально приглашенному для прояснения методов идентификации участников консультанту из Академии МВД...

Старичок в тройке вышел к микрофону и стал говорить что-то совершенно непонятное, тихо, монотонно... В зале опять стало шумно.

Антон Васильевич положил ладонь на руку Ольги Егоровны, та ничего будто и не заметила. Потом, все так же вглядываясь в лица вокруг, накрыла его ладонь своей, тихонько погладила.

- Знаешь, много красивых лиц. Неожиданно много... - сказала она.

Антон засмеялся - в эти секунды он восхищенно разглядывал ее лицо в профиль. Ольга взглянула на Антона, поняла в чем дело, тоже засмеялась и, на секунду сжав крепко его ладонь, повторила: - Правда! Кроме меня - смотри сколько еще симпатичных людей!

Сидевшая перед ними женщина оглянулась и улыбнулась: - Я тоже как раз об этом думаю! - невысокая, восточного типа, немного широкоскулая, черноволосая, полненькая, она заметила вдруг их соединенные руки. Удивившись на какую-то долю секунды, она тут же опять, еще сильнее, улыбнулась, взглянув им каждому в глаза.

- Я думаю, - опять раздался громкий голос полковника, - что сейчас продолжать смысла нет!..

Раздались одобрительные возгласы.

- Будем сегодня до обеда работать... э... по секциям! Назовем это так. Те, кого интересуют формальные моменты - остаются здесь. Фарид Мухаммедович, - старичок-криминалист поклонился, - подробно ответит на все вопросы... Геномная дактилоскопия и все такое прочее...

Остается ли кто-то, понять было сложно - встали, зашумели, пошли по проходам к выходу. Ольга и Антон тоже встали.

- Остальные, - продолжал полковник, - могут получить необходимую информацию в холле - там сейчас развешиваются стенды. Будет стенд юридической секции. Стенд секции психологической помощи...

В холле было шумно и тесно. То и дело попадались улыбающиеся лица. Антон и Ольга, взявшись за руки, пошли в сторону лифтов.

- А меня Галина зовут! - услышал Антон знакомый голос у самого уха и одновременно почувствовал на талии чью-то руку. Это была их соседка по залу.

- Не возражаете, если и я немного к вашему кавалеру попристаю? весело спросила она у Ольги.

Та засмеялась в ответ, поцеловала ее в щеку и представилась:

- Оля! А наш кавалер...

- Антон! - гордо ответил Антон, поклонился и, обхватив своих спутниц за плечи, проследовал по холлу, раскланиваясь со встречными парами. Его девушки хохотали, встречные столь же церемонно кланялись в ответ; многие, впрочем, сразу не выдерживали и начинали хохотать, прежде, чем кланялись...

А вообще в холле теперь смеялись уже практически все.

- Музыку бы сюда! - сказала Ольга.

- И шампанского!.. - добавила Галина.

- Сделаем, - ответил Антон, крепко прижимая их к себе.

- Мне давно так не хотелось праздника, как сейчас.

На послеобеденное заседание они не пошли. Ольга, разметав свои рыжие красивые волосы, спала - она уснула прямо на ковре. И во сне она не перестала улыбаться. Антон накинул на нее покрывало с кровати, чтобы не продуло, подложил под голову подушку. Галина, сидя голышом на подоконнике, загорала.

Степа и Катенька хохотали в ванной. Вторая Катенька целовалась на кровати с Еленой Кирилловной.

Полковник Винокуров - так, оказывается, его звали - стоял, тоже голый, обняв Антона за плечо, и прищурившись смотрел, поверх склоненной Галиной головы, в окно на дрожащую от потоков горячего воздуха панораму Москвы.

- Какая дымка над городом, - говорил он негромко. - У нас в Бурятии - даже в Улан-Уде - такого никогда еще не бывает... Ну а в горах! Ох!.. Ты видел когда-нибудь буддистский храм на фоне восходящего сиреневого солнца?

Антон отрицательно покачал головой.

- Всем устрою экскурсию! Как у нас хорошо, братцы, сестрички вы мои! - он погладил Антона по плечу и поцеловал Галю. Потом еще. Отпустил Антона, обнял Галю за плечи, взял на руки, не переставая целовать, пронес по комнате, положил на кровать рядом с Катей и Еленой Кирилловной, сам лег рядом. Антон сел на пол, осторожно погладил спящую Олю по голове. Тихонько сидящий в углу у стены голый старичок спросил шепотом: - Выпьете?

Антон Васильевич кивнул.

Старичок - Захар Тимофеевич - протянул ему запотевший бокал. Антон Васильевич подсел к Захару Тимофеевичу поближе, положил голову ему на плечо.

- За вас, молодых, - грустно сказал Захар Тимофеевич.

- Да бросьте вы! Не горюйте, ведь не в этом счастье.

Захар Тимофеевич засмеялся: - А все равно хотелось попробовать, думал: вдруг - вдруг! - еще что-то получится... Да что вы переживаете за меня так?!. - он с силой хлопнул Антона по колену, - Все же отлично!.. Отлично! Господи... - он улыбнулся, откинув голову и закрыв глаза.

- Правда, - Антон Васильевич посмотрел на Ольгу, потом улыбнулся, посмотрев на Катю, Елену Кирилловну, Галю и полковника Винокурова, обнимавшихся вчетвером на кровати. - Вы посмотрите, ведь правда же - так хорошо... Я никак не могу во все это поверить. Это должно бы быть... казаться... каким-то... А я - смотрю, и так легко на душе, как, кажется, еще никогда не было. Понимаете?