Проклятие лорда Фаула - Стивен Дональдсон

— Я одна, — сказала она. — Я одна в подкаменье Мифиль знаю значение всего этого. Даже Трелл не знает. Я же знаю слишком мало. Ответьте, Томас Кавинант, это правда?

— Надо было давно выбросить его, — горько пробормотал он. — Прокаженный не имеет права быть сентиментальным.

Но напряженность Этиаран вновь приковала его внимание. У него создалось такое впечатление, что она знает обо всем происходящем с ним гораздо больше его самого, ощущение того, что он двигается в мир, который каким-то неясным, зловещим способом был подготовлен, чтобы принять его. В нем поднялся прежний гнев. — Разумеется, это правда, — огрызнулся он. — А что такое? Это всего лишь кольцо.

— Это Белое Золото, — слова Этиаран были сказаны таким несчастным тоном, словно она только что понесла тяжелую утрату.

— Ну так что? — Он не мог понять, что так расстроило женщину. — Это ничего не значит. Джоан… Джоан когда-то предпочла его темному золоту. — И это не удержало ее от развода с ним.

— Это Белое Золото, — повторила Этиаран. — Лорды знают древнюю песню Учения, в которой говорится о Носящем Белое Золото. Я помню лишь отрывок из нее, вот он:

В золоте белом, волшебном и диком,Силы огромные воплощены.Сам же владелец его, несомненно,Крайне опасен для нашей Страны.Он и могуч, он и бессилен,Он и глупец, он и герой,И словом предательства или же правдыСпособен, шутя, управлять всей Страной.Может он дать всем нам счастье,А может разрушить мечты…Холоден он и бесстрастен,Ушедший, но вызванный вновь,И разум его, ко всему безучастныйСовмещает и злость, и любовь…

Вы знаете эту песню, Кавинант? Во всей Стране нет Белого Золота. В нашей земле никогда не находили золота, хотя говорят, будто Берек знал о нем и сочинял песни. Вы появились из других мест. Какая ужасная цель привела вас сюда?

Кавинант чувствовал, что она хочет по его взгляду найти в нем какой-то порок, какую-то фальшь, которая успокоила бы ее страх. Он вдруг окаменел.

У тебя есть сила, сказал Презирающий. Могучая магия… но ты никогда не узнаешь, как ею распоряжаться.

Мысль о том, что это обручальное кольцо было каким-то талисманом, заставила его почувствовать приступ тошноты, словно он вдохнул запах эфирного масла. Ему страшно захотелось закричать. Ничего этого нет! Но ему был известен лишь один-единственный ответ: не думать об этом, следовать по тропе сна, выжить. И он ответил Этиаран ее же языком:

— Цели всегда ужасны. Мне надо передать послание в Совет Лордов. — Какое послание? — требовательно спросила она.

После секундного колебания он пробормотал:

— Вернулся Серый Убийца.

Как только Кавинант произнес это имя, Лена выронила из рук глиняный кувшин, который несла, чтобы поставить на стол, и бросилась в объятия матери.

Кавинант стоял, сердито глядя на разбитый кувшин. Вылившаяся из него жидкость блестела на гладком каменном полу. Потом он услышал, как Этиаран, задыхаясь, в ужасе произнесла:

— Откуда вам это известно?

Он оглянулся на нее и увидел, что обе женщины прижались друг к другу, словно дети, напуганные демонами своих самых страшных снов. — Гадкий, грязный прокаженный! — угрюмо пробормотал он.

Но к Этиаран, казалось, понемногу возвращалась обычная твердость.

Она крепко сжала челюсти, и взгляд ее больших глаз посуровел. Несмотря на весь свой страх, она была сильной женщиной, успокаивающей свое дитя и заставляющей себя броситься навстречу угрожающей ему опасности. Она снова спросила:

— Откуда вам это известно?

Она заставила его встать в оборонительную позицию, и он ответил:

— Я встречался с ним на Смотровой Кевина.

— Ах, это ужасно! — вскричала Этиаран, крепко прижимая к себе Лену. — Что будет с молодым поколением этого мира? Наши потомки умрут в агонии, и будет война, и ужас, и боль для выживших. Увы, Лена, дочь моя! Ты родилась в злое время, и когда наступит час битвы, не будет для тебя ни мира, ни утешения. Ах, Лена, Лена!

Ее горе затронуло незащищенную струну в Кавинанте, и в горле его появился комок. Ее голос напомнил ему собственное видение Запустения в Стране, будто погребальное пение, которого он прежде никогда не слышал. Впервые он почувствовал, что в Стране имелось нечто драгоценное, чему теперь грозило исчезновение.

Это сочетание сочувствия и гнева еще больше натянуло его нервы. Он почувствовал, что его бьет дрожь. Когда он взглянул на Лену, то увидел, что сквозь страх в ней уже пробудилось новое благоговение перед ним. Бессознательное предложение себя в ее взгляде горело еще более завлекающе, чем прежде.

Кавинант сидел молча, пока Этиаран и Лена постепенно успокаивали друг друга. Потом он спросил:

— Что вам известно обо всем этом? Что происходит со мной?

Прежде чем Этиаран смогла ответить, снаружи послышался голос:

— Эй! Этиаран, дочь Тьеран! Гравлингас Трелл сказал нам, что твои дела на сегодня окончены. Выходи и спой для подкаменья!

Мгновение Этиаран стояла, совершенно погрузившись в себя. Потом она вздохнула:

— Ах! Только что началось самое важное дело во всей моей жизни, — и направилась к двери. Отогнув занавес, она произнесла в темноту: — Мы еще не ели. Я приду позже. Но после собрания мне нужно поговорить с кругом старейшин.

— Их предупредят, — отозвался голос.

— Хорошо, — сказала Этиаран. Но вместо того, чтобы повернуться к Кавинанту, она осталась стоять у входа, некоторое время глядя в темноту. Когда она наконец опустила занавес и повернулась к Кавинанту, он увидел, что глаза у нее увлажнились и в них появилось такое выражение, которое он сначала принял за покорность судьбе. Но потом он понял, что Этиаран просто вспомнила о прежней своей покорности.

— Нет, Томас Кавинант, — печально сказала она. — Я ничего не знаю о вашей судьбе. Может быть, если бы я дольше пробыла в лосраате, если бы у меня хватило сил… Но я прервала свое пребывание там и вернулась домой. Я знаю часть старого Учения, о котором и не подозревают в подкаменье Мифиль, но этого слишком мало. Все, что я могу вспомнить для вас — это обрывки магических старых строк о разрушении мира:

Дикая Магия заключена в каждом камне Страны,И Белое Золото может высвободить ее или подчинить…

Но значения этих строчек, так же, как и направленность событий нынешних времен, я не знаю. Так что вдвойне необходимо доставить вас в Совет. — Потом, посмотрев ему прямо в лицо, она добавила: — Я открыто говорю вам, Томас Кавинант, что если вы пришли, чтобы предать Страну, то лишь Лорды, может быть, смогут остановить вас.