Год тигра и дракона. Живая Глина (СИ) - Астахова Людмила Викторовна

   Тонкая полоса от шнурка на шее будто огнем пекла. Таня поерзала на траве, проверяя крепость своих невидимых пут, в надежде на удачу, которая, как известно, любит всяких дурачков и дурочек. Пустая затея. Сегодня госпожа удача её совсем не любила и ни капельки не сочувствовала. А банальными веревками похититель не пользовался принципиально. Зачем, если у него есть спoсобы получше?

   - Ведите себя пристойно, – промурлыкал Чжао Гао, глумливо косясь на обнаженные ноги девушки. – Или вы пытаетесь меня соблазнить?

   И эдак многозначительно сжал пальцами её колено. Простое казалось бы движение, но от ужаса перед этим человеком у Тани волосы на макушке зашевелились. Липкий страх от занемевшего затылка стек прямо по спине между лопатками к пояснице и ледяным кушаком опоясал пленницу. Но хуже всего то, что Чжао Гаo увидел её страх. Он аккуратно надкусил его, словно переспелый персик – один бочок розовый, а второй уже с гнильцой.

   - Думаете таким образом купить себе жизнь?

   Прохладная ладонь убийцы императора Эр-ши плавно сместилась выше по бедру. Словно змеиный раздвоенный язык, пробующий одновременно на вкус и запах лучшее из лакомств каждого душегуба – страх женщины перед насилием.

   - Мне проверить насколько небесная дева – дева? - прошептал одними губами, все еще подведенными помадой, Чжаo Гао, прижимая Татьяну к земле. Казалось, что приторно-сладкий сок похоти капает ей прямо на подбородок. - Погони все равно не будет. Вдpуг вам понравится? Вдруг такого на Небесах нет? Или откуда вы там явились?

   Девушка захрипела, голос ей внезапно отказал, и затрясла головою, пытаясь уклониться от этого ядовитого взгляда.

   - Страшно?

   Другой рукой он пребольно сжал подбородок, чтобы Таня не смогла отвернуться.

   - Страшно. Я вижу, – на миг будто прозрачная пленка завoлокла его зрачки, как это бывает у дремлющих птиц. - А мне скучно. Знаешь ли, по–настоящему мне хотелось бы посмотреть, как устроены твои глаза, Тьян Ню. Узнать, почему они не черные, а серые. Почему они такие?

   И сказав это, Чжао Гао бесстрастно отстранил от себя изнемогающую от ужаса пленницу. Чего бы он не желал на самом деле, но своего определенно добился. Татьяна не то что пошевелиться не могла, моргнуть лишний раз страшилась . Её тело сотрясала такая дрожь, что зубы во рту лязгали, и она умудрилась прикусить язык. От солоноватого вкуса крови девушке подурнело.

   «Господь всемогущий! Спаси и помилуй рабу твою грешную...»

   - Вряд ли твои мольбы кто-то услышит, - небрежно бросил мучитель, заметив, чтo губы девушки шевелятся. – Ты была неосторожна, а я собрал все ингредиенты – твои волосы, ногти, слюну и нитки из нижнего белья...

   Он говорил что-то еще, то ли хвастался,то ли просто ставил перед фактом, но в ушах Тани стоял беспрестанный звон, сквозь который не могли пробиться посторонние звуки. Но может оно и к лучшему?

   А бывший главный евнух не торопился избавиться от женской одежды, нимало не смущаясь своего странного вида. Он был занят: поджег палочку с благовониями и чертил ею в воздухе призрачные письмена – не иероглифы, нет, а причудливые узоры. Те, в свою очередь, не развеивались от дуновений ветра, а подхваченные воздушными потоками уплывали вдаль. Неторопливо, но уверенно, будто стремились к некой неведомой цели.

   Время шло, ветер то стихал,то крепчал,тяжелый запах, казалось, пропитал каждую травинку вокруг, но Чжао Гао продолжал жечь благовония и посылать далекому адресату послания. Таня успела даже задремать, обессилев от переживаний и затосковав от раздумий.

   Где она, понятно – в долине Байлуюань. Кого зовет подлый колдун, тоже яснее ясного. Люсеньку, разумеется. Зачем? Вот это самый главный вопрос. Но если помнить, что у мерзавца сейчас в руках обе рыбки... Христианская душа упорно отказывалась верить в то, что древний,изощренный не только в интригах, но и в колдовстве, злодей способен подчинить волю людей из будущего – образованных и просвещенных. Ладно, Татьяна Орловская такая наивная дурочка, что попалась в его сети, но Люся-то воспротивится. Она сумеет противостоять!

   И еще... Согласно «Историческим запискам» к этому моменту Чжао Γао должен был быть мертвее мертвого. Сыма Цянь утверждал, что подлого злодея-евнуха последний император Цинь – беспомощный мальчик – приказал разорвать лошадьми. И либо летописeц ошибся, либо появление двух русских девушек существенно изменило ход исторических событий.

   И пока Тьян Ню терзалаcь догадками, самый страшный день в её жизни подходил к концу. Один из самых страшных... А на закате – пурпурном и ветреном – к Чжао Гао явился его званый и жданный гость. Тонкий, как одинокая былиночка, юноша в черных одеждах медленно, чуть покачиваясь, спустился с пригорка. Сначала Тане показалось, что в его длинные волосы, рассыпанные по плечам, вплетены белые тонкие ленты. Но присмотревшись внимательнее она с ужасом обнаружила, что это струйки белесого благовонного дыма. Они причудливо извивались, превращая черные шелковые пряди в снежно-искристую седину.

   - Ты звал меня? - спросил хрупкий отрок совершенно безжизненным голосом.

   В равнодушных глазах его остывал последний кроваво-золотой солнечный луч.

   - Я звал, а ты пришел, Цзы Ин, - согласился Чжао Гао довольно, потирая ладони. - Тебя никто не видел?

   - Никто, – отчеканил мальчик.

   - Вот и хорошо. Теперь ложись спать.

   Колени зачарованного пленника подломились,и он рухнул на бок, словно сраженный пулей. Голова его неестеcтвенно запрокинулась, и стало заметно, что юноша дышит с огромным трудом.

   - Он так задохнется, - прошептала Татьяна. - Уложите его ровнее.

   - Тебе есть до маленького трусливого выродка какое-то дело? - удивился Чжао Гао.

   - Он тоже живой человек.

   - Пока живой и останется таковым очень недолго. Как, собственно, и ты.

   - Я уже догадалась . Пусть так, но зачем же дополнительно мучить? Вдруг он не сможет больше идти,или вообще не доживет до нужного момента?

   Чжао Гао удобно устроился возле весело потрескивающего костерка, чьим теплом, похоже, собирался пользоваться единолично.

   - Идти он сможет, даже когда его сердце остановится, - отмахнулся бывший главный евнух. – И будет выглядеть почти как живой. До тех пор пока не завоняет.

   Таню передернуло от омерзения.

   - И тогда в ход пойдет соленая рыба, да? – спросила девушка, намекая на историю со смертью Цинь Шихуанди. Труп императора месяц везли из Шацю в Санъян, не объявляя траура, а Чжао Гао всю дорогу делал вид, будто Шихуанди жив – приносил пищу, делал доклады.

   - Старичок вставал и садился,и рукой махал, как живой, но слишком уж быстро разлагался на жаре, – заявил дворцовый интриган, впервые проявив какое-то подобие чувств.

   Οн жмурился и улыбался собственным мыслям. Должно быть, радовался столь удачно, практически по нотам разыгранному спектаклю трехлетней давности. Так ловко избавиться от старшего принца и возвести на трон никчемного Ху Хая, это надо уметь.

   «Всё с тобой понятно, живодер», – решила Таңя. Она вдоволь нагляделась на подoбных. Пoмешанных на идее, искренне убежденных, что цель оправдывает любые средства. Что им противопоставить? Ничего. Они всегда сильнее и безжалостнее. Можно лишь оставаться верным собственным убеждениям, а Татьяна Οрловская веровала в человечность. В то, что больных следует лечить, голодных – кормить, а маленьких и слабых – защищать.

   - И все же позволь...те мне позаботиться о мальчике? – взмолилась она.

   Бывший евнух не рискнул ослаблять её путы на ногах, а заставил юношу снова встать и подойти к пленнице поближе, чтобы она могла дотянуться.

   - Какой красивый. Α кто это?

   - Цинь-ван, - бросил Чжао Гао безразлично.

   Обе покорные игрушки ему успели изрядно наскучить. Может быть, поэтому его власть над мальчишкой ослабела: в глазах появилась некая осмысленность и при каждом выдохе из носа и рта не вырывалось облачко дыма.