Нувориш - Ростислав Самбук

– Волосы?

– Шатен, пожалуй, ближе к блондину. – Нина снова задумалась. – Да и Леся после того какой-то другой стала. Изменилась девушка. Повеселела и, если хотите, похорошела. Может, влюбилась? А любовь на девок, знаете, как влияет?

– Догадываюсь… – майор нервно прошелся по кабинету. Был почти уверен, что напал на след. – Как мне поговорить с вашей Лесей Савчук?

– Зовите и говорите.

– Не спугнуть бы… Прошу о нашем разговоре – ни-ни…

– Будто я не понимаю!

– Можете пользоваться моим кабинетом, – предложил Сидор Игнатьевич. – Мне все равно на станцию нужно. А ты, Нина, попроси Савчук заглянуть сюда: мол, я вызываю.

Майор расположился в кресле у стола. Довольно быстро появилась в дверях кабинета некрасивая и, как показалось майору, неаккуратная девушка, остановилась, явно удивившись. Не увидев за столом начальника станции, смутилась.

– Меня вызвал Сидор Игнатьевич, – объяснила.

– Это я хотел с вами поговорить. Девушка пожала плечами.

– О чем?

– Разговор у нас с вами, Леся, предстоит серьезный, – сказал Гапочка. – Я – майор милиции. Надеюсь, догадываетесь, что меня интересует.

Заметил, как сразу изменилась девушка, как вдруг передернулось ее лицо.

«Натура неуравновешенная, – определил Гапочка. – Лучше не успокаивать ее, а сразу нажать».

– Садитесь, пани Савчук, вон в то кресло.

А сам занял место за начальницким столом, будто отгородился от девушки. Продолжал:

– Итак, вы догадываетесь, о чем будем беседовать? Леся как-то вся сжалась.

«Все, – подумала, – конец… Неужели милиция арестовала Гришу? Но я не выдам его, пусть мучают, пытают, только не предать!»

– Не представляю, что вы от меня хотите, – ответила. – Давайте, Леся, не пудрить мозги друг другу.

– Но я действительно не знаю…

– Хотите, дам вам совет? Вы влипли в плохую историю. Так не лучше ли облегчить душу и покаяться?

– Не понимаю, что вы несете? – слово «несете» вырвалось невольно. Леся поняла, что, может, обидела майора, но слово уже вырвалось, а он, кажется, и не обратил на него внимания.

– А несу я вот что, – майор даже повторил обидное слово, – нам известно, что вы две недели назад познакомились с сотрудником Ребровицкого райпотребсоюза. Кстати, как его имя и фамилия?

«Григорий, – мысленно ответила Леся, – мой любимый!»

Покачала головой.

– Ерунда какая-то. Не припоминаю такого.

– Ваша начальница пани Хомячок только что утверждала, что лично свела вас с ним. Этот гражданин еще разыскивал вагон с лесом.

Леся наморщила нос, от чего стала еще некрасивее.

– Так бы сразу и сказали, – сердито буркнула Леся, – а то вокруг да около. Помню того гражданина. И правда, лесом интересовался. У нас такое случается: вагоны разыскивают…

– А потом вы встречались с этим гражданином?

– Зачем он мне сдался?

– Да или нет?

– Нет.

– Вы сейчас сказали неправду, – уверенно заявил Гапочка и заметил испуг в Лесиных глазах. Но появился он лишь на какое-то мгновение.

«А она неплохо держится, – подумал майор, – хитрая бестия. И все же, выдала себя».

– Скажите, пожалуйста, – неожиданно изменил направление разговора, – откуда у вас новое платье? Видно, дорогое. Сколько заплатили?

– Такие еще есть в нашем коммерческом магазине. Цена – десять тысяч.

– А вам сколько платят?

– Пять.

– Двухмесячная зарплата. Как это вы раскошелились?

– На это платье стягивалась полгода.

– А не тот ли ребровский парень заплатил вам за информацию?

Снова испуг застыл в Лесиных глазах.

– Чего вы боитесь? – спросил Гапочка.

«Чтобы ты не порушил мое счастье, – чуть не вырвалось у Леси. Ведь Гриша обещал появиться через два-три дня, а прошла уже целая неделя. Скорее всего, что-то случилось…»

Леся хотела позвонить в Ребровицкий райпотребсоюз, но не знала Гришиной фамилии. Когда снова появится, надо обязательно спросить номер телефона.

– Ничего, – ответила, овладев собой, – ничего я не боюсь, и оставьте меня в покое.

Гапочка увидел, как окаменело ее лицо, и сообразил, что проиграл. Эта чертова девка влюблена в того парня и не выдаст его. По уши втюрилась, а в таких случаях женщину можно резать на куски, и ничего не добиться. Однако и отступать вот так сразу нельзя. Майор не привык капитулировать, да еще перед какой-то сопливой девчушкой.

– Обойдемся без ваших свидетельств, – сказал. – Найти того типа из Ребровицы – раз плюнуть. Разыскивал вагон с лесом, значит, в райпотребсоюзе известно, кого с этой целью послали в Лижин.

Вдруг Гапочка увидел, как побледнела Леся. Кровь отлила от ее щек, веснушки потемнели и как бы набрякли, превратившись вроде бы в оспины, девушка на глазах подурнела, хотя, казалось, некрасивее уж и быть нельзя.

Майор убедился: она. Именно она, Леся Савчук причастна к преступлению. Это ее подкупили бандиты – деньгами или вещами, а может, еще и охмурили. Поманили пальцем, и она пошла. Потому что некрасива и не знала мужской ласки – пошла, ни с чем не считаясь, ни о чем не раздумывая.

Но каким надо быть подонком, чтобы так вскружить голову девушке!

«А впрочем, – решил майор, – вряд ли бандиту, имевшему дело с Лесей, присуще что-то человеческое. Подонок – он и есть подонок… Но надо побыстрее поймать его – банда, может, планирует еще налет, и неизвестно, когда и в каком месте».

Теперь Гапочке стало ясно: его версия – ошибочна. Все свидетельствовало, что налетчики местные. Из Ребровицы или окрестных сел. Сейчас был уверен: именно в Ребровицком райпотребсоюзе надо искать концы. Вспомнил, как разнервничалась Леся, когда он сказал, что именно в Ребровице поинтересуется человеком, уточнявшем на станции, где находится вагон с лесом.

Теперь с Леси Савчук нельзя спускать глаз. Если действительно влюблена в ребровицкого парня, обязательно отправится туда, чтобы предупредить и спасти. Если и не влюблена, все равно поедет. Посоветоваться, как лучше замести следы. Потому что вряд ли безвозмездно, просто из симпатии сообщала о содержимом контейнеров. Если даже из симпатии, все равно – преступление. Если же платили – двойное.

А вдруг позвонит по телефону в Ребровицу? Возможен и такой вариант – следует взять разрешение у прокурора и прослушивать все Лесины разговоры. Может звонить лишь из почты, и надо предупредить телефонистку, чтобы по сигналу милиции прослушали, что именно будет говорить.

Хотя, подумал, не такая уж Савчук дура, чтобы по телефону вести подобные разговоры. А может, и дура, кто знает?

Во всяком случае, из виду ее упускать нельзя. Кто лучше всех с этим справится? Наверное, лейтенант Сергей Онопко – парень шустрый и голова на плечах есть. Главное, чтобы не попался Лесе на глаза, не засветился: тогда все их хитромудрости – собаке под хвост.

Гапочка посмотрел на Лесю внимательно, будто в душу хотел заглянуть, но не прочел там ничего. Девушка взяла себя в руки: румянец вернулся на щеки и морщинки на лбу разгладились. Но в ее манере держаться все время ощущалось упрямство.

Думала:

«Надо их опередить. Милицию паршивую. Заграбастают Гришу, попадет он, бедный и несчастный, на тюремные нары. А лет ему дадут…»

Леся ужаснулась, представив, что хотя бы год не увидит любимого. А суд может вынести суровый приговор, ведь наши суды – сердце полыхало от гнева, она уже искренне верила, что все судьи и прокуроры – негодники и заранее ненавидела их, – да, наши судьи только и способны засуживать невиновных… А в то, что Григорий невиновен, она сейчас верила всем сердцем: запутался парень, прижали его свои же друзья, так неужели сразу отправлять человека за решетку? Конечно, поступили они нехорошо: разграбили контейнеры, но ведь у государства этих контейнеров – тысячи и тысячи, может, миллионы, да и само государство – растяпа, пусть охраняет, а не провоцирует людей на преступления.

«Завтра, – решила, – завтра утром поеду в Ребровицу. Первой же электричкой. Кровь из носа, нужно найти Гришу. Предупредить – лишь бы только не сел. Он умный, обязательно выкрутится, обведет чертову милицию вокруг пальца, что-то придумает и останется в стороне».

Главное – найти и предупредить.

Леся подняла на Гапочку грустный взгляд, и майор понял, что ничего уже не вытянет из нее.

– Прошу извинить, – сказал. – Жаль мне вас, девушка! Казалось, Леся задохнется от ярости.

– Не надо! Не смейте меня жалеть! Нагородили тут черт знает что! Думали – девчонка неразумная… Не на ту напали! Идите вы ко всем чертям!

Еще раз гневно сверкнула глазами и, не оборачиваясь, направилась к дверям кабинета.

ПОЕЗДКА В РЕБРОВИЦУ

Первая электричка отходила в Ребровицу без двадцати девять, и Леся, отпросившаяся вчера с работы, поднялась с постели задолго до восьми часов. Долго сидела перед зеркалом, подрисовывая глаза. Надела свое лучшее платье, купленное за деньги Григория, и неспешно зашагала к станции.