Жизнь и одни сутки - Алексей Максимович Мерцалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Время видел? «Капитолий» закрылся, и я вышла на улицу. Увидела, как ты идешь в сторону парка. Сначала подумала, что ты просто хочешь сбежать от меня. Но все-таки решила посмотреть, куда это ты так бодро вышагиваешь. А когда увидела у тебя в руках пистолет, поняла, что дело нечисто. Ну а затем, уже в парке, я услышала крики в лесу и, немного погодя, заметила, как ты бьешь полицейского. Меня это поразило до глубины души. Что все это, черт возьми, значит?
К этому моменту они уже оставили парк позади и углубились в близлежащие дворы. Стояла глухая ночь, и на улице не встречались даже бездомные алкоголики.
Евлантьев остановился перед подъездом девятиэтажки и понял, что ноги привели его к дому Пряхина. Что ж, после нападения на полицейского самое время залечь на дно.
Саня не хотел врать своей подруге. Ее храбрость вызывала уважение. Не каждая девушка решит остаться наедине с человеком, который только что нападал на людей в парке. Однако сказать правду значило завалить эксперимент. Поэтому Саня ответил уклончиво:
– Я болен.
– Это я уже поняла.
– Нет, в другом смысле. У меня порок сердца. И на операцию нужна крупная сумма денег.
– Это повод грабить людей? Кредит взять не пробовал? – резко спросила Аня.
– На мне и так уже висит кредит на машину и ипотека. Кроме того, у моей подруги серьезные проблемы. Она обратилась ко мне за помощью, а я не тот человек, который бросит близкого в беде. У меня нет другого выхода, кроме как встать на криминальный путь. Я не выбирал такой судьбы, она сама одарила меня этим бременем.
Кажется, его слова слегка смягчили пыл Анны Николаевны. В ее глазах появился даже намек на сочувствие.
– Выход всегда есть, – задумчиво произнесла девушка.
– Не в моем случае, – отрезал Евлантьев. – А все, что у меня есть – это сутки. Вернее, уже семнадцать часов. И за это время я должен достать много денег.
Аня явно понимала, что он не договаривает, однако решила не мучить его. Вместо этого она ненадолго призадумалась, а потом решительно сказала:
– Я помогу тебе.
– Каким образом?
– Вдвоем совершать преступления проще, чем в одиночку!
Саня не поверил своим ушам.
– Прекрати! Зачем тебе это нужно?
– Ты спас меня.
– Не выдумывай.
Но девушка была настроена решительно и отступать явно не собиралась.
– Знаешь, кем я работаю последние годы? – спросила она. – Менеджером в магазине женских украшений. Тех украшений, которые я никогда не смогу себе купить с моей-то нищенской зарплатой. Но хуже всего чувствовать себя белкой в этом беспощадном колесе современного мира. Утром на работу, вечером с работы, а в субботу дай бог выспаться, и с новой недели все по новой. И так каждый месяц, каждый год. И не замечаешь, что твоя жизнь проходит впустую. Думаешь, я никогда не хотела совершить что-то незаконное? Хотела! В нашей стране все богатые люди только этим и занимаются. Но им все сходит с рук, а тюрьмы переполнены людьми, которые сидят ни за что ни про что. Глядя на дорогие побрякушки в своем магазине, я миллион раз хотела набить ими мешок и уйти. Уйти от всех проблем и наконец почувствовать, что такое жизнь. Но я трусиха и я совершенно одна. Но вот появился ты, и я чувствую, что это мой шанс. Что это наш шанс!
Пока она говорила, Саня окончательно убедился, что у них родственные души. Она не изложила ни одной мысли, с которой бы он не согласился. Было нехорошо втягивать девушку в этот омут безумия, однако и отказать ей он не мог. А что скажет Бельфегор? Да пошел он к черту! В озвученных им правилах ничего не говорилось о помощниках. А у нас в стране действует только один принцип – что не запрещено, то разрешено.
– Хорошо. Объединим усилия, – решил Саня. – Но для начала нужно отдохнуть. А еще я не ел весь день.
Они поднялись на этаж к Пряхину, и Евлантьев позвонил в дверь. На сорок седьмой звонок в квартире послышались шлепающие шаги, и в проеме появилась круглая голова Жоры. Его глаза удивленно метнулись с Евлантьева на Аню и обратно.
– Вы кто такие? Я вас не звал! – просипел Жора, машинально почесывая волосатый живот.
– Познакомься, – предложил Ане Евлантьев. – Это мой друг Жора Самовар, сын академика, профессор ботаники.
Пряхин нашел эти слова очень занятными и хмыкнул:
– Ага, занимаюсь научными исследованиями в сфере культивирования растений. А вы-то кто такие?
– Испей из источника, – посоветовал Саня.
– Минутку, – сказал Жора, подняв указательный палец. Он растворился в дверном проеме и загромыхал какими-то склянками. Затем послышался булькающий звук и протяжный крик: «Эх!» После чего дверь полностью распахнулась, и вновь появившийся в проеме Жора заорал:
– Саня! Заходи, дорогой. Извини, не признал! Сколько лет не виделись. Я смотрю, ты и невесту привел!
Евлантьев вошел в квартиру, а последовавшая за ним Аня на миг остолбенела, увидев коллапс эволюции, творящийся внутри.
Вскоре они втроем сидели на кухне, где бурлил и булькал самогонный аппарат, и пили чай, в котором, казалось, вместо воды был один лишь спирт. Аня явно хотела что-то сказать, но не решалась, ибо ее настораживало присутствие Жоры.
– Можешь говорить, – Саня прекратил ее мучения. – Он все равно через пару часов все забудет.
– Да, памятью меня природа не одарила, – признал Самовар.
А девушка осторожно спросила:
– Сколько у нас времени и сколько нужно денег?
– Времени мало, денег много, – лаконично ответил Саня.
Аня на миг призадумалась и неуверенно замялась. Кажется, она боялась предложить нечто глупое и все-таки, переборов смущение, заговорила:
– У меня есть одно предложение. Как быстро, а главное, бескровно достать много денег.
Но тут, не дав ей договорить, в разговор встрял Жора:
– Слушай, братулек, помоги лучшему другу. Надо закладку сделать!
В иной ситуации Евлантьев бы, конечно, отказался, но это было невежливо по отношению к человеку, который предоставил ему кров.
– Хорошо.
Аня удивленно взглянула на него.
– Ты говорил, у нас мало времени…
– Так ведь Жора мне заплатит, – объяснил Саня и подмигнул приятелю.
Жора сначала не понял, но потом утвердительно кивнул:
– Да, заплачу. Миллион.
Аня изумленно вскинула брови, а Евлантьев замигал с еще большим усердием. Жора понял, что переборщил и поправился:
– Ладно-ладно, сто тысяч. Ну хорошо, двадцать пять! Десять! Пять! Пойдет?
С этими словами он ушел в другую комнату, и Аня, пользуясь его отсутствием, обратилась к Евлантьеву:
– Ты ему доверяешь?
– Он, конечно, придурок, – признал Саня. – Но точно не мент.
Жора вернулся и принес небольшой пакетик
