Мое проклятие - Алиса Ардова

Ответ нашелся сам собой и достаточно быстро. Видимо, саэр и его подопечная интересовали не только меня.

— Род Арвит можно поздравить с победой, — негромкий голос неподалеку заставил поспешно отступить на шаг, полностью уйдя в тень мраморной соседки.

— Сиятельный Крэаз еще не огласил своего решения, но вы, как всегда, правы. Никто не сомневается в том, кого он выберет, — с террасы, из ближайшей к нише двери, тихонько переговариваясь, вышли двое мужчин, достаточно увлеченных друг другом, чтобы обращать на меня внимание. — С Эктарами Арвитам, конечно, не тягаться, но из остальных приглашенных родов этот — самый влиятельный. И они очень редко продают наид своей основной ветви. То, что Адан Арвит решил представить на Дне выбора младшую дочь рода, свидетельствует о его крайней заинтересованности в союзе с Крэазом.

— Кто же в нем не заинтересован? — хохотнул собеседник. — Будь у меня сейчас подходящая кандидатура, непременно привез бы сюда. Чем Проклятая не шутит, вдруг Савард Крэаз обратил бы внимание на девушку именно моего рода. Он может позволить себе подобную роскошь — выбрать любую, не следуя соображениям выгоды и целесообразности.

— Даже если и так. С Эонорой Арвит никто не сравнится на этом выборе.

— Девица бесспорно хороша, что и говорить. Ходят слухи, что саэр Адан в нарушение традиций не стал отдавать ее в обитель, а сам следил за воспитанием будущей наиды и теперь возлагает на малышку большие надежды.

Мужчины, не заметив меня, миновали нишу и неторопливо продвигались к центру зала.

— Спешить с поздравлениями, конечно, не стоит, но и в числе последних оказаться не хотелось бы. Адан Арвит не прощает пренебрежения и долго помнит обиды.

Разговор звучал все тише и тише, пока наконец совсем не затерялся в монотонном многоголосом шуме. Но все что нужно я уже узнала.

Так вот кто ты, девушка-загадка. Эонора Арвит — единственная реальная соперница в борьбе за главный приз. Приз этот мне совершенно не нужен, с удовольствием бы отдала не глядя. Но жить-то хочется!

Эонора, видимо, почувствовала, что ее разглядывают, вскинула ресницы, и меня обжег острый оценивающий взгляд. Несколько секунд мы пристально изучали друг друга, потом мою визави на миг закрыла широкая мужская спина, а когда преграда исчезла, девушка уже опустила глаза, вновь радуя окружающих выражением притворной кротости на лице. Больше в мою сторону она не смотрела.

Некоторое время ничего интересного не происходило, затем людское море всколыхнулось и отхлынуло к краям, оставив в центре пустое пространство.

— Сиятельный саэр Савард Крэаз, — провозгласил четким, хорошо поставленным голосом некто, мне невидимый. — Саэр Ритан, глава рода Эктар, саэр Теар, наследник рода Эктар, в сопровождении старших женщин рода.

Не отвечая на вежливо-подобострастные поклоны, сиятельный стремительно прошел вглубь зала. Отстраненное жесткое лицо, упрямо вздернутый подбородок, крепко сжатые губы. В каждом жесте и движении — готовность на месте уничтожить всякого, кто посмеет усомниться в его праве на лидерство. Неизменно черный костюм, на этот раз расшитый тонкой серебряной нитью. Из украшений — лишь большой темный медальон на длинной цепочке.

Элегантная в своей лаконичной сдержанности одежда сиятельного откровенно контрастировала с помпезным одеянием его спутника — темно-красным, отделанным золотым шитьем и самоцветами. На спесивом лице Эктара, важно шествующего позади будущего зятя, застыла самодовольная ухмылка.

Его спутник, юноша лет шестнадцати, являл собой почти точную копию главы рода. Тот же цвет волос. Те же черты лица, которое можно было бы назвать привлекательным, если бы не портившее его презрительно-заносчивое выражение. Такое же вычурное одеяние. Сын.

Альфииса и обвешанная многочисленными драгоценными украшениями неизвестная мне бледная темноволосая сирра в платье из золотой парчи семенили следом за своими мужчинами.

— Уважаемые саэры, — окинув собравшихся победоносным взглядом, начал Ритан, едва их группа остановилась, — приветствую всех собравшихся в моем доме. Счастлив объявить, что час назад мы с саэром Крэазом подписали окончательный вариант брачного соглашения, по которому старшая дочь рода Эктар Альфииса объявляется отныне официальной невестой сиятельного саэра Саварда Крэаза. Надеюсь, все вы искренне разделяете нашу радость по этому поводу и согласитесь засвидетельствовать обряд обручения.

Ритан взглянул на дочь, дождался, пока она вложит в его протянутую руку свою ладошку, и развернулся вместе с ней к сиятельному.

— Я, волею небес дваждырожденный Ритан Эктар, неотъемлемым правом отца и главы рола подтверждаю готовность и добровольное согласие рода Эктар отдать дочь свою Альфиису роду Крэаз. Призываю присутствующих удостоверить начало формирования новой магической связи.

Заверяя и закрепляя эти слова, на среднем пальце правой руки Эктара яркой вспышкой отозвалось кольцо с крупным зеленым камнем. Ритан торжествующе выпрямился и отступил в сторону, оставляя Фису и Саварда в круге одних.

— Я, волею небес дваждырожденный Савард Крэаз, силой, данной от рождения родом Крэаз, и правом, добровольно переданным родом Эктар, нарекаю тебя, Альфииса Эктар, своей невестой. Кольцом этим скрепляю связь нашу, как надлежит по незыблемым законам империи Ирн.

Теперь уже в перстне сиятельного мрачным заревом полыхнул огромный черный самоцвет. Крэаз раскрыл ладонь, и на ней словно из воздуха появился тоненький золотой ободок, который мужчина надел на пальчик Фисе поверх ее родового артефакта. Колечко тут же налилось темнотой и запульсировало в такт с перстнем жениха. Руки Саварда и Альфиисы переплелись на несколько мгновений, потом мужчина разжал пальцы, и оба кольца погасли.

Зал, что до этого, казалось, замер не дыша, разом выдохнул и негромко зашумел.

Фиса отошла к брату, остановилась возле него и скромно потупилась. А к Эктару с Крэазом тоненькой струйкой потянулись мужчины. Они кланялись, что-то говорили, ненадолго задерживались и отходили, чтобы уступить место следующим.

Ритан победно улыбался за двоих, Савард с безразличным видом взирал на происходящее. Альфииса разыгрывала непорочную стыдливость, умудряясь исподтишка бросать злобные взгляды на Эонору Арвит, а я боролась с очередной волной острой боли, к которой теперь добавилась тошнота. На миг пожалела, что не захватила с собой снадобье, оставленное Циольфом. Потом вспомнила о безучастном равнодушии, что время от времени холодом разливалось внутри, и укрепилась в принятом решении. Пусть лучше будет больно.