Том 1. Время Наполеона. Часть первая. 1800-1815 - Эрнест Лависс

Первый Булонский лагерь. Англия чувствовала себя изолированной и изнемогала под тяжестью колоссального долга в двенадцать миллиардов. Притом ей грозило прямое нападение на ее собственную территорию. Дело в том, что Бонапарт готовил множество мелких судов и транспортных кораблей, чтобы перекинуть за Ла-Манш армию Булоиского лагеря. Одного благоприятного тумана, одного попутного ветра было бы довольно, чтобы высадка удалась. Две атаки стремительного Нельсона на флотилию ореховых скорлуп потерпели полную неудачу. Континентальные державы отвергали золото, которое им предлагали англичане для возобновления войны. Общественное мнение Англии настойчиво требовало мира. Ожесточенный противник Франции Вильям Питт должен был покинуть министерство из-за ирландских дел, а его преемник Аддингтон не был в такой степени связан прошлым и мог сделать большие уступки. Прелиминарный мир был подписан в Лондоне французским уполномоченным Отто и лордом Гауксбери (1 октября 1801 г.). В Амьене собрался конгресс, где лорд Корнуэльс в течение пяти месяцев обсуждал условия окончательного мира с Жозефом Бонапартом, которого поддерживал своими советами Талейран.

Амьенский мирный договор. Амьенский мирный договор (27 марта 1802 г.) был заключен между Францией, Испанией и Батавской республикой, с одной стороны, и Англией — с другой. Англия отказалась от всех своих завоеваний, кроме Цейлона и Тринидада. Капштадт был признан порто-франко. Эвакуация Египта французами была санкционирована, и он возвращен Оттоманской Порте. Ионические острова были обращены в «Республику семи островов» под общим суверенитетом Порты и России. Англия обязалась вернуть Мальту и Гоццо иерусалимским рыцарям иоаннитам. Наконец, она обязалась отнюдь не вмешиваться во внутренние дела Батавии, Германии, Гельвеции и итальянских республик. В общем это было равносильно установлению принципа, что отныне Англии нет никакого дела до того, что происходит в Европе. Король Георг III отказался от лилий в своем гербе и от титула французского короля, который его предшественники продолжали носить со времени Столетней войны. Таким образом, Франция, казалось, смирила свою соперницу, как и всех остальных своих врагов.

Эти два договора — Люневильский и Амьенский — были встречены единодушной радостью. Все с уверенностью смотрели на будущее. Казалось, что для всего человечества начинается новая эра согласия и благоденствия. Казалось, что Бонапарт, подобно Генриху IV, окончательно «повенчал Францию и мир». Он сделался героем мира, как раньше был героем войны. Все сердца устремлялись к нему, невольно и наивно подкупленные его блестящими заслугами и очарованные тем обаянием, которое исходит от гения. Счастливая эпоха, но — увы! — она не имела будущего! Умри Бонапарт в это время, его слава осталась бы не омраченной и не было бы пятен на солнце!

Ненадежность Амьенского мирного договора. Амьенский мир оказался лишь кратким перемирием. Заключая договор, обе стороны действовали неискренно. Мир мог состояться только потому, что обе они избегали затрагивать щекотливые вопросы. Пользуясь продолжительностью переговоров, Бонапарт снова серьезно нарушил независимость Голландии, Швейцарии и Пьемонта. Английский министр Аддингтон, сильно желавший мира, добровольно закрывал глаза, чтобы ничего не видеть. Бонапарт заставил его волей-неволей склониться пред совершившимся фактом. С своей стороны, Англия во что бы то ни стало решила сохранить за собой Мальту и Александрию, Горею, Капскую землю и французские города в Индии, т. е. все, что она обязалась возвратить. Несмотря на кажущуюся молчаливую уступчивость, она, однако, вовсе не была склонна отречься от всякого влияния на континенте, а с другой стороны, Бонапарт был твердо намерен вернуть Франции ее законную долю во владычестве над морем и колониями. Он хвалился тем, что запер храм Януса, а сам прилагал все усилия, чтобы снова открыть его. Притязания обоих противников были непримиримы; только война могла решить спор. Предстояла новая схватка в том трагическом единоборстве, которое началось в 1688 и окончательно прекратилось только в 1815 году.

Колониальные компенсации; Леклерк в Сан-Доминго. После неудачной попытки завоевать Египет Бонапарт стал обдумывать план приобретения новых колоний на Западе. Еще до этого он добился от Испании через посредство посланного им в Мадрид Бертье (1 октября 1800 г.) уступки Луизианы; взамен этой прекрасной американской колонии Бонапарт обещал создать из Тосканы королевство и отдать его зятю Карла IV. В основе задуманной Бонапартом комбинации лежала мысль об упрочении французского владычества на Сан-Доминго. Он надеялся отбить у Соединенных Штатов торговлю богатого бассейна Миссисипи и предоставить Франции возможность наживаться на всех торговых сношениях с быстро растущей Америкой. Для этого он должен был избегать войны с Соединенными Штатами и заключил с Ними Морфонтенский договор (30 сентября 1800 г.). Ему нужен был также мир с Англией, и это явилось одной из причин, приведших к заключению Амьенского мира. Наконец, было необходимо подавить попытки туземцев добиться независимости. Негр Туссэн-Лувертюр, покорив под свое железное иго враждебные друг другу группы населения — белых (как плантаторов, так и «маленьких» людей), мулатов и негров, — устроил нечто вроде республики и присвоил себе диктаторскую власть. Благодаря его твердости в стране водворился порядок, и снова стало воцаряться прежнее благоденствие. Но он хотел дать Сан-Доминго конституцию, которая должна была почти совершенно освободить его от суверенитета Франции. Бонапарт отказался признать эту конституцию и тотчас после ратификации лондонского прелиминарного мира стал организовывать большую колониальную экспедицию, руководство которой поручил своему шурину, генералу Леклерку. 35 000 человек, высадившиеся в Сан-Доминго, сначала успешно подавили сопротивление туземцев. Через два месяца (март — апрель 1802 г.) во всей колонии был восстановлен порядок. Туссэн-Лувертюр был взят в плен и умер пленником во Франции, в крепости Жу. Однако две трети экспедиционного корпуса погибли от желтой лихорадки. Генерал Леклерк и пятнадцать генералов также пали жертвой этого ужасного бича. Негры, которым угрожало восстановление рабства, поднялись под начальством бывших помощников Туссэн-Лувертюра. Остатки французской армии были вынуждены отплыть назад во Францию. Остров остался в руках негров, и верховную власть там захватил жестокий Дес-салин. Таким образом, эта колониальная экспедиция кончилась полной неудачей (1801–1803). Замыслам первого консула относительно Луизианы не было суждено осуществиться, и он продал (30 апреля 1803 г.) эту прекрасную французскую колонию Соединенным Штатам за 80 миллионов.

Посольство Себастиани на Восток. Между тем Бонапарт не переставал думать и о Востоке; он еще не отчаялся снова овладеть Египтом. В сентябре 1802 года он послал в Левант Себастиани в качестве торгового агента. Этот своеобразный «агент» должен был отправиться из Триполи в Египет и Сирию, тщательно изучить состояние портов и запасы арсеналов, посетить главных каирских шейхов и уверить их в благожелательстве Франции, предложить посредничество Бонапарта в споре между пашой и беями и снять планы укреплений Яффы, Иерусалима и Сен-Жан д' Акра. Эта миссия недолго оставалась тайной. Бонапарт опубликовал донесение Себастиани в Монитере 30 января 1803 года. Оно заключало в себе ответ на все упомянутые вопросы, а также точные сведения об английских и турецких силах в Леванте, и кончалось следующим угрожающим миру заявлением: «В настоящее время достаточно 6000 французов, чтобы снова завоевать Египет». Для всякого было ясно, что Бонапарт намерен возобновить экспедицию при первом удобном случае.

Декан в Индии и на Иль-де-Франсе. Владычеству англичан в Индии снова грозила опасность. Правда, со смертью Павла I грандиозный план сухопутного вторжения в Индию сам собою рухнул, но ничего не стоило в каждую данную минуту вызвать там восстание. Тотчас после битвы при Гогенлиндене генерал Декан обратился к первому консулу с просьбой командировать его в Индию; он хвастал, что превосходит всех французов в ненависти к англичанам. Декан покинул Францию всего месяц спустя после подписания Амьенского мира; это доказывает, что первый консул не был намерен долго соблюдать его. Официально ему было поручено принять от английских комиссаров те пять французских городов, которые в силу Амьенского договора должны были быть возвращены Франции; секретная же инструкция предписывала ему склонить к союзу всех местных властителей, настроенных враждебно против англичан. Отплыв из Бреста с 1800 человек на шести судах (1803), он только показался перед Пондишери, где командир английского крейсерского отряда едва не захватил его в плен со всей его маленькой эскадрой. Но ему удалось добраться до Иль-де-Франса, который он и привел в оборонительное состояние на случай нападения со стороны англичан. В продолжение восьми лет (1803–1811) он непрерывно высылал на каперство все новые суда, причинявшие большой ущерб британской торговле.