Семь посланников - Элизабет Тюдор

Ведь я дышу, живу тобой![69]

Агнесса обхватила руками лицо воздыхателя и внимательно посмотрела ему в глаза. - Прости, о милый, но я не смогу стать дамой твоего сердца. Она торопливо поднесла к глазам зеркало, "мистификатор" тут же сработал, и Агнесса приняла внешность своего поклонника. Увидев внезапное перевоплощение, толстосум отпрянул назад. Дрожь пробежала по всему его телу, но он быстро овладел собой. Вскочил с дивана и отошел на несколько шагов.

- Осмунд Мак-Вейн, вы арестованы за нарушение закона Галактической

Федерации, - заявил человек, как две капли воды похожий на кардилакского магната. Правонарушитель, поняв, что попался в капкан, просунул руку за пазуху, где было оружие, достал его, но не успел применить. Реакция агента Макензи была молниеносной, эмтачер обезвредил агрессора. Мак-Вейн застыл в угрожающей позе. Разведчик, не теряя времени, приступил к обыску.

- Говорит агент 808.

- Офицер связи 607 слушает, - отозвалась связистка.

- Валенсия, мне срочно нужна санкция на обыск.

- Она уже есть у тебя, - тотчас известила та.

- Так быстро?

- Я видела, куда ты попал, и немедленно запросила разрешение на обыск

у начальства.

- Молодчина, люблю, когда ты такая оперативная, - похвалил Генри,

устанавливая трансфертор[70] к персональному интеллэйду Мак-Вейна. Окончив передачу информации на базовый интеллэйд ГСБ, Макензи отключил устройство и подошел к подозреваемому. Перекинул магната через плечо и охнул под тяжестью его веса.

- Тяжелый же ты, сукин сын. Небось, немало нажрался за счет погубленных

душ. Разведчик покинул кабинет и направился со своей ношей к лифту. Коридор был по-прежнему пустым, и у Генри не осталось сомнения в том, что этот этаж был секретным и его не существовало на чертежах гостиничной станции. Он вспомнил, как Мак-Вейн, войдя в лифт, нажал не одну кнопку, а сразу несколько, словно набирая код. Сев в лифт, Генри поехал на самый верхний этаж, в отсек отбытия. И достиг шлюза, где его дожидался Эжен Мюри, агент ГСБ, заменивший одного из охранников гостиницы. Пока его сослуживцы занимались поимкой преступников, он стерег корабль разведчиков.

- Дисмас уже пришел?

- Да, он внутри, вместе с Кроссом.

- Вот возьми этого косача и отнеси на борт. Я пойду за его братом. Передав свою ношу Мюри, Генри пригладил темные волосы, подправил франтовской костюм олигарха и отправился за последним преступником. Достиг нужного этажа и прошел в банкетный зал. Праздник был в самом разгаре. Музыка, танцы, выпивка, людские голоса, все смешалось в безумной, радостной оргии. В воздухе стоял гул, заглушаемый ритмичной музыкой. Среди приглашенных было мало интеллигентов. Большую часть общества составляли богачи, сколотившие себе состояние на наивности доверчивого населения. В ливне света играли и плясали, рассыпали искры драгоценные камни украшений жен и любовниц толстосумов. Зал, который совсем недавно покинул Макензи, радикально изменился. Скромный банкет стал походить на великий бал сатаны. Отыскав в толпе танцующих Оливера Мак-Вейна, разведчик зашагал к нему.

- Оливер, пошли, есть срочное дело, - перекрикивая музыку, заявил

Макензи.

- Что стряслось? - заметив тревожное лицо брата, спросил тот.

- Объясню по дороге. Лже-Осмунд, лавируя между танцующими парами, довольно бойко вывел брата из объятий толпы. Они вышли из зала и проследовали к лифту. Телохранители магната неотступно следовали за ними.

- Останьтесь здесь. Я вызову вас в случае надобности, - велел

разведчик охранникам. Как только они вошли в лифт, Оливер беспокойно начал задавать вопросы.

- Узнаешь, когда прибудем на место, - ответил ему Макензи тоном,

каким обычно Осмунд обращался к брату. Мак-Вейн младший умолк, тревожно ожидая развязки этой необычной спешки. Кабина остановилась на самом верхнем этаже, и мужчины прошли к концу отсека отбытия. Эжен Мюри ожидал их у шлюза.

- Куда мы летим? - испуганно спросил Оливер.

- В тюрьму, - с усмешкой ответил Генри. - Ты арестован по обвинению

в продаже запре-щенного наркотика - гроттера. Прежде чем арестованный успел что-либо произнести, эмтачер лишил его подвижности.

- Доставь и этого кита на борт, - обратился Макензи к сослуживцу. Мюри перенес последнего задержанного на "Сигал", а Генри, усевшись в кресло пилота, включил системы навигации. Задал курс полета, подключил программу автопилота, и судно, вылетев из ангара, устремилось к материнскому кораблю.

Г л а в а 12

ЛУЧШАЯ НАГРАДА

Любовь и брак - это две небесные лестницы: по

лестнице любви поднимаются на небо, а по лестнице

брака спускаются на землю.

М.Сафир

- Позволь поздравить тебя с наградой, Генри, - услышал он голос

связистки по спейвоту.

- Спасибо, Валенсия, в этом есть и твоя заслуга.

- Моя? Я практически ничего не сделала.

- Ну-ну, не скромничай.

- Я и не думала. Просто говорю правду. Это ведь ты рисковал

жизнью, отправляясь в это осиное гнездо, ты изменял свою внешность и входил в образ каждого и, наконец, это ты арестовал подозреваемых и передал нам столь важную информацию из интеллэйда Мак-Вейна.

- Нас было трое.

- Но главную задачу выполнил ты.

- Ты переоценила мои заслуги.

- Героя не должно ничего смущать.

- Герой? - услышав это определение, Макензи рассмеялся. - Да

никакой я не герой. Я такой же, как все. Возможно, немного дикий и необузданный, но отнюдь не герой.

- Но ведь я не одна так думаю, весь наш департамент согласен с

моим мнением. Здесь все только и говорят о твоей доблести и тонком уме, благодаря которым ты удостоился почетной звезды.

- Для меня лучшей наградой было бы увидеть тебя хоть раз в жизни.

- Не могу, Генри. Не упрашивай. Ты ведь знаешь, что по уставу связистам

и агентам запрещено встречаться.

- Об этом никто и никогда не узнает. Клянусь!

- Моя совесть будет знать.

- Тогда спроси у своей совести, разве справедливо обрекать меня на

страдания? Валенсия звонко рассмеялась.

- Какие еще страдания, Генри? О чем ты говоришь? Не ты ли каждый свой

свободный вечер проводишь в веселой компании гризеток? Я что-то не замечала у тебя страдальческого лица.

- Как же ты могла заметить это, раз никогда не видела меня,

Макензи налил себе чая и пригубил стакан.

- Я тебя видела, - неожиданно заявила Валенсия. Генри от удивления опрокинул стакан, и горячий напиток ошпарил его ноги. Поспешно снял с себя брюки и кинулся к аптечке. Достал аэрозоль от ожогов и нанес лекарственный препарат на покрасневшую область кожи. Средство от ожога подействовало мгновенно, и он ощутил облегчение. Услышав оханья и брань Генри, связистка встревожилась.

- Ничего серьезного не произошло, я просто обжегся. Так ты говоришь,

что видела меня?

- Да.

- Где?

- На приеме, устроенном по случаю юбилея Галактической Службы

Безопасности.

- Три месяца назад? И ты говоришь мне об этом только сейчас?

Почему же я не смог тебя узнать?

- Потому, что я лицезрела тебя издалека.

- А ты уверена, что это был я?

- Абсолютно! Ты был там единственным человеком с такими огненно-рыжими

волосами.

- Несправедливость! Это же нечестно! - вознегодовал Генри. - Почему

же ты не подошла ко мне, не заговорила со мной?

- Устав.

- К черту все уставы, законы и правила! - резко прервал ее

собеседник. - В этой жизни каждый устанавливает для себя свои порядки. Ты ведь знала, что я хочу повидаться с тобой. Ведь это была прекрасная возможность.

- Возможность для чего? Что даст тебе наша встреча?

- Я мог бы узнать тебя поближе.

- Ты достаточно знаешь обо мне.

- Мы бы могли стать друзьями..

- Мы и так друзья, - не давала ему сказать Валенсия. - Я не

понимаю тебя, Генри, зачем тебе это? Живи так, как ты жил раньше, и не напрашивайся на неприятности. Разве тебе мало своих подружек? Макензи молчал.

- Я не хочу стать одной из них.

- Ты и не станешь. Девушка печально вздохнула.

- Пусть все останется, как есть. Не надо ничего менять. Поверь мне,

наша встреча не принесет добра ни тебе, ни мне.

* * *

Минуло три года. Выйдя в двухнедельный отпуск, Макензи уехал в Стравпеффер к родителям. Он любил отдыхать в Леоде. Проведя весь год в безумных погонях и арестах, он нуждался в пассивном отдыхе. В тиши, вдалеке от всех этих суетных тревог, Генри наслаждался прелестями Горной Страны. Родовое поместье семьи Макензи было обычно безлюдным. Граф Кромарти с супругой пребывали в постоянных разъездах. Замок большую часть года пустовал и единственным его обитателем был модимаж Вильмар, следивший за порядком в поместье. Наследник с той самой поры, как погибла его невеста, так и не появился в родовом поместье. Он не приходил на могилу Крэг: ему было стыдно, обет, данный любимой, все еще не был исполнен им. Контакты Уильяма с родителями за последние годы прекратились. Супруги Макензи ничего не знали о судьбе их сына, и это огорчало их. Каждый приезд Генри в поместье становился праздником для его обитателей. Граф с сыном каждое утро выезжали на охоту и в удачные дни принесенную добычу готовили на обед. Дневное время Генри проводил с леди Алисой, и только вечер был предоставлен на его усмотрение. В один из таких дней выйдя на охоту, граф Кромарти завел с сыном разговор о браке.