Зерно Ненависти - Маргарита Тара

При упоминании имени брата Тень помрачнела и посмотрела на мать. Внезапно ей в голову пришла успокаивающая мысль – возможно, отсутствие Энтони в этом доме указывало на то, что он все еще жив.

– Ты хочешь сказать, что это персональный мир духов? – нервно спросила Эва. Она не понимала, как реагировать на слова мамы.

– Да, наверно… Я не знаю, – улыбка Кароль потухла, она отпустила руки дочери и судорожно обняла себя за плечи. – Я знаю только, что я безумно рада тебя видеть – я так по вас скучаю!

Тень сжала виски. Мысли разбегались. Она многое слышала про странные события, связанные с пропастью Тарагет, но считала их лишь домыслами и стремлением людей принимать обыденность за чудо. Теперь же Эва не знала, что и думать – перед ней стояла ее мама, такая, какой Тень запомнила ее – красивая, цветущая женщина с густой копной черных волос. Карие глаза матери, унаследованные Эвой, тревожно и умоляюще смотрели на дочь.

Запах Кароль – легкий, едва уловимый запах обожаемых ею роз, витал в воздухе. Перед глазами Тени проплывали картины из детства – мама, сидящая у огромного зеркала в их доме, втирает розовое масло в кожу.

Эва сдалась. Что бы это ни было, но она видела маму, живой и невредимой. И пусть это необъяснимо – во всяком, случае, пока – девушка решила наслаждаться внезапно подаренным ей шансом. Шансом снова быть рядом с таким родным ей человеком.

Тень поднялась и, подойдя к матери, обняла. Почувствовала запах роз, исходящий от нее, и слезы на своих щеках.

– Я тоже безумно по тебе скучала, – прошептала она, не стесняясь того, что ее голос дрожал.

Они стояли, обнявшись, пока Кароль не отстранилась. Женщина вытерла слезы и, улыбнувшись, произнесла:

– Я хочу знать, как ты жила все это время. После того, как я… оставила вас.

Эва помолчала, подбирая слова. Подошла к окну, из которого открывался знакомый вид на их двор, чему она даже не удивилась.

– Тех, кто напал на тебя тогда, нашли и повесили, – ее голос звучал глухо и отрешенно. – После этого… Энтони решил пойти добровольцем на войну с герхантами. Отец долго отговаривал его, говоря, что он слишком молод, но то, что мы потеряли тебя так неожиданно, наложило отпечаток на всех нас. Энтони говорил мне, что хочет вернуться мужчиной, чтобы уметь защищать и меня, и папу. В конце концов, брат просто сбежал из дома, отправившись сражаться. А я… я подросла и решила пойти в имперскую разведку. Я знала – у меня нет той силы, что была… есть у брата, но я всегда была ловкой.

– Я помню, – мечтательно улыбнулась Кароль. – В детстве ты лазала по деревьям не хуже Энтони. И как бы я ни злилась, вы обожали изображать из себя великих исследователей. Значит, ты теперь керенас? А что с Энтони?

Эва посмотрела на мать, чувствуя, как сердце сжимается от боли.

– Он пропал. Долгое время мы с отцом получали от него послания, но затем… они прекратились. Мы ищем его уже несколько лет, но так и не можем найти, – Тень покачала головой, с тоской замечая, как бледнеет Кароль. – Мама, я верю, что он жив, и, пока мне не докажут обратное, я буду верить. И искать.

13

Ладштад успел основательно наскучить Лесте и Джувенелу. Верват по – прежнему отказывался являться дагуэре, а все попытки некриса выяснить что – либо о погибшем воре или его дочери ни к чему ни приводили. К тому же, его расспросы начали настораживать жителей Ладштада, имеющих прямое отношение к криминальной общине. После обряда Шеланы собственная смерть перестала казаться Джувенелу страшной трагедией, но ситуацию осложняло то, что с ним была Леста. И если кому – то вздумается проследить за некрисом и выяснить, где они обитает, дагуэра может попасть в руки бандитов. Этого Джувенел допустить не мог.

Поэтому ему пришлось оставить неудачные попытки разыскать Вервата Гора через его подельников, а целиком и полностью положиться на умения Лесты. Девушка в последнее время была довольно раздраженной – те духи, которые выходили с ней на контакт ничем не могли ей помочь. Зато охотно делились историями собственных смертей, после которых дагуэра еще долго не могла заснуть.

– Леста, тебе надо поесть, – мягко напомнил некрис, заметив, как осунулось лицо девушки. Все время, кроме сна, она посвящала разговорам с духами, постоянно забывая про еду и отдых.

– Некогда, – отмахнулась дагуэра. Только Джувенел собрался переубеждать Лесту, как заметил на ее лице настороженное выражение. Подняв палец, она безмолвно приказала ему молчать.

– Здраствуй, Этерлин, – произнесла девушка.

Маг успел уже привыкнуть к ее разговорам с пустотой, хотя поначалу у него мурашки бежали по коже от осознания того, что Леста разговаривает с невидимым мертвым. Примирил его с этим тот факт, что он и сам несколько раз был призраком.

– Этерлин, я Леста. И я хочу… – не договорив, дагуэра замолчала. На ее лбу собрались тоненькие морщинки, она напряженно слушала духа. – Хорошо, я поняла. Сможешь отвести меня к ней?

Выслушав ответ и кивнув, девушка перевела взгляд на Джувенела.

– Этерлин давно наблюдала за нашими поисками, но до этих пор не хотела вмешиваться.

– Что – то потребовала взамен? – догадался некрис.

– Да, но это неважно. Главное – она была в окрестностях города и видела, что произошло с Верватом Гором. Говорит, что специально осталась посмотреть на его убийство – незадолго до ее смерти он обчистил ее дом. Менакеры и городская стража пытались его поймать, но безрезультатно.

– Мстительный призрак, – хмыкнул некрис.

– Джувенел! – одернула Леста, выразительно глядя на него.

– Что? Ой, извини, Этерлин.

– Так вот, – продолжила девушка, – она видела, как трое незнакомых ей людей напали на Вервата и Лайну, его дочь. Этерлин уверена – люди не с Ладштада, она здесь всех знает в лицо. Напавшие допытывались у вора, где находится свиток, он ничего им не сказал, и завязалась драка. Верват убил двоих, последнего заколола его дочь. Но на тот момент она уже была ранена и истекала кровью. Отец попытался ее спасти, донеся на руках до города, но не успел – Лайна погибла.

– Ничего себе, – пробормотал Джувенел, потом нахмурился. – Подожди, ты же говорила, что Верват мертв.

– Так и есть, – с ноткой раздражения в голосе ответила дагуэра. – И если ты дашь мне договорить, то поймешь, почему. Когда Лайна умерла, Верват решил вдохнуть в нее жизнь, что, собственно и сделал.

– Он оживил ее, а сам умер? – изумился некрис.

– Не понимаю, что тебя так удивляет – Лайна была его единственной дочерью. Все кражи они совершали вместе с тех пор, как ей исполнилось четырнадцать.

– Рано девочка повзрослела, – заметил Джувенел. – Что меня удивляет? Даже не знаю, возможно то, что Верват – вор? Или ты, как некоторые романтично настроенные барышни, придерживаешься мнения, что среди воров попадаются благородные личности?

– Я такого не говорила, – холодно произнесла Леста. – Дело не в профессии и образе жизни, а в том, что Лайна, повторюсь, его единственная и, несомненно, любимая дочь. Если ты хочешь поспорить – давай, но я бы искренне советовала тебе помолчать и дослушать меня до конца, пока ты не отбил у Этерлин все желание нам помогать.

Джувенел демонстративно поднял руки вверх, сдаваясь. Дагуэра наградила его фирменным прищуром, а после продолжила.

– А дальше начались странности. Ожив, Лайна, конечно, некоторое время погоревала по отцу, но затем ушла. Вернулась со своим любовником, Геримом. Вместе они спрятали тело ее отца в убежище Лайны, в котором она до сих пор скрывается от стражи города.

– Но зачем? – недоумевал Джувенел.

– Этерлин не знает. Она лишь слышала громкую ссору дочери Вервата с любовником. Герим кричал, что свиток можно продать за огромную сумму, как они и собирались. Это позволило бы им скрыться в другом городе и жить в достатке. Но у Лайны планы насчет артефакта Древних изменились – она намеревалась сама им воспользоваться и слышать ничего не хотела о его продаже. Причем Этерлин из этого разговора не смогла понять причину перемены ее решения насчет свитка.

– Выходит, Лайна хотела прочитать заклинание? Но зачем оно было ей нужно?

– Не знаю, – вздохнула дагуэра. – Мы же не знаем, что оно из себя представляет.

– Подожди – ка, – некрис задумчиво кусал губы, пытаясь собраться с мыслями. – Судя по реакции Герима, до этого Лайна была за продажу свитка. Что, если ее мнение переменилось после ее смерти и воскрешения отцом?

– Что ты хочешь этим сказать? – заинтересовалась Леста.

– Что, если в свитке содержится заклинание, как – то связанное с полным оживлением? То есть обретением человека прежней личности.

– Не знаю, – с сомнением в голосе произнесла дагуэра. – Это всего лишь домыслы. К тому же, какая тебе разница, что именно написано в свитке?

– Леста, подумай сама. Шелане для чего – то понадобился именно этот артефакт, хотя она довольно могущественная магесса, причем она, по ее же словам, была готова выложить кругленькую сумму за него. Если предположить, что мои догадки верны, то что получается? Шелана – восставшая из мертвых Древняя, а в свитке содержится заклинание, способное вернуть однажды умершему полноценную жизнь, которое срочно понадобилось Лайне после ее воскрешения. По – моему, все идеально сходится.