Два убийства на вилле «Нескучная жизнь» - Агранянц Олег

Когда мы с Вильмой остались вдвоем на террасе, она повторяла:

— Он все понял, он все понял.

Я пытался ее успокоить:

— Ничего он не понял. Он мертвецки пьян и не мог догадаться, что мы ищем картину.

— Я поговорю с Кубиком.

Перед обедом Вильма зашла ко мне в комнату:

— Кубик уверен, что когда художник увидел наш листок, он сразу догадался, что мы ищем Дали.

— Чепуха.

— Более того, Кубик убежден, что он приехал сюда искать эту картину.

— У него другие цели.

— Откуда ты знаешь про его цели!

— Он сам говорил.

— Он говорил! Мы ничего о нем толком не знаем. Приехал оценивать картины. Картины — это очень хороший предлог для того, чтобы его пустили в запасник. А главная его цель — найти Дали. И теперь он знает, что мы тоже ищем Дали.

— И что теперь делать?

— Надо подумать.

После обеда я пошел в гостиную, включил телевизор. Появилась Вильма:

— Иди посмотри, чем занимается художник. Где он?

Я поднялся на второй этаж, проверил все комнаты, его нигде не было. Спустился на первый этаж, там Григорий беседовал с министершей. На кухне суетилась Лимона, около нее стояла Ада.

— Вы не видели художника? — спросил я.

— Я дала ему ключи от подвала, он хочет посмотреть запасник. Он, наверное, там.

Я спустился вниз. Дверь в подвал была открытой. Я заглянул внутрь и увидел, что художник лихорадочно разбирает картины.

Я поднялся наверх и на лестнице чуть было не столкнулся с Кубиком:

— Вы не видели художника? — спросил он.

— Он там внизу, в запаснике. Разбирает картины.

— Спасибо. Вы не курите?

Я удивился:

— Нет, не курю.

— И я тоже не курю. Никогда не курил. Ведь курить — это вредно.

— Вредно, — согласился я.

Он молчал, и я понял, что разговор закончен.

Вильма стояла на террасе.

— Нашел художника?

— Да, он в запаснике. Разбирает картины. По дороге я встретил Кубика и сказал, что видел художника в запаснике.

— И что он?

— Спросил меня, курил я когда-нибудь.

Вильма не поняла. Я повторил:

— Он меня спросил, курил ли я когда-нибудь.

— Идиот! Он идиот. Надо что-то делать… Надо что-то делать. Пойду его найду.

Она убежала. Подошла министерша, потом Григорий. Появилась Ада и важно объявила:

— Ужин через час. Сегодня у нас тресковое филе. Ты ведь заказывал треску, Григорий?

— Заказывал. Треска — замечательная рыба. Вкусная, полезная. Раньше ее было много. И поэтому ее недооценивали.

Ада поморщилась:

— Я не любила рыбий жир, а он из трески.

— Рыбий жир мало кто любил, — согласился Григорий.

Появилась Вильма.

— Ты любила рыбий жир? — спросил ее Григорий.

Та не ответила, а Григорий продолжал:

— Треска — это национальное блюдо португальцев. Они делают даже сладкое из трески. У них триста шестьдесят пять блюд из трески.

— Триста шестьдесят пять блюд! — удивилась Ада.

— Да. На каждый день, если не високосный год.

— А как же в високосный год? — поинтересовался я.

— Это единственный день, когда они обходятся без трески.

Появился Кубик. Григорий его спросил:

— Вы смогли бы обойтись два дня без трески?

— Мог бы, — ответил Кубик. — Но блюда из трески очень полезны, так как в треске содержится большое количество витамина В12. В ней мало витамина D, но зато в изобилии витамины A, B и C, а также такие полезные вещества, как кальций, натрий, фосфор, калий…

Вбежала Лимона и закричала:

— Художника убили. Он лежит там внизу. Мертвый.

* * *

Отвратительное самообладание! Убить человека и потом спокойно обсуждать качества трески!

— Теперь ты довольна? — спросил я Вильму.

Она молчала.

— Но он убил человека.

— Он убил нашего соперника. Ты, наверное, не знаешь, сколько стоит эта картина и кто стоит за нами. Это очень серьезные люди. Они никого не пожалеют.

— И меня тоже?

— А тебя за что? Ты дурак. За это не убивают.

Потом мы несколько раз ездили на виллу. Борис брал у Ады ключи от запасника, и мы смотрели картины неприличного характера. Ада нас наставляла:

— Надо отличать красоту женского тела от похотливого желания обладать им.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

А потом я нашел картину.

37. Как решать проблемы

— Точно Дали? — спросила Вильма.

— Точно.

— Борис что-нибудь заметил?

— Нет. Он рассматривал голых баб в другом конце запасника.

— Ты ее пометил?

— Я положил ее возле огнетушителя. Там кипа полотен. Наше сверху. Лимона найдет.

Это был Дали. Полосы, цветы, руки. Блеклые краски и одно ярко-красное пятно в углу. «Ожидание у моря»? Может быть. Но не мое дело. Им нужна эта картина. Я ее нашел.

Договорились, что Лимона возьмет картину и спрячет у себя в комнате. Потом вынесет из дома. Я буду ждать ее на машине.

Все прошло гладко. Я получил картину, передал Вильме. Та отнесла ее Кубику.

Все казалось в порядке. Но случилось то, чего мы не ожидали!

Вильма влетела в номер:

— Это копия! Жалкая копия!

Она бросила на постель свернутое в трубку полотно:

— Это копия!

— Что будем делать?

— Ничего.

— Вернем ее на место?

— Зачем?

— Чтобы не заметили.

— Ерунда.

Оказалось, не ерунда.

Мы приехали на виллу. Я встретил Лимону и сказал ей, что полотно не подлинник. Она не поверила:

— Неправда. Вы обманываете! Вы не хотите делиться.

И начала кричать. Вмешалась Вильма…

— Это правда. Я тебе привезу это полотно.

— Конечно! Вы нарисуете копию. Мне нужны мои деньги. Я все сделала, что обещала. Если вы мне не заплатите, я все расскажу Аде. Вы подонки. Вас всех надо в тюрьму. Уж я-то позабочусь. Сегодня же расскажу Дине. Министру.

Я пытался ее успокоить:

— Подожди, мы что-нибудь придумаем.

— Жду до завтрашнего дня. Если не будет денег, вы все пойдете в тюрьму.

Мы с Вильмой спустились к морю.

— Что-нибудь можно сделать? — спросила она.

— Таких денег у меня нет. Есть у матери. Но она не даст.

— Ладно. Я поговорю с Кубиком. Может быть, что-нибудь придумаем.

Понял ли я тогда, как Кубик может решить проблему? Понял, но отступить уже не мог.

И Кубик снова решил проблему.

* * *

Я понял, что из этого города надо уезжать. И быстрее.

Вильма согласилась ехать со мной.

Брак мы решили оформить у меня дома. Я подготовил ей приглашение. Тогда уже разрешение на выезд давали быстро. Но все равно нужно было ждать три недели. И мы ждали.

Аду и министершу я больше не видел. Дину тоже. Что касается Бориса, он был такой несчастный в солдатской форме, без денег. Дина исчезла, и он не знал, что делать дальше. Я дал ему свои шаровары, мы с Вильмой съездили в магазин и купили ему пару рубашек. Вильма перебралась ко мне в номер, а Бориса мы поселили в ее квартире.

Борис очень хороший парень. Он оказался в этой компании совершенно случайно.

Через три недели Вильма получила разрешение на выезд. Мы уехали. Потом была свадьба.

Теперь у нас две дочки. Мама передала мне управление заводом. Я в этом деле соображаю мало, и все дела ведет Вильма, хватка у нее директорская.

На этом записанные воспоминания Леонарда Белого заканчиваются.

38. Пятнадцать лет

Свидетель Елена Ирге, министр культуры

Прошло пятнадцать лет. Пятнадцать лет! Мне уже скоро пойдет шестой десяток.

Когда позвонила Ада и сказала, что Борис в Москве, я ее попросила отложить встречу на два дня, чтобы я успела прилететь.

Пятнадцать лет. Новый век, новые люди. Я многого достигла. После получения независимости меня назначили министром иностранных дел, потом я снова вернулась в свой кабинет министра культуры.

У меня прекрасная вилла у моря, квартира в городе.

У меня много поклонников. Я не утешаю себя мыслью, что они любят меня, а не мой пост, мои возможности. Пусть. В конце концов, привилегию быть любимой из-за положения я заслужила.