Новогодние приключения - Анна Дейл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Если Вояка услышит странный шум, он спрячется. Или… я бы могла пока его превратить в…
Она потянулась за волшебной палочкой. Черный кот принялся раздраженно хлестать себя хвостом по бокам.
— Не думаю, что это удачная мысль, — промолвил Джо, выхватывая палочку у подруги из руки. — Ладно, ты победила. Я пойду с тобой. Только давай перед уходом закроем окно.
— Интересно, что же всё-таки приключилось с Катбертом, — печально заметила Веточка, сминая лист, на котором написала записку Уинифрид, и кидая его в мусорную корзинку.
Снегопад уже почти перестал. Отдельные снежинки время от времени медленно пролетали мимо лица Джо, и тут же терялись из виду, смешиваясь с тем снегом, что уже успел нападать на мостовую. Корочка поверх сугробов образоваться еще не успела, так что снежное месиво влажно чавкало под кроссовками Джо.
Всё, что не завалил снег, было выбелено луной, и, покосившись на свою спутницу, Джо увидел, что кожа у нее приобрела серебристый оттенок. Дверные проемы домов тонули в густых тенях. Единственным источником света были фонари, что отбрасывали круги масляно-желтого света на покрытые снегом улицы.
Шагая рядом с Веточкой, Джо запустил руки поглубже в карманы. Вокруг царила тишина Пролетел, гонимый ветром, пустой пакет из-под чипсов, шмыгнул через дорогу в глухой переулок кот — и более никаких признаков жизни.
— Ты же говорила, что это совсем рядом, — негромко проговорил Джо. Собственно, не было никакой необходимости изъясняться шепотом, но мальчику не хотелось нарушать эту хрупкую предутреннюю тишину.
— Видишь ту каменную арку впереди? — спросила Веточка. — Полночный базар прямо за ней.
Дойдя до арки, Джо оперся на гладкие холодные камни и осторожно заглянул в маленький дворик, с двух сторон огражденный высокими стенами, а с третьей — живой изгородью из боярышника. Насколько мог судить мальчик, двор был совершенно пуст.
— Боюсь, мы опоздали, — проговорил Джо. — Все уже разошлись по домам.
Веточка покачала головой и улыбнулась.
— Прислушайся, — сказала она.
От усталости Джо уже совсем ослаб, но всё же решил не огорчать девочку и хотя бы пару минут постоять тут. Натянув на голову капюшон, он закрыл глаза и принялся ждать.
Сначала он слышал лишь слабый звон, точно где-то вдали ветер нежно перебирает маленькие колокольчики. Но потом возник неразборчивый рокот. Он делался всё громче и громче, пока Джо не начал различать в нем отдельные голоса. Мальчик открыл глаза.
Двор уже не был пустынным. На нем клубились, то сливаясь, то отделяясь друг от друга, какие-то туманные фигуры. Прямо на глазах Джо они становились всё плотнее и четче, и вот он понял вдруг, что стоит посреди кишащего народом рынка. Матерчатые полосатые навесы с неровными, волнообразными краями проседали под тяжестью нападавшего снега. Под ними тянулись длинные прилавки, ломящиеся от банок и склянок, корзинок и клеток, котлов и горшков. Покачивались лампы, тускло горели свечи. Покупатели деловито сновали туда-сюда.
Веточка усмехнулась и потянула друга за локоть.
— Разошлись, говоришь?
Джо так и норовил остановиться поглазеть у каждого прилавка, но Веточка тащила его за рукав. Дети влились в бродящую по рынку толпу. Джо обратил внимание, что в отличие от покупателей на обычном рынке эти люди одеты преимущественно в черное, а цветными у них были разве что шарфы, шейные платки да теплые наушники.
Мальчик остановился возле маленькой стойки, украшенной гирляндами из остролиста и можжевельника. Ножки столика были увиты бусами из засушенных розовых бутонов, с навеса, точно сосульки, свисали кристаллы. Джо повертел в руках мешочек с какими-то восхитительно пахнущими специями.
— Ну и что ты мне за это дашь? — спросил мужчина за прилавком.
— Ой… не знаю даже… в смысле, у меня и денег-то нет, — растерялся Джо, торопливо водворяя мешочек на место. Продавец, на голове которого красовалась треугольная шляпа, подмигнул мальчику и, схватив со стола несколько апельсинов, принялся ловко ими жонглировать.
— Эй! — произнес укоризненный голос над ухом Джо. — Я думала, ты идешь за мной. Нам надо найти лингво-лакрицу, не забыл? Ну идем же.
Веточка так дернула мальчика за рукав, что Джо едва не упал.
Они прошли мимо старой ведьмы, которая приветственно улыбнулась Джо, продемонстрировав один-единственный оставшийся зуб. Она разливала по высоким кружкам какую-то дымящуюся жидкость.
— Сироп из гибискуса? — предложила она, поманив Джо, и опустила половник в другой котел. — Или коричный поссет. Ну что скажешь, паренек?
— Простите, — пожал плечами Джо. В воздухе витали аппетитнейшие ароматы, так что мальчик вдруг почувствовал голод. Джо от души надеялся, что лингво-лакрица, когда они ее найдут, окажется чем-нибудь вкусным.
— А глоточек тыквенного медка? — не унималась старая ведьма.
— У нас нет времени, — вмешалась Веточка и торопливо поволокла Джо прочь.
— Ты только погляди! — ахнул Джо, когда они проходили мимо прилавка, на котором стояло множество деревянных клеток. В каждой клетке на мягкой подушечке сидел холеный черный кот. Даже Веточка не удержалась от того, чтобы остановиться и, просунув пальцы сквозь прутья, погладить пушистый мех.
— Не трогайте товар, — резко одернула их высокая кислолицая ведьма из-за прилавка.
Веточка поспешно отдернула руку.
— Старая летучая мышь! — грубо пробурчала она себе под нос. — Ой, Джо! Ты только посмотри вот на этого!
В отполированной клетке из красного дерева на фиолетовой бархатной подушечке дремал самый великолепный кот, какого только Джо когда-либо видел. Шерсть у него была длинной, черной и лоснящейся, только кончики ушей и хвоста чуть серебрились. Разбуженный восторженным шепотом детей, черный красавец приоткрыл глаза.
— Ух ты! — выдохнул Джо. Он ожидал, что глаза у кота окажутся зелеными, как у Вояки и Иштар, но тот презрительно смотрел на зрителей двумя озерами жидкого золота.
— Это Янтарноглазый Сереброхвост, — благоговейно пояснила Веточка. — Царь ведьмовских котов. Они невероятно дорогие. Ой, Джо… ну не прелесть ли?
Кот зевнул, словно утомясь постоянно выслушивать дифирамбы. Золотые глаза сузились в узкие щелочки, и он снова заснул.
— Не понимаю, почему сегодня так людно, — заметила Веточка, протискиваясь сквозь толкучку возле лотка на углу. — Ведь всем же сегодня полагается
