Когда нет гувернантки… - Валерий Куринский

еще какую-нибудь мелодию. То же самое можно проделать со строчками

Лермонтова, которые мы уже читали гиперконтрастно, в которых искали главное

ударение, первичную смысловую единицу. Кстати, первичная смысловая единица -

и мы сейчас уже можем сказать это – называется синтагмой.

Теперь, когда мы повторили, наконец, то, что нам необходимо знать по

ритмическому чтению, а заодно и много раз воспроизвели отрывок, который нам

надо было пройти, выучить, мы не вольно получили результат. Мы выучили его,

сами того не ведая, потому что повторяли текст по-разному и нам было

интересно. Так приходит избавление от скуки, а, значит, и возвращение к

самому себе.

Дальше следует такое общее правило: смыслом прочитанного надо

заниматься после того, как ты занялся формой, хотя бы через полсекунды. А

форма - это и есть воспроизведение чего бы то ни было: урока по какому-то

предмету или любого текста, который встречается тебе в жизни. Он может быть

выражен словами, а может и краской, и музыкальным звуком. А еще числом,

формулой – как, например, в математике, физике, химии.

Для того, чтобы текст, который нужен нам на занятиях, оказывался

проанализированным, хорошо понятым, мы придумали еще несколько правил.

Поэтому займемся сейчас очень интересным делом. Называется оно – "Анализ

происхождения слова, или этимологизирование".

Этимология слова – понятие, связанное именно с происхождением слова,

его смыслом. Когда мы говорим об уже известном нам слове "медведь", то видим

здесь два корня: "мед" и "вед". Ясно, что речь идет о ком-то, кто ведает

(знает), где найти в лесу мед. Занявшись этимологизированием, мы быстро

нашли два корня, от которых произошло это слово. Но бывают случаи посложнее,

над которыми ученые бьются годами, десятилетиями, да так и не могут

определить, работая очень-очень настойчиво, откуда же произошло то или иное

слово. Например, до сих пор неизвестно происхождение некоторых имен, в том

числе такого простого, казалось бы, имени, как Таня. И тогда пишут, что

этимология слова темная.

Мы не будем заниматься такими исследованиями как ученые, потому что для

этого надо готовиться десятки лет и иметь очень и очень много знаний. Но мы

можем в свое удовольствие заниматься этимологизированием, которое называется

" домашним", анализировать происхождение слова не всерьез по-научному, а

строя предположения о первоначальном смысле того или иного слова. Как же мы

это можно делать?

Прежде всего, надо определить одно очень интересное свойство слов.

Смысл их чаще всего заключен не в гласных, а в согласных звуках, которые

называются радикалами слова (по-русски "радикал" переводится как "корень",

но это не тот корень, который проходят в школе, а другой – именно радикал,

который лингвисты берут за основу при анализе других слов). Например,

радикал русского слова "холод" – "хлд". Сравним его с радикалами немецкого

слова "kalt" и английского "со1d". Какие тут согласные? "K, l, t" и "k l,

d". Но ведь "к" и "х", "д" и "т" - пары, родственные звуки. И это доказывает

нам правописание английского слова, которое пришло на этот остров, конечно

же, с материка. Вот и получается, что у этих трех слов один и тот же корень.

Как просто теперь их запомнить, когда ты позанимался этимологизированием.

Значит, прежде всего, чтобы стать домашним ученым-этимологом, нужно

научиться находить одинаковые или родственные согласные в похожих словах из

разных языков.

Теперь мы знаем как при изучении языков правильно использовать

согласные. Надо выделить их в слове, может быть даже выписать, и сравнить

это "созвездие" согласных с аналогичном в другом языке. И часто получается

так, что какой-то родственный смысл можно найти в другом слове на совершенно

другом языке.

Иногда в разных языках бывает обратное построение слова, то есть оно

читается как бы в обратную сторону. Возьмем, например, греческое "морфо" и

латинское "форме". Здесь одни и те же согласные переставлены: "мрф", "фрм".

Но и в греческом, и в латинском эти слова означают одно и то же. В русском

языке такое слово не сохранилось. Вот мы и пользуемся теперь латинским и

греческим, двумя словами: "морфо" и "формо". "Морфо", правда, отдельно не

используется, но часто звучит в составных словах, в том числе и в очень

важном для автодидакта слове морфологизация.

Раньше мы уже говорили о движении как органе человека. Ты уже знаешь,

что рука – орган движения, и нога – тоже орган движения. Есть разные другие

органы: орган мышления, орган пищеварения и так далее. Но то, что человек

имеет орган такой, как движение, говорить не принято, не часто услышишь

такое словосочетание. А мы с тобой вооружились этим словосочетанием, нам

удобно так считать. Кстати, слова средневекового философа Б. Спинозы

"Движение есть орган человека" - отражают истинное положение вещей. А ведь

наш интерес, который мы чувствуем именно в это мгновение, – тоже орган.

Занимаясь самообучением, мы должны все время следить, чтобы этот орган

работал как следует и "не ржавел", и не отказывал нам. Важно, чтобы интерес

был всегда наготове там, где нам нужно им воспользоваться. Движение

рождается где-то в человеке, в мозгу его, в каких-то глубинах человеческого

Я. А интерес -имеет такие же источники, как и то, что мы называем движением

внешним или движением внутренним.

Интерес – это как бы множество естественных движений, которые

получились у тебя сами собой, когда ты по-настоящему, как тебе велено

природой, стал.думать. Если ты думаешь с интересом, значит, ты думаешь так,

как по-настоящему должен думать человек. А можно подделывать интерес.

Подобно тому, как подделывают деньги фальшивомонетчики. Скажем, считают

вокруг, что хорошо интересоваться искусством. И человек идет в театр

посмотреть спектакль или даже послушать симфонию в филармонию только для

того, чтобы считаться культурным. На самом же деле это подделка. И такого

человека можно назвать фальшивомонетчиком интереса или еще английским словом

"сноб". Сноб не стремится овладеть настоящей культурой, настоящими знаниями.

Поэтому и не заслуживает нашего уважения.

Но мы должны понять, что не чувствовать себя искренне заинтересованным

в чем-то очень вредно для здоровья. По-настоящему здоровым, вероятно, можно

быть только тогда, когда не скучаешь. Я не буду сейчас приводить имен

замечательных ученых двадцатого века, которые поняли первыми в мире, что

многие болезни, серьезные в том числе, происходят от скуки. Значит, когда ты

не пользуешься своим интересом, когда не создаешь этот интерес сам,

подвергаешь риску свое здоровье. Надо уметь заинтересовываться, а

заинтересовываться мы, наверняка, способны не через смысл, а через форму

выражения смысла, через то, что мы сами делаем, наблюдая за этим действием,

– то есть через морфологизацию.

Еще одно очень важное обстоятельство нужно обязательно учесть. Сколько

у нас должно быть требований к себе? Много, мало? Например, мы знаем, что

легко способны выполнить какое-то действие – прыгнуть на два метра в длину

или на полметра в высоту, мы уверены в этом. А кто-то знает, что не способен

так прыгать. Один школьник может прочитать страницу текста в быстром темпе,

другой – нет. В школе иногда проверяют, сколько слов ученик успевает

прочитать за минуту, и лучших даже награждают. А что делать остальным? Тут

очень важно во время тренировок знать свой предел на данном этапе и никогда

не перегружать себя преждевременными сложностями. Иначе это будет

превышением требований к себе, или превышением уровня притязаний. А уровень

– это как в градуснике: отсчет ведется от нуля. Бывает температура, как тебе

известно, выше нуля и ниже нуля. Так вот такой же условный уровень -выше и

ниже нуля, как бы в сторону холода или в сторону жары – должен быть и у

наших требований к себе.

Правило гласит: относись с "холодком" к намеченной сейчас тактической