Кодекс Оборотня - 1 - Эрик Гарднер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я протащил Джил за собой к стойке.
— О, Руари! Привет! — Сид кивнул.
Он потянулся за «Джеймсоном», чтобы налить, и замер, заметив, что я не один.
— Нам с Джил сидра, — крикнул я, перекрывая шум.
Сид бухнул перед нами на стойку два огромных пенных стакана «Балмерса». Я протянул один Джил.
— Не бойся, девочка, это почти лимонад! — крикнул Сид, склонившись к Джил и видя ее нерешительность.
Она поверила. А Сид заговорщически подмигнул мне. Впрочем, я тоже не почувствовал крепости после привычного «Джеймсона». Однако яблочный напиток коварно ударил в голову после нескольких глотков. По телу разлилась приятная расслабленность. Да и Джил больше не чувствовала себя неуютно и не смущалась, даже не заметив, что я обнимаю ее за талию. Мы выпили по пинте, и я потянул ее в гущу танцующих.
От чистых переливчатых звуков арфы, от многоголосья флейт и скрипок, способных в один миг одной долгой нотой вызвать на глазах слезы или улыбку на губах, от баурана — огромного неустанно стучащего музыкального сердца, задающего ритм, от души банды — глубокого баритона Кахана вибрировала каждая клеточка тела. И пульс, и каждое движение ног теперь ударяли синхронно общему ритму безумного веселья, царящего вокруг.
Сжимая ладони Джил в руках, ощущая ее тепло, я видел, как молочная кожа щек девушки приобретает яркий румянец, как как вспыхивает в глазах азарт, изгнав из них обреченность и тоску.
Как мы оказались в гардеробной хозяина, я уже не помнил. Кажется, возвращались из туалетной комнаты, когда нам в голову пришло поиграть в догонялки в хозяйских комнатах. Мы со смехом вломились в темное узкое пространство, завешанное одеждой.
Джил отстала, запутавшись в длинной шубе. Но через миг я ее уже нашел и прижал к стенке. В ушах отдавался ритм баурана, а дыхание было разгорячено танцами, беготней и алкоголем. Наши губы встретились. Джил обняла меня за шею. На пол посыпались круглые пуговки с ее блузки. Я освободил ее грудь от кружевного лифа. Следом мои руки забрались ей под юбку, скользнули по чулкам выше, стаскивали шелковые трусики.
— Руари, что ты делаешь? — шептала она. — Не надо. Не надо…
Но отталкивать не стала. А я не стал останавливаться.
— Ах вот вы где! Ну натворили, детишки! — над нами стоял Сид с фонарем в руках и неодобрительно качал головой, но на губах его играла улыбка.
Джил прятала лицо у меня на груди, притворяясь спящей и пылая от стыда.
— Великий Патрик! Ри, ты, надеюсь, шубу моей жены не попортил заодно? — грубовато пошутил он.
— Сид! — упрекнул я. — А зачем Каре шуба? У нас же холодно никогда не бывает.
Сид чуть смущенно пожал плечами.
— Захотела. Женщины, они такие. Так что держи ухо востро, Ри. Одевайтесь, скажу жене приготовить для вас завтрак.
— Он ушел, вставай, — прошептал я.
Джил приподнялась, но я тут же притянул ее обратно, целуя припухшие губы.
— Руари, нас ждут, — она, смущенная, высвободилась.
Накинула на себя блузку, присела, отыскивая разлетевшиеся по всему полу пуговицы. Я оделся. Поднял злосчастную каракулевую шубу, на которой мы валялись полночи, встряхнул, покрутил и, не найдя изъянов, повесил обратно на вешалку. Джил сунула пуговицы в кармашек юбки, принялась натягивать свои чулочки.
— Может, обойдемся без завтрака? — спросил я ее, обняв сзади за талию.
— Руари, — она распрямилась, опустила точеную ножку, оправляя юбку, и взглянула с упреком. — Как ты можешь думать только об этом?
— Мне казалось, мы отлично провели время. Разве нет?
— Провели время… — она вдруг горько улыбнулась. — Для тебя это, наверное, обычное дело. И ты посчитал, что это немного скрасит мои последние дни?
— Джил, конечно, нет, но…
— Думаешь, есть какой-то выход?
— Должен быть.
— Я один знаю.
— Это какой? — удивился я. — Ты сама недавно говорила, что все безнадежно.
— Я узнала, что если породниться с оборотнем, уйти в его семью, то перестанешь зависеть от родового проклятия.
— Породниться? — я тщетно пытался напрячь мозг, в котором вместо мыслей, как заевшая пластинка, звучала одна из вчерашних веселых песенок.
— Ведь по древнему закону вам разрешают жениться в любом возрасте, даже до наступления совершеннолетия.
Я уставился на Джил, не веря своим ушам. Мне показалось, что я ослышался.
Глава 10
Внутри волной накрыло разочарование.
— Так вот оно что, — я хмуро взглянул на нее. — Значит, ты поэтому позволила залезть себе под юбку?
— Да что ты по… — возмущенно начала она, но осеклась и покачала головой. — Ты знаешь, что можешь этим спасти меня, и не сделаешь этого?
— Женившись на тебе? С чего ты взяла, что это…
Я не договорил, нахмурившись. Она действительно не понимала. Впрочем, я тоже совершил то, чего не стоило делать.
Джил не зря передала мне свой номер через Брайана. Я ей понравился. Это я понял по ее запаху еще на поляне у «Павшего воина». Джил тоже была мне симпатична, но…
Было слишком много «но».
С одной стороны, я понимал, что наш род был последним. И чтобы его продолжить, когда-то придется выбирать… Выбирать из людей. Мне и моей сестре.
Однако на этой мысли я сразу вспоминал про семью оборотней из Дерри и мне становилось тошно. Тошно от мысли, что мы, Конмэлы, можем превратиться в их подобие. Что наш род лишится природной магии, лишится способностей к оборотничеству, лишится силы, которая обычным людям и не снилась.
Впрочем, наше существование и без этого могло закончится в любой момент. Когда кто-нибудь в Министерстве по делам магии решил бы, что последних из нас надо пристрелить. Пристрелить, как пристрелили всех остальных оборотней до нас.
Однозначно, когда я решил позвать Джил на вечеринку, в голове бродили невеселые мысли об обреченности нашего рода. Джил тоже была обречена. И это подтолкнуло нас к друг другу.
Только вот это была минутная слабость. Я не собирался сдаваться. Выжить и спасти род от уничтожения — уже давно стало моей целью. Первичной целью.
Джил стояла, запахнулась в лишенную пуговиц блузку, и ждала ответа. В глазах ее стояли слезы. Я закусил губы, понимая, что должен сказать ей правду.
— Послушай, Джил, — я сунул руки в карманы брюк. — Не знаю, что и от кого
