Кодекс Оборотня - 1 - Эрик Гарднер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я не успел договорить. Джил со всхлипыванием выбежала вон, стуча каблуками. Пронеслась мимо удивленного Сида. За ее спиной звякнула колокольчиком дверь.
— Что случилось, Ри?
— Кое-что похуже желания иметь шубу. То, что я не могу исполнить.
От прекрасного настроения не осталось и следа. Миссис Брок поставила передо мной тарелку с яичницей и беконом, глянула с неодобрением на меня и на мужа, наливавшего нам «Джеймсона».
— Хватит уже спаивать мальчишку! — проворчала она.
Но Сид только махнул на нее рукой, мол, не лезь.
— Руари, тут вроде очередное дело намечается. Ты не против?
— Конечно, нет, — обжегший горло «Джеймсон» немного привел в себя.
Весь день я провел в невеселых размышлениях. Однако вечером ноги принесли меня к дому на Гленалими-драйв.
— Добрый вечер, мистер Салливан, — поздоровался я. — А Джил дома?
— Дома. Так ты к ней? Ну проходи.
Я зашел внутрь огромного особняка. Один раз я тут бывал, когда его еще занимали прежние хозяева. В холле раньше была широкая беломраморная лестница, ведущая на второй этаж, бежевые обои в мелкий цветочек, деревянные панели.
Теперь лестница стала обсидиановой. Мрачные пурпурные с черным орнаментом обои, на месте панелей и потолке — золотистая чеканная плитка. Слева от лестницы тянулся большой гостевой зал, такой же мрачный и жуткий, с огромным камином.
Не просто ремонт. Тут над интерьером поработали магией.
— Вы бы поосторожнее, мистер Салливан, — заметил я. — Магической полиции такое не понравится.
— Да кто же узнает?
— Помните, что я вас предупреждал насчет «крысы»?
— Мы непроверенных людей сюда не приглашаем. Как все-таки вышло, что до сих пор не узнали, кто это?
— Он слишком осторожен.
— Он?
— Уверен, что женщина на такое не способна, — заметил я.
— Ты ведь здесь всех знаешь, Руари. Ну и твое происхождение подразумевает, что ты знаешь обо всех гораздо больше остальных. И у тебя никаких предположений, кроме того, что это не женщина?
Я нахмурился.
— Если бы у меня были хоть предположения, вывести «крысу» на чистую воду не составило бы труда. Но у меня их нет.
— А что остальные говорят?
— Ну кое-кто выдвигал версии. Но все они основывались на давней неприязни к собственным соседям, не более.
— Печально. Впрочем, полиция всё же у вас не лютует, да и ведут себя все довольно осмотрительно. Чего нельзя сказать о тебе.
Я с удивлением уставился на некроманта. А потом захохотал во весь голос.
— Да, могло быть в сто раз хуже, — я оскалился, демонстративно проведя языком по зубам.
— Вероятно. Ты прав, с инстинктами гораздо тяжелее совладать.
— Это вы рассказали Джил о наших семейных обычаях?
— Ошибся немного. Подарил бедняжке призрачную надежду. Считаешь меня чудовищем?
Я смотрел в водянистые холодные глаза мистера Салливана.
— Не знаю, — честно ответил я.
— Конечно. Тебя самого некоторые считают страшным монстром.
— У нас не принято причинять вред своей семье. Так что не вижу между нами ничего общего.
Некромант только дернул плечом, постучал в дверь и, заглянув туда, распахнул.
— Джил, к тебе пришли.
Девушка сидела на диване, закутавшись в махровый халат, поджав под себя ноги, с книжкой на коленях и чашкой чая в руках. На лице ее отразилось удивление.
— Можно?
Она кивнула. Я зашел в комнату, хлопнув дверью перед носом мистера Салливана. У Джил округлились глаза.
— Думала, мне показалось, что услышала твой голос… Ты смеялся?
— Твой отец не слишком удачно пошутил.
Я сел рядом, поглядел на нее. Потом полез за пазуху, извлек маленький букетик фиалок. На бледном лице Джил вновь появилась улыбка и легкий румянец.
— Где ты нашел? Сейчас же ноябрь!
— Шепнул пару ласковых слов фэйри.
Она взяла в руки хрупкий букетик, вдохнула нежный аромат.
— Прости, что был груб утром, — я склонился к ней и замер. — Но я хочу знать. Тебе было хорошо со мной?
— Тебе лучше знать.
— Откуда?
— От своих предыдущих подружек.
— А откуда ты знаешь, что у меня был кто-то до тебя? — поинтересовался я.
— Ты слишком хорошо знал, что делать, — прошептала она, покраснев.
Я миг молчал в некотором смятении.
— Инстинкты — сильная штука. А вот ты откуда знаешь, что слишком хорошо?
— Из книжек… — едва выдавила она, сгорая от стыда.
Я фыркнул, а через миг мы уже оба смеялись. Я притянул ее к себе. Губы ее были сладкими со вкусом верескового меда. Я забрал у нее чашку, сделал глоток. Потом стянул халат с ее плеч.
— Руари…
— Если я не могу сделать то, о чем ты говорила утром… Я попрошу магов дать тебе защиту.
— Ты серьезно? Это возможно?
— Не хочу, чтобы ты умирала, и не позволю, — я спешно стаскивал с себя рубашку.
— Отец… — испуганно выдохнула она.
— Я дверь закрыл.
— Но…
— Да пошел он!
К концу ночи я выскользнул из постели. Посмотрел на спящую Джил, на разметавшиеся рыжим кругом волосы, на нежную, счастливую полуулыбку, оделся и осторожно спустился в холл.
На каминной полке между двух горящих черных свечей стояло несколько погребальных урн. Я пробежал взглядом по табличкам. Нашел нужную.
А потом вернулся взглядом на предыдущую.
На черной мраморной урне на табличке стояло знакомое имя. Я даже приподнял урну, встряхнул. Тихо, неслышно для человеческого уха, прошуршал внутри пепел.
Здравствуйте, мистер Дахи Салливан! А вы, оказывается, давно почили! И кто же присвоил ваше имя и коллекцию урн с прахом известных некромантов? Я покачал головой и вернулся к нужной урне. Достал из кармана маленький бумажный пакетик и пластиковую ложку. Открыл крышку малахитовой урны и принялся отсыпать пепел из нее в пакет.
Увидел, как по каминной полке поползла тень, разрастаясь ввысь. За спиной потянуло холодным сквозняком.
— Доброй ночи, мистер Ангус! — поздоровался я, не оборачиваясь. — Прошу прощенья за поздний визит.
Я быстро свернул пакет, сунул вместе с ложкой обратно в карман. Закрыл урну крышкой и обернулся к призраку.
— Вор! Наглый!
Я пожал плечами и улыбнулся.
— Да ладно вам. Всего пару горстей вашего праха. Мы оба знаем, вы в этом доме совсем не потому, что ваш ученик — или кто он там на самом деле — хранит здесь ваши останки.
— Наглый, — повторил призрак, качая полупрозрачной головой. — Хотя понятно почему. Нелюдь…
Седые волосы плескались вокруг него белесым туманом, окутывая своего обладателя длинным, колеблющемся на ветру балахоном.
