Темное прошлое - Кристина Додд

Саманта откинула волосы с лица Агнес.

– Что случилось, милая? Что с тобой?

Агнес не переставала рыдать.

– Это… ужасно… Это так… больно. Я не знаю… кому рассказать. Я умираю.

– Умираешь? - испуганно переспросила Саманта. - Почему ты решила, что умираешь?

– Потому что я… потому что у меня… - Агнес крепче прижалась к Саманте. - Это так отвратительно!

Смутные подозрения зашевелились в голове Саманты.

– Ты умираешь и это отвратительно?

– Я… я… - продолжала рыдать Агнес, не в силах заставить себя произнести вслух то, что ее беспокоило. Да и зачем ей это делать? Неужели никто не мог объяснить ей все раньше?

– У тебя идет кровь?

Агнес посмотрела на нее изумленными глазами. Личико девочки распухло от слез.

– Откуда вы знаете?

Саманта подавила в себе возмущение по поводу того, что никто не подготовил Агнес к этому событию в ее жизни, и спокойно произнесла:

– Потому что так бывает у всех женщин.

– У всех? - подавив рыдания, переспросила Агнес.

– У всех.

– И часто?

– Каждый месяц.

Агнес задумалась на секунду, затем снова разразилась потоком слез.

– Но это же ужасно! - рыдала она.

– Да, ты права, - вынуждена была согласиться с нею Саманта.

К тому времени, когда ей удалось успокоить девочку, объяснить ей все необходимые факты и помочь справиться с возникшей проблемой, она успела разозлиться еще больше, но вместе с тем ей стало понятно многое в поведении Агнес. Неудивительно, что девочка была такой агрессивной и легко возбудимой, - приблизившись к порогу взросления, бедняжка оказалась один на один со своими страхами, со своими противоречивыми чувствами и порывами, и никто в доме не счел нужным объяснить ей, что происходит с ее собственным телом.

– Можно мне лечь спать с вами? - тонким жалобным голосом попросила Агнес.

«Все дети отправляются в постель ровно в девять. Никаких исключений», - вспомнились Саманте слова полковника. К черту мистера Грегори! Этот человек считает себя непогрешимым, а посмотрите только, до чего он довел собственного ребенка своим невежеством и самоуверенностью! Поднимая одеяло, Саманта сказала:

– Ну конечно, ты можешь лечь со мной. Мы ведь обе теперь взрослые девочки.

Агнес быстро забралась в постель.

– Спасибо, мисс Прендрегаст. Мне очень не хочется возвращаться в ту постель, - она вдруг вздрогнула. - Но утром всем станет известно…

– И что с того? - успокоила ее Саманта. - Горничные ведь тоже женщины. И будут рады пополнению в своих рядах. Знаешь, все не так уж плохо. Ведь именно благодаря этому ты сможешь однажды прижать к груди собственного ребенка.

– Тогда это могло бы подождать до моего замужества, - перед Самантой снова была прежняя, язвительная и дерзкая Агнес.

Саманта едва сдержала улыбку.

– В любом случае пора поговорить о том, как лучше поднять твои волосы в высокую прическу.

Агнес села на кровати и обвила руками колени.

– И я буду носить длинные юбки?

– Это только когда тебе исполнится пятнадцать. И знаешь, что я тебе скажу. Длинные юбки смотрятся красиво, но они так путаются под ногами! К тому же, представь себе, как неудобно в длинной юбке забираться на дерево!

– Я спокойно могу долезть до этого окна, держа в руке коробку с ужами, - похвасталась Агнес.

– О да, я знаю. Но попробуй только проделать это вновь - я обязательно отомщу, - заверила ее Саманта.

– Я знаю, - кивнула Агнес, и на губах ее заиграла шаловливая улыбка. - Но можно ведь залезть и в спальню госпожи Маршан.

При мысли об этом сердце Саманты почему-то вдруг радостно подпрыгнуло в груди. Но она не преминула нахмуриться, как подобает в таких случаях истинной гувернантке.

– Это совершенно недопустимо!

– Она хочет выйти замуж за папу, - пожаловалась Агнес.

– Ты не можешь знать этого наверняка, - возразила Саманта.

Во взгляде Агнес блеснула ненависть.

– Вы что, не видели ее за обедом? Она же смотрит на папу, как паук на муху!

Сравнение было очень смешным, но Саманте почему-то вовсе не хотелось смеяться, и это было плохо, очень плохо!

– Думаю, твой папа вполне способен защитить себя сам.

– И она сидела за столом на вашем месте!

Странно, что Агнес заметила это. Саманте и самой не понравилось, что ей приходится теперь сидеть среди детей и она как бы отрезана от взрослых разговоров, в которых отсутствовала теперь тема образования, зато их можно было по праву считать светской беседой. Впрочем, вела эту беседу практически одна госпожа Маршан. Полковник Грегори в основном кивал со смущенной улыбкой.

– Но это вовсе не мое место, - тем не менее возразила она Агнес. - Леди Маршан исполняет в данный момент роль хозяйки дома по просьбе вашего отца. А хозяйка всегда сидит во главе стола.

Агнес скрестила руки на груди и опустила голову.

– Она хочет стать не просто хозяйкой приема, ей надо куда больше.

Как бы сильно ни хотелось Саманте согласиться с Агнес, надо было помнить свое место. И прислушаться к доводам рассудка.

– Не может же она заставить вашего папу жениться на себе насильно.

– Но мне кажется, он сам хочет. По-моему, она ему нравится.

– Тогда и вы должны радоваться за него. Не может же он всю жизнь оплакивать смерть вашей матушки.

– Я знаю. И даже не хочу, чтобы так было, - Агнес прикусила губу. - Я отлично помню мамочку. И Вивьен тоже. Нам не надо другой мамы. Но нашим сестрам нужна женщина, которая… которую можно было бы назвать мамой.

Доводы Агнес были доводами взрослого мудрого человека. И от этого Саманте вдруг захотелось плакать.

– Но только не леди Маршан, - твердо сказала девочка. - Она не любит нас. Меня и моих сестер. И вы тоже поняли это.

Не подумав, Саманта выпалила:

– Лучше бы вы не были девочками. Она видит, что под носом будут расти шесть соперниц. - Саманта осеклась. Как можно было забыть, что Агнес вовсе не ее подруга? Да и возраст разделяет их.

– Она не может считать нас соперницами. Она старая, - Агнес обхватила руками голову. - А где ваша мама?

– На небесах.

– Вместе с моей. Как вы думаете, они там дружат?

Леди и подметальщица улиц? Саманте почему-то так не казалось.

– Возможно, - сказала она.

– Я проснулась однажды утром, и мне сказали, что мама умерла, - на наволочку капнула слезинка, которую тут же стерла Агнес. - А как умерла ваша мама?

– Она заболела, и у нас не было достаточно пищи, вот она и умерла, - на покрытом тряпками холодном полу, прижимая к себе семилетнюю Саманту.

– Как это ужасно!

– Да. Это было ужасно. Моя мама была доброй женщиной и хотела, чтобы я стала такой, как она. Доброй, честной и работящей. Но… - Саманта прервала себя. Вовсе не стоило открывать свое прошлое несчастной плачущей Агнес.

– Вы нравитесь мне, мисс Прендрегаст, - Агнес робко обняла ее.

– Спасибо, дорогая, - Саманта крепче прижала к себе девочку. - Ты мне тоже очень нравишься.

Агнес зевнула.

– Я так устала. У меня болит голова. И живот.

– Знаю, милая, - Саманте не хотелось больше говорить об этом. - Перевернись.

Агнес легла на живот и позволила Саманте помассировать ей спину. Через несколько минут девочка уже мирно спала.

– Бедная малышка, - пробормотала Саманта.

Громкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Кто еще?

Впрочем, она прекрасно знала, кто это. Только один человек мог так властно стучать в дверь ее спальни. На пороге наверняка стоял полковник Грегори.

Прежде чем открыть дверь, Саманта попыталась успокоиться, напомнила себе, что просто обязана сдерживать свой темперамент, не позволять ему вырваться из-под контроля, иначе те проблемы, от которых она сбежала из Лондона в эту глушь, встанут перед ней вновь.

Выскользнув из постели, она надела голубой фланелевый халат, потуже завязала пояс и только после этого открыла дверь.

На полковнике был черный костюм для верховой езды и высокие черные сапоги. На поясе висели черные кожаные перчатки. Он выглядел точно так же, как в ту, первую ночь, когда Саманта увидела его на дороге. Его синие глаза пылали гневом, а прямые черные брови придавали его лицу поистине дьявольское выражение.

Так он снова решил напугать ее? Саманта почувствовала, как ее охватывает злость. Схватив Саманту за руку, мистер Грегори рывком вытащил ее в коридор и закрыл за ней дверь.

– Где моя дочь Агнес? - требовательно спросил он.

Полковник отлично знал ответ. Он наверняка видел девочку, мирно спящую в ее постели, но если ему нравится играть в глупые игры, что ж, пускай! Знавала она противников и поопаснее.

– Она спит в моей постели, полковник, - сказала Саманта, глядя ему прямо в глаза. - И знаете почему?

– Потому что моя гувернантка не способна подчиняться даже самым простым приказам.

– Потому что ее отец не справляется со своими обязанностями.

Его зрачки расширились, затем снова сузились.

– О чем это вы, черт побери?

– Этот ребенок, - Саманта махнула в сторону двери, - эта девочка, ваша дочь, не понимает, что с ней происходит.