Темное прошлое - Кристина Додд

Вдруг Саманта с тихим вскриком отвернулась от него, все тело ее напряглось.

Полковник Грегори выпрямился.

– В чем дело? Что не так?

– Мне показалось, я слышала, как захлопнулась чья-то дверь.

Полковник оглядел коридор.

– Это все ваше воображение.

Схватив Саманту за плечи, он снова склонился к ней. Но момент безудержной страсти уже миновал для них в эту ночь.

– У вас такие… необычные глаза, - хрипло произнес Уильям.

– Просто карие. Цвета грязи на дороге, - Саманта сама не понимала, что говорит.

– Нет же, сегодня они цвета меда, золотистые глаза, огромные и испуганные. - Взяв Саманту за подбородок, он поднял к себе ее лицо. - Знаете ли вы, что у вас очень выразительные глаза?

Саманта молча покачала головой.

– Я могу прочесть в ваших глазах ваши мысли.

– О нет! - испуганно воскликнула девушка. Слишком часто мысли ее были о нем и только о нем, и это были отнюдь не целомудренные мысли. Саманта отвела глаза.

Мистер Грегори усмехнулся:

– Вы могли бы соблазнить меня одними лишь своими глазами.

Встревоженная, Саманта снова посмотрела на него.

– Я не хотела…

– Я знаю. Этот поцелуй был ошибкой.

– Да. Конечно. Ошибкой.

Но, произнося все это, Уильям продолжал гладить ее плечи.

– Мы не должны больше этого делать.

– Нет. Никогда. - Саманта смотрела на свои босые ноги, стоявшие на холодном полу. Никогда еще она не ощущала так отчетливо каждую клеточку своего тела. И она никогда раньше не целовала полковника Грегори. Хотя сейчас ей казалось, что она всегда хотела этого где-то в тайных уголках своей души.

Но одно дело хотеть, другое дело делать это. Так долго и так дерзко. И ведь ей понравилось, еще как понравилось! И полковник прочел это по ее лицу.

Как она теперь посмотрит ему в глаза при свете дня? Ведь даже сейчас она не могла найти в себе силы взглянуть на него.

– Так о чем мы говорили… до этого? - голос его по-прежнему срывался. И в словах его ясно звучали нежность и симпатия.

При звуках его голоса сладкая дрожь охватывала Саманту. Но она должна, просто обязана прекратить это.

– До… до этого вы велели мне покинуть ваш дом, - Саманта от души надеялась, что он не замечает ее босых ног. Леди Бакнел не учила ее тому, как вести себя, стоя перед мужчиной босиком, но если женщине не полагалось без должных церемоний обнажать перед мужчиной даже руку, то босые ноги - это, должно быть, верх неприличия. - Вы хотели, чтобы я отправилась собираться немедленно?

– Нет, нет! То есть… я погорячился, - он закашлялся. - Я сказал то, чего не должен был говорить.

Подняв наконец голову, Саманта увидела, что полковник с легкой улыбкой на губах рассматривает ее босые ноги.

Саманта постаралась встать так, чтобы ничего не было видно из-под халата, и только тут ей пришло в голову, что под халатом на ней ничего нет, кроме ночной рубашки. Конечно, халат был крепко завязан, и полковник не смог бы ничего разглядеть Но сама мысль о том, что она стоит тут рядом с ним, почти обнаженная, и он может в любой момент, подняв подол ее халата, коснуться ее кожи, заставила ее вздрогнуть и сжать покрепче колени. Ведь если бы он сделал это, то тут же понял бы, какое наслаждение доставляют ей его прикосновения, как она тает в его объятиях.

– Я хотел бы, чтобы вы остались. Если, конечно, вы согласитесь забыть о моих словах.

Саманта молчала. Полковник Грегори выпрямился и убрал руки со стены, затем сделал шаг назад.

– И не волнуйтесь по поводу того, что произошло только что. Я больше не позволю себе ничего подобного. Я понимаю, как неприлично навязывать свое внимание девушке, которая работает на меня. Не представляю, что на меня нашло.

Кровь бросилась Саманте в лицо. Она-то прекрасно представляла себе, что на него нашло, и при мысли об этом ей становилось неловко.

– Но вы не навязывали мне… Я могла закричать или…

– Тем не менее абсолютно очевидно, что вы - юная леди, не имеющая опыта в подобных делах.

– Неужели мой поцелуй был так плох? - выпалила Саманта, прежде чем успела понять, что делает.

– О нет! - Уильям коснулся пальцами ее губ.

Саманта боролась с желанием поцеловать его пальцы.

– Вовсе нет. Мне очень понравилось. Именно то, о чем я мечтал.

«Так он мечтал о моем поцелуе?» - вихрем пронеслось в голове Саманты.

– Но вы не обняли меня и не ответили на мой первый поцелуй. - Уильям снова провел пальцами по ее губам. - Это не было похоже на сопротивление. Наверное, это было смущение.

– И вы поняли это по моим губам?

– А вы разве не поняли по моим, что чувствую я?

Саманта смущенно опустила глаза, теребя пуговицы на рубашке.

– Пожалуй, да.

– К тому же, - его взгляд упал на руку Саманты, - когда женщина хочет соблазнить мужчину, она обычно оставляет расстегнутыми пару пуговиц на рубашке. Чтобы он имел возможность невзначай взглянуть на ее грудь.

Оставив в покое пуговицы, Саманта непроизвольно сжала полы халата, которые под его обжигающим взглядом казались ей прозрачными.

– Вы понимаете, что делаете со мной? - он потянул за пояс ее халата. Затем рука его обняла Саманту за талию и скользнула ниже. По животу, по бедру. - Нет, конечно же, не понимаете.

Если бы у нее оставалась хоть частичка разума, она бы влепила ему такую пощечину, от которой у полковника Грегори зазвенело бы в ушах. Но вместо этого Саманта закрыла глаза и запрокинула голову, наслаждаясь его прикосновениями.

Однако Уильям тут же убрал руку и посмотрел на свою ладонь так, словно на ней остался отпечаток ее кожи.

– Но благородный человек не может позволить себе соблазнить гувернантку. - Он расправил плечи и снова заговорил тем холодным, строгим тоном, которым всегда говорил полковник Грегори. - Я ведь говорил вам как-то, мисс Прендрегаст, что на свете все еще существуют благородные люди. И я - один из них.

– Да, - Саманта тихо скользнула к двери. - Я верю вам. Утром отошлю Агнес в ее спальню.

Во взгляде Уильяма ясно читалось, что больше всего ему хотелось бы сейчас последовать за ней.

– Я преклоняюсь перед той мудростью, которую вы проявили, заботясь о физическом здоровье моей старшей дочери.

– Да. Спасибо. Благодарю вас, - Саманта растерянно теребила ручку двери. Больше всего ей хотелось скорее оказаться внутри, спрятаться под одеялом, и в то же время… В то же время ей хотелось стоять тут перед ним, смотреть на него, вести с ним этот странный разговор ни о чем. Да, она хотела этого, каким бы глупым это ни казалось.

Сделав над собой усилие, Саманта открыла дверь и переступила через порог.

– Спокойной ночи, мисс Прендрегаст, - голос Уильяма был нежным, бархатным, он напоминал о шоколаде и о сладком вине.

– Спокойной ночи, полковник Грегори. - Она закрыла дверь прямо у него перед носом и почувствовала себя так, словно только что избежала большой беды - и одновременно обрекла себя на одиночество.

13.

Уильям распахнул окно спальни и высунулся наружу, вдыхая холодный горный воздух, еще не прогретый лучами солнца, поднимающегося над горизонтом.

– В такой день особенно приятно жить! - воскликнул он.

– Да, сэр, - с плохо скрываемым сарказмом произнес его лакей Кливерс, высокий статный парень, скучающий, будучи оторванным от волнующих кровь опасностей военной жизни. - На небе ни облачка, никаких опасностей, можно умереть от скуки, - проворчал лакей себе под нос.

Скука? О какой скуке может идти речь, когда чуть дальше по коридору живет мисс Саманта Прендрегаст? Кто бы мог подумать, что столь дерзкая и бесстрашная юная особа целуется с таким трепетом и таким испугом и в то же время с такой страстью?

– Идите примите ванну, пока не остыла вода, - прервал его размышления Кливерс, пробуя воду локтем. - Сейчас она как раз такая, как вы любите, - достаточно горячая, чтобы варить в ней лобстеров.

Оставив окно открытым, Уильям погрузился в медную ванну.

– Замечательно! - Горячая вода успокаивала мускулы, напряженные после вчерашней ночной скачки.

События продолжали развиваться. Вчера его люди задержали русского, двигавшегося по дороге в Мейтланд. Еще были задержаны двое англичан и одна англичанка. Все трое оказались шпионами, пробирающимися в казавшееся им безопасным убежище под крылом лорда и леди Фезерстоунбо. Мужчины были простыми слугами, собиравшими информацию, чтобы выгодно ее продать, а вот женщина оказалась настоящей леди. Умной и хитрой. При ней нашли письмо, описывающее расположение английских войск за рубежом. Женщина была уверена, что сумеет избежать ареста, воспользовавшись своей красотой.

Она испробовала свои чары на Уильяме, но тот остался равнодушен и позаботился о том, чтобы ее охраняла женщина. Теперь мерзавке не удастся ускользнуть.

Уильям поместил всех троих шпионов в деревенскую тюрьму. Он надеялся, что сегодня ночью их тоже ожидает успех. План Трокмортона приносил плоды, о которых они не могли даже мечтать. А его собственный план поимки с поличным лорда и леди Фезерстоунбо с каждым днем приобретал все более четкие очертания.